Пятьдесят запретных желаний - Андерсон Марина - Страница 4

• Предыдущая
• 4/35
• Следующая

Нелл воспользовалась тем, что инициативу в разговоре с Харриет у нее перехватил Эдмунд, и взглянула на Льюиса, стоявшего у окна. Ей всегда нравился этот высокий и сексуальный брюнет, а его смуглые, с золотистым оттенком руки приводили ее в трепет. Ей хотелось почувствовать их прикосновение своим телом. Она знала, что не интересует его, и сожалела об этом, потому что полагала, что им было бы хорошо вместе. Однако насильно мил не будешь, страсть либо есть, либо ее нет, а Льюис не испытывал к ней влечения.

Несомненно, Харриет вызывала у него иную реакцию. Нелл помнила, как вел себя Льюис с Ровеной, и невольно усмехнулась: с этой всемирно известной секс-бомбой он держался холодно и отчужденно, да и общаясь с другими женщинами, был задумчив и словно бы погружен в свои творческие замыслы. Теперь, женившись во второй раз, он резко изменился, держался уверенно и непосредственно, не скрывал своих эмоций. Но что еще любопытнее, между ним и Эдмундом возникла скрытая вражда. Нелл чувствовала это, но не находила тому логического объяснения, отказываясь даже предположить, что ее супруг посягнет на жену знаменитого американского режиссера, тем более что Эдмунд намеревался финансировать его следующий фильм, суливший колоссальную прибыль.

Все эти соображения повергали Нелл в еще большее недоумение по поводу всего происходящего. Зачем нужно было Льюису приглашать гостей на свой медовый месяц? Что он задумал?

Харриет внезапно осознала, что Льюис не принимает участия в общем оживленном разговоре, и спросила:

– Ты не будешь пить чай, дорогой?

– С удовольствием выпью чашечку, если ты поухаживаешь за мной, – ответил Льюис. – Я просто залюбовался видом, открывающимся из окна.

Харриет поставила для него чашку на столике рядом с собой, он подошел к ней и присел на подлокотник кресла. Она погладила его по голове. Льюис блаженно закрыл глаза и обнял ее за плечи.

Нелл улыбнулась и покосилась на Эдмунда. На его лице она, к своему удивлению, заметила откровенную зависть. Почувствовав на себе ее взгляд, Эдмунд сделал непроницаемую мину, однако было уже поздно: Нелл сразу же поникла, охваченная тревожным предчувствием. В гостиной воцарилось напряженное молчание. Нелл взяла себя в руки и, натянуто улыбаясь, непринужденно спросила:

– Так мы будем принимать ванну?

– Иди ты первой, – с вежливой улыбкой сказал Эдмунд. – Я могу подождать, съем еще печенья и выпью вторую чашку чаю.

– Я тебя подожду!

– В этом нет нужды, ступай, ведь ты продрогла!

– Разве ты забыл, что мы собирались принять ванну вдвоем? – напомнила ему Нелл с легким раздражением в голосе.

Харриет перестала ласкать Льюиса и с удивлением взглянула на ссорящихся супругов. Льюис расхохотался и начал гладить жену по колену.

– Нелл очень нетерпелива, – сказал Эдмунд.

– Любая женщина на ее месте повела бы себя так же, – сказала Харриет. – Ей повезло с мужем.

Льюис сжал ее колено и оглянулся на Эдмунда, ожидая, что тот скажет в ответ.

– Не стану комментировать ваши слова, боюсь показаться чересчур нескромным. Однако доля правды в вашей реплике есть! – самодовольным тоном произнес Эдмунд.

– Пошли скорее, Эдди! – воскликнула Нелл.

– Не называй меня так! – вспыхнул Эдмунд. – Ты знаешь, что меня бесит это словечко.

– А меня бесит то, что ты заставляешь меня ждать! – вспылила Нелл.

Эдмунд тяжело вздохнул и, встав с дивана, последовал за женой.

Оставшись одни, Харриет и Льюис возобновили взаимные ласки. Но хотя его рука и проникла в ее влажную промежность, она ощущала внутреннюю напряженность. Ей казалось, что Эдмунд и Нелл – идеальная супружеская пара, однако выяснилось, что это далеко не так. Следовательно, в голове Льюиса, которую она гладила, могли возникнуть опасные планы. Его пальцы проникли в лоно Харриет, и ее опасения тотчас же отошли на второй план, уступив место вожделению. Она учащенно задышала и прижалась грудью к Льюису. Он продолжал самозабвенно ее ласкать.

Вечером того же дня, усевшись во главе стола, Льюис с горечью отметил, что порой его раздражает профессиональная привычка смотреть на окружающий мир словно бы сквозь объектив кинокамеры. Сколько бы ни пытался он убедить себя стать активным участником какого-либо мероприятия или собрания, он оставался сторонним наблюдателем.

Вот и теперь он отметил, что платье, которое надела Харриет – с зауженной по моде сороковых годов талией, пышными рукавчиками и набивными плечами, – непременно следует использовать во время съемок, хотя и слегка перешив его. Желтый, в серую клетку, цвет и кружева спереди делали этот наряд очень сексуальным, но плиссированную юбку нужно было укоротить, а верх вообще перекроить, рукава и фальшивые плечи убрать, заменив их бретельками.

Броский наряд Нелл – пурпурный шелковый халат – чудесно смотрелся издалека, однако не годился для съемок крупным планом. Для большого экрана следовало подобрать что-то построже и поскромнее, тогда природная сексуальность пышнотелой блондинки произведет на зрителя более сильное впечатление. Только вот какой ей больше подойдет цвет?

– Тебя что-то тревожит, Льюис? – вывел его из размышлений вопрос Харриет.

Льюис заморгал и, тряхнув головой, спросил в свою очередь:

– О чем это ты?

– Ты слишком пристально разглядываешь нас с Нелл. Мы смущены! – Она игриво рассмеялась.

– Извини, я задумался о своем, профессиональном, – ответил Льюис, обворожительно улыбаясь.

Нелл тотчас же простила его, она привыкла, что Эдмунд тоже частенько задумывается о чем-то своем за столом. Но Харриет была встревожена: если муж размышляет о работе уже в первый вечер медового месяца, это недобрый признак. Раздосадованная таким его поведением, она обернулась к Эдмунду и вкрадчиво спросила:

– Вам нравится интерьер столовой? Не правда ли, здесь очень уютно и мило?

Эдмунд, уже прикинувший, сколько стоит обеденный мебельный гарнитур из темного резного дуба, многозначительно кивнул:

– Вы правы, здесь чудесно. А какой замечательный столовый фарфор! Он, вероятно, стоит кучу денег! Оливеру не пришлось бы сдавать дом в аренду, будь он немного экономнее.

– А кто такой Оливер?

– Спросите об этом лучше у Нелл, – с усмешкой ответил Эдмунд.

– Оливер Кесби – домовладелец, – прищурившись, сказала Нелл, бросив на мужа негодующий взгляд. – Он очень милый молодой человек.

– Из той породы самцов, которые ее так привлекают, – молодой и непосредственный, – съязвил Эдмунд.

Харриет догадалась по тону перепалки супругов, что совместное мытье не доставило им особого удовольствия.

– В таком случае мне следует с ним тоже познакомиться! – решив подзадорить мужа, воскликнула Харриет.

– Он вам вряд ли понадобится, – глядя ей в глаза, сказал Эдмунд. – Льюис пользуется репутацией неутомимого любовника. Все женщины остаются им довольны, он доводит их своими любовными ласками до изнеможения.

– Кто тебе это сказал? – недовольно спросил Льюис.

– У меня есть свои источники информации, – уклончиво ответил Эдмунд и ухмыльнулся, радуясь, что досадил Льюису.

– Но я в этом и не сомневаюсь, – вмешалась Харриет. – Просто полезно иметь кого-то на примете на всякий случай. Льюис наверняка вскоре с головой уйдет в работу, а у меня может возникнуть желание развлечься.

– Если так случится, обещайте мне, что вы дадите знать об этом сначала мне, а не Оливеру! – игриво сказал Эдмунд.

Она одарила его многозначительной улыбкой:

– Честно говоря, я не думаю, что такое произойдет. Однако обещать могу.

В этот момент миссис Уэбстер поставила на стол тарелку с макаронами, сдобренными острым томатным соусом и сыром, и Льюис не расслышал, что сказал в ответ на это Эдмунд. Но от него не укрылось, как он коснулся рукой голого плеча его жены, а она расплылась в улыбке.

– Выглядит очень аппетитно! – воскликнула Нелл.

– Это мое коронное блюдо! – похвасталась миссис Уэбстер. – А еще я пеку прекрасные пироги с сыром. Сейчас принесу зелень и оставлю вас в покое. Обычно в это время я ухожу домой. Если вам захочется сладкого, возьмите все, что вам понравится, в буфете на кухне. Вы не возражаете, сэр, если я вас покину? – спросила она у Льюиса.

• Предыдущая
• 4/35
• Следующая