Эксперт по части поцелуев - Хьятт Сандра - Страница 22

• Предыдущая
• 22/28
• Следующая

Данни зашевелилась и перевернулась на бок, сминая под собой простыню. Как же она красива! У Адама захватывало дух, когда он находился рядом с ней. Такая стройная фигура и бледная кожа. Он раньше не замечал, какая она миниатюрная, виной всему было ее постоянное беспокойство, неугомонность. Он никогда не встречал таких людей — энергичных и с хорошим чувством юмора.

Адам увидел прелестную грудь, едва прикрытую простыней. Какая же Даниель женственная! Он был так слеп прежде и все эти годы видел в ней лишь парня-сорванца, который был его другом, а временами младшей сестрой. Но он не видел главного: Данни была великолепна — истинное воплощение страсти, такая пылкая, прямо-таки чувственность во плоти, притягивающая Адама как никто другой.

Притягивающая его? От этих мыслей его бросило в жар. Это ведь Данни. Им предназначены совершенно разные судьбы. Адам должен жить своей жизнью, а она своей, ведь у него есть обязанности. Ему следовало бы вылезти из ее постели, отправиться в свою комнату и закрыть за собой дверь. Но было слишком поздно, он осознал, что стоит на краю пропасти.

Даниель открыла глаза, и при виде Адама на ее лице заискрилась улыбка. Эти глаза манили его. Улыбка ее стала шире. Адам выкинул все мысли и придвинулся к Данни.

«К черту обязательства!»

Она нежно коснулась его груди кончиками пальцев.

— Говорят, французский — язык любви, но ты ни разу не говорил по-французски с тех самых пор, как мы здесь.

— С тобой я не могу думать здраво, а тем более говорить на другом языке, но я могу попробовать сейчас?

Она ухмыльнулась, и в глазах появились искорки.

— Я произнесу слова, которые разожгут огонь в твоей душе, и несмотря на то, что ты не говоришь на французском, итальянском и других языках, ты поймешь каждое слово. — Адам поднес ее пальчики к губам и легонько поцеловал.

— Круассан, Ситроен, — произнес он, продолжая целовать ее руки. — Шницель. — Адам навис над ней, не касаясь ее тела, ему нравилось, когда в ее взгляде читалось желание.

— Продолжай.

Он убрал ее волосы с лица и поцеловал в лоб:

— Пицца, Феррари.

— Ох, итальянский язык мне нравится больше всего. Не останавливайся.

— Тирамису, Ламборджини.

— Возьми меня, я вся твоя.

Адам прильнул к ее губам, и сомнения по поводу правильности решения испарились мгновенно.

Данни стояла вместе с Блейком на крыльце. По лицу Адама можно было понять, как же он счастлив в эту самую минуту, заводя двигатель машины.

Одна ночь и утро, наполненные совершенством, любовной близостью и радостью. Они провели это время для себя. Он смотрел, как Данни легко общается с Блейком, и рассмеялся. Он никогда раньше не смеялся, находясь с женщиной. Данни любила дразнить его и шутить, тем самым раскрываясь перед Адамом.

Он не думал о том, что, возможно, она была права, когда говорила, что отношения могут быть веселыми. Это был еще один урок, который она преподала ему.

Жить сегодняшним днем — таков девиз Даниель. Она не любит обсуждать будущее, лишь настоящее. Ее нескончаемая энергия захлестнула и его. Данни сумела раскрыть его характер, те качества, которые он яро подавлял в себе и старался игнорировать.

Сейчас он наблюдал за ней. Часть этой буйствующей энергии поблекла. Все заканчивается рано или поздно, они возвращаются домой. Впервые он сопротивлялся тому, что ждет его впереди.

— Я надеюсь, вам понравилось здесь, — сказал Блейк, словно следуя советам в своем блокноте.

Возможно, так и было. Несколько раз за время их пребывания в гостинице он прибегал к помощи маленькой красной книжечки с инструкциями. Даже после смерти Сабрина помогала ему вести бизнес.

— Очень, — ответила Данни.

Блейк подошел чуть ближе.

— Я ничего не сказал, потому что не хотел, чтобы вы знали, — произнес он почти шепотом. — Вы были моими первыми гостями. Я рад, что именно вы. Я не слишком смыслю в этом ремесле, но признаю, что очень переживал. Я не знаю, как вести себя, если кто-то важный остановится у меня. Сабрина бы убила меня, если бы я сделал что-то не так или был слишком навязчивым. Ну, или говорил слишком много. — Застенчивая улыбка озарила его лицо. Он подмигнул. — Если вы когда-нибудь увидите ее, скажите, что я не слишком много болтал.

— Обязательно, — сказал Адам.

— В любом случае мне нужно было потренироваться. На следующей неделе мы ждем главу города. Не скажу, кого именно, потому что мне не разрешается выдавать гостей. Я все равно буду нервничать, принимая у себя почетного гостя, но надеюсь, все пройдет гладко.

— Можешь не переживать. Ты прекрасный хозяин.

Блейк с силой похлопал его по плечу:

— Спасибо, дружище. Для меня это многое значит. Ах, я забыл дать вам расписаться в гостевой книге.

— Все в порядке. Я расписалась, — подбросив в воздух ключи от машины, сказала Данни.

Она знала, что он следил за ее жестом. Она словно бросала ему вызов. Но он позволит ей вести машину, для нее это было важно.

Этим утром Данни с трудом смогла выбраться из теплой постели, так же как и Адам. Но поскольку им надо было отправляться в путь, она собрала все вещи.

Они немного отъехали от гостиницы, когда он спросил:

— Чье имя ты указала в гостевой книге?

— Только свое. И мой почерк невозможно понять. Не волнуйся, они в жизни не заподозрят, что ты был со мной.

Она говорила как Данни из прошлого, между ними возникла новая пропасть, и в ее голосе прозвучала некая формальность, а плечи были напряжены. Неужели так все и будет? Неужели он разрушил все, поддавшись соблазну и занявшись любовью с ней?

— Я не из-за этого переживаю.

— Нет? Из-за чего же?

— Ты поверишь, если я отвечу, что из-за тебя?

Даниель вздохнула, но тут же на ее лице засияла улыбка, и она расслабилась.

— Да, поверю. — Данни с тоской взглянула на Адама.

Впереди была дорога, вдоль которой лежали снежные сугробы и стояли темно-зеленые сосны. Навигатор показывал правильный путь. Но, к сожалению, карта не может предсказать, что же ждет Адама и Данни в дальнейшем, как же будут развиваться их отношения? И судя по всему, на пути им встретятся изменения и неопределенность. Понимала ли Данни, с какими трудностями им придется столкнуться?

— Ты же понимаешь, как трудно тебе придется, если это станет достоянием общественности, — заявил Адам.

Именно ее жизнь перевернется с ног на голову, и к ее тайнам будут проявлять интерес. Он не хотел, чтобы она отказывалась от всего лишь из-за того, что они провели время вместе.

— Никто не узнает, что произошло между нами… Это было всего лишь раз. — Голос ее прозвучал беспечно. — Только ты и я знаем о том, что случилось, к тому же говорить я ничего никому не собираюсь. Так что тебе придется держать язык за зубами, — дерзко сказала Данни, — все будет хорошо. Блейк знает, что мы были вместе, но он не знает, кто ты.

А если бы и знал, не думаю, что кому-нибудь рассказал. По крайней мере, сознательно.

— К тому же у него есть наставления Сабрины — много не болтать. — Блейк как-то показал им фотографию, где была изображена та самая Сабрина — худенькая и миловидная женщина.

— Именно, — согласилась Данни, улыбаясь. — Подумаешь, всего лишь выходные в гостинице.

Но не только эта проблема волновала Адама. Вторая вещь, которая мучила его, была немного эгоистичной — он боялся потерять Данни. Он так сблизился с ней в эти выходные, с ним никогда такого еще не происходило.

— Ты думаешь, что это все, конец нашим отношениям?

Услышав ее рассуждения, он хотел возмутиться. Адам не привык к таким ситуациям, путанице. Обычно он понимал, как поступить, и был уверен, что это правильно, но сейчас покончить с отношениями, которые только начались, было немыслимо. Хотя где-то в подсознании он понимал, что так и следует поступить.

Она настороженно посмотрела на него:

— Да. Так должно было случиться. У нас нет будущего, и нам надо вернуться к прежней жизни.

• Предыдущая
• 22/28
• Следующая