Королевская охота - Блейк Дженнифер - Страница 18

Леди Кэтрин была вне себя от ярости и омерзения. Потеряв всякую рассудительность, она повернула голову и впилась ему зубами в шею.

Наглец отпрянул, сыпля ругательствами. На какое-то мгновение Кейт снова была свободна, снова могла дышать.

Взявшись за горло, Трилборн изумленно уставился на окровавленную ладонь. Когда изумление сменилось гневом, его рука сжалась в кулак. Размахнувшись, он отвесил Кейт пощечину. Бедняга упала, запутавшись в собственных юбках. Удар о каменный пол был настолько силен, что из глаз брызнули слезы.

Трилборн издал животный, нутряной вопль, и Кейт поняла, что в следующий миг он снова набросится на нее. Она, задыхаясь, встала на колени.

Но через мерцающую голубизну вуали, упавшей ей на лицо, девушка увидела борьбу: два человека катались по ковру, стелившемуся по центру коридора. Это были Росс и Трилборн. Неистовая драка сопровождалась громкими выкриками, руганью и теми особенными сочными звуками, которые издает человеческая плоть, когда ее месят кулаками.

И вдруг леди Кэтрин уловила проблеск стали. Трилборн высвободился и, покачиваясь, встал. В руке он держал обагренный кинжал. Развернувшись, он вытаращился дикими глазами на Кейт. Его шляпа слетела в пылу сражения, и теперь соломенные волосы лезли ему в глаза. Из носа капала кровь, на шее темнело бордовое пятно.

Росс держал в кулаке кинжал. Трилборн, еще больше бледнея и сквернословя, испуганно попятился, еще раз покачнулся — и кинулся наутек. Вскоре топот его ног окончательно стих.

Кейт отбросила вуаль за плечи. Росс неверными шагами подошел к ней; кровь отхлынула от его лица. Он держался за бок, но все-таки протянул девушке руку и помог ей встать.

— Вы в порядке? — спросил он, не сводя глаз с ее пульсирующей скулы.

— Пустяки. Вы-то как?

Он даже не взглянул на свою кровоточащую рану и ничего не ответил. Лишь выпустил ее руку и ласково провел кончиком пальца по ее щеке.

— Надо было убить его, пока у меня была такая возможность.

— А вместо этого он едва не убил вас.

— Я сам виноват. Потерял бдительность, как мальчишка. Я-то думал, что это дьявольское отродье атакует меня в каком-нибудь темном переулке, но не ожидал, что ему хватит наглости обнажить оружие — да еще и в дворцовых стенах.

От волнения его шотландский акцент стал заметней. Похоже, ранение было серьезнее, чем он думал. Позволял себе думать.

— В любом случае примите мою искреннюю благодарность. Но сейчас нужно заняться вашей раной. Ваш слуга сумеет наложить повязку? Позвать его сюда?

— У меня нет никакого слуги, — через силу улыбнулся Шотландец. — Я, в отличие от Трилборна, не из тех, кто держит слуг. Я сам умею одеваться, не младенец. И повязку тоже наложу сам.

— Охотно верю. Только по пути к своим покоям вы закапаете кровью все ковры короля Генриха.

— Ковры короля Генриха меня, признаться, сейчас мало беспокоят. Если вы ими дорожите, то забинтуйте меня сами.

Росс подумал, что ей, наверное, не захочется возиться с кровавой раной. Он даже не сомневался в том, что Кейт откажется и отошлет его к слугам. Как же плохо он ее знал…

— Хорошо, только не здесь. Идемте ко мне: там найдутся бинты. Это совсем недалеко.

— Я не смею, — сказал Росс, отпрянув. — И вы сами прекрасно об этом знаете.

— Потому что я дева? Все равно в это никто не верит, кроме вас. Трилборн красноречиво дал мне это понять.

— Трилборн идиот. Если кто-либо отрицает этот факт, то только ради собственной выгоды.

— Возможно, они предполагают худшее потому, что худшее часто оказывается правдой. Словом, какой смысл терпеть наветы, если я не могу воспользоваться свободой, которую они предоставляют? Идемте.

Росс сделал шаг, но тут же замер, пригладил волосы нервным движением и сердито нахмурился.

— Но вы же не станете в отместку за эти наветы делать то, в чем вас обвиняют?

— Предаваться греху просто потому, что я утратила свой нимб? Гордость не позволит мне этого. К тому же в покоях нас ждет Гвинн, моя служанка.

— Это замечательно. Но если хоть кто-то увидит, как я вхожу к вам в комнату, все ангелы небесные не смогут вам этот утраченный нимб вернуть.

— Пожалуй. Но рана от ножа Трилборна может загноиться, и тогда проклятье трех граций получит новое подтверждение. Я этого не допущу.

В глазах Шотландца блеснула грустная насмешка.

— Думаете, фамильная вражда погубит меня из-за вашего проклятья? Скорее Трилборн умрет от заражения крови после укуса ваших острых белоснежных зубок.

— Я сделала все, что смогла. — Кейт старалась не обращать внимания на то обстоятельство, что ее лицо по мере приближения к покоям полыхало все жарче.

— И правильно — Трилборн чуть с ума не сошел! Возможно, жертвой проклятья падет именно он: в конце концов, он же сделал вам предложение.

— Дай Бог. Но ваша рана более серьезная, чем у него.

— Я поклялся не жениться на вас. Как я могу пострадать от вашего проклятья?

— Не глумитесь!

— Но вы же сами видите, какая это нелепица.

Девушка озабоченно покачала головой.

— Вы с вами помолвлены, нравится вам это или нет. А теперь идемте, пока вы не истекли кровью.

Росс понимал, что должен отказаться. Надо было просто поклониться — насколько это было возможно, — и уйти, пока леди Кэтрин продолжала щебетать. Неглубокий порез на животе неприятно жег, но боль была вполне терпимой. Это с ним не впервые. Порвать старую рубаху, наложить пару швов ниткой из крепкой шерсти — и дело с концом.

Но Росс остался. Он последовал за леди Кэтрин с кротостью новорожденного поросенка. Как завороженный наблюдая за движением ее бедер, он вошел в комнату и едва не наступил на ее шлейф, когда она внезапно остановилась, и сам застыл в ожидании.

Обстановка в комнате была самая скромная: кровать с балдахином, сундук в изножье, угольный светильник, умывальный столик, невысокий табурет и ковер вместо привычного камышового настила. Внутри оказалось немного теплее, чем в коридоре (спасал светильник на треноге). И как же тут пахло… У Росса голова пошла кругом от аромата духов, неизвестных ему пряностей и теплого постельного белья, на котором явно спали только женщины.

Реакция — вполне, надо сказать, предсказуемая, — последовала незамедлительно. В таких случаях его всегда выручал спорран (или, как метко прозвали его французские союзники Шотландии, cache sexe), прикрывающий промежность. Росс всем придворным советовал бы сменить стыдливые гульфики на это изобретение горцев.

— Ой, я забыла, — смутилась леди Кэтрин. — Гвинн сегодня стирает белье. Присаживайтесь, а я пока отошлю кого-нибудь в прачечную, чтобы…

— Не стоит. На это уйдет слишком много времени. А вам же еще нужно привести себя в порядок.

Кейт тут же поправила сбившуюся вуаль.

— По-вашему, я очень плохо выгляжу? Я и не думала, что…

— Я вовсе не это имел в виду, не переживайте. Лучше уж я пойду к себе.

— Исключено. Я справлюсь с вашей раной не хуже, чем Гвинн. При условии, что вы, конечно, согласны принять мою помощь.

Служанка, ухаживавшая за сестрами Милтон, была женщиной умелой, но угрюмой. Единственным преимуществом ее присутствия стало бы абсолютное отсутствие какого-либо соблазна.

— Вы не обязаны это делать, — в последний раз попробовал воспротивиться Росс.

Кейт лишь указала на табурет и глянула на Шотландца. Взгляд этот на две трети состоял из сожаления и на одну — из раздражения.

— Что поделаешь? Садитесь, так нам обоим будет проще.

Проще? Едва ли. Россу предстояло нешуточное испытание, но он все-таки подчинился женской воле и, обмякнув, сел на табурет у светильника.

Кейт принялась суетиться вокруг него, вороша тлеющие угли в светильнике и подбрасывая новые из ведерка. Когда столб дыма уперся в поредевшую мглу, висевшую под самым потолком, девушка взяла небольшую миску для умывания.

— Нужно сходить за водой. Пока меня не будет, снимите рубашку.

— Но миледи…