Ради любви - Барбьери Элейн - Страница 49

• Предыдущая
• 49/94
• Следующая

— Есть, сэр!

— И вот еще что. Этот Кристофер Гибсон… Где он сейчас?

Каттер не мог скрыть удивления:

— Гибсон? В соседней каюте с мисс Одри.

— И с Джиллиан?

— Так точно, капитан!

— Скажите ему, что я хочу с ним поговорить… сейчас. — Каттер чуть задержался с ответом. — Я сказал сейчас, мистер Каттер.

Первый помощник молча развернулся на каблуках и вышел.

Несколько минут спустя в дверь снова постучали. Дерек резко отозвался. С настороженным видом в каюту вошел Гибсон. Дерек углядел в этом скрытый вызов. Ему страстно захотелось стереть кулаком этот вызов с лица Гибсона. Сделав над собой усилие, он проговорил:

— Судя по тому, как вы действовали, спасая Райта, у вас есть некоторый опыт… Это так?

— Да, это так, — сузив глаза, ответил Гибсон.

— Настоящий моряк ответил бы «так точно».

— Я не член вашей команды, капитан.

— У вас есть выбор, Гибсон, — жестко бросил Дерек. — Вы занимаете место Стайлза в моей команде до конца плавания или же возвращаетесь в трюм. Что вы выбираете?

— Мисс Одри еще не совсем здорова, — нахмурился Гибсон.

— В любом случае вы немедленно освободите соседнюю каюту, Гибсон. Давайте решайте. У меня нет времени.

— Какой же ты под…

Лицо Дерека потемнело. Он шагнул к Гибсону и негромко, но с явной угрозой произнес:

— Советую не торопиться отвечать, чтобы потом не пожалеть о сказанном.

Большие руки Кристофера Гибсона сжались в кулаки, и Дерек выжидающе напрягся. Он надеялся… он молился… о том, чтобы Гибсон оказался достаточно глуп и пустил эти пудовые кулаки в ход.

На скулах Гибсона заиграли желваки, взгляд стал жестким, и он едва заметно кивнул:

— Я присоединюсь к команде.

— Надо добавить: капитан.

— Капитан.

Дерек помолчал, грудь его тяжело вздымалась, наконец, ровным голосом распорядился:

— Перенесите свои вещи в матросский кубрик. А пока будете собираться, скажите Джи… мисс Хейг, чтобы она зашла ко мне.

Гибсон не двинулся с места.

— Это приказ, Гибсон.

Долгое, пожалуй, слишком долгое молчание в ответ. И, наконец:

— Есть, капитан.

Дерек остался один и стал ждать.

Джиллиан подошла к двери капитанской каюты, и какое-то время постояла, собираясь с силами и пытаясь унять начавшуюся дрожь. Это был действительно страшно трудный день, наполненный малоприятными событиями. Пару минут назад Кристофер сообщил, что ему приказано присоединиться к команде корабля, и это явилось для нее абсолютной неожиданностью. Кроме того, Джиллиан не могла отделаться от предчувствия, что у Дерека в запасе есть еще несколько сюрпризов. Иначе, зачем он приглашает ее к себе?

Джиллиан подняла руку, чтобы постучать, и испуганно вздрогнула, когда дверь резко распахнулась и на нее уставились холодные бездонно-черные глаза капитана. Джиллиан шагнула в каюту и ахнула — на щеке Дерека змеился вспухший багровый рубец. Она невольно протянула руку, чтобы коснуться его, но Дерек резко дернул головой.

Хриплый звук своего собственного голоса поразил Джиллиан, когда она нарушила повисшее в каюте напряженное и тягостное молчание:

— Ты сильно поранил лицо. — Дерек холодно посмотрел на нее:

— Печать горького разочарования. — Джиллиан, смущенная его словами, ничего не ответила, и он продолжил: — Через неделю мы приходим на Ямайку. Я уже распорядился, чтобы Гибсон до конца плавания занял место Стайлза. Так что за вашей сестрой некому будет присматривать… А поскольку здоровье сестры всегда составляло главную вашу заботу, я освобождаю вас от выполнения условий нашей сделки, чтобы вы могли все свое время посвятить уходу за ней. — Дерек поднял с пола маленький саквояж, который сегодня утром он со злостью зашвырнул в угол, и протянул ей: — На этом все. Вы можете оставаться в соседней каюте до конца плавания. На Ямайке вы присоединитесь к остальным ссыльным. — Дерек помолчал, потом, сжав ее руку, добавил: — Есть лишь одно условие, которое вы должны соблюдать неукоснительно: никаких посетителей в каюте быть не должно. Если я узнаю, что какой-нибудь мужчина — любой мужчина — переступил порог вашей каюты, вы со своей сестрой немедленно вернетесь обратно в трюм. Это понятно?

Джиллиан молча кивнула.

Дерек отпустил ее руку.

— Можете идти.

Джиллиан не могла сдвинуться с места.

Дерек повернулся к ней спиной, не оставив ей выбора.

Как будто у нее когда-нибудь был выбор.

Торжественный ритмичный грохот барабанов эхом разносился в безветренном тропическом воздухе. Летел и летел в ночи призыв к богу Пуку. С шипением и потрескиванием в непроглядную черноту ночи рвались яркие языки пламени. Огромный костер, разожженный. посредине поляны, освещал неверным светом застывшие в разных позах нагие черные тела. Пламя взметнулось вверх, и танцоры тесным кольцом окружили костер. Двигаясь в такт чувственному барабанному ритму, они падали на землю и вскакивали на ноги, раскачивались из стороны в сторону, шумно и часто дыша. Ритмичное притопывание их ног и резкие лающие вскрики составляли вместе некий многоголосый хор. Звуки летели в небо и терялись в густой листве деревьев.

Гипнотический ритм барабанного боя убыстрялся и убыстрялся, становясь, все более необузданным. Подчиняясь ему, танцоры завертелись с нарастающей одержимостью, как будто стремились слиться с грохочущим ритмом, от которого воспламенялись кровь и сердца. Наконец барабаны просто обезумели, доводя танцоров до полного экстаза.

Резкие вскрики теперь не смолкали, временами поднимаясь до какого-то варварского крещендо. Танцоры вошли в транс, они бешено раскачивались из стороны в сторону, извивались, бились в конвульсиях, кружились на месте в исступленном неистовстве. Одно за другим черные тела валились на землю и лежали в оцепенении, чуть подергиваясь и невнятно бормоча на своем дикарском наречии. Их души бродили в полумраке безымянной долины духов, принесенные туда колдовскими чарами.

Эммалина с разгоряченным лицом стояла в темноте и не отрывала блестящих от возбуждения глаз от экзотического действа, что разворачивалось перед ней. Полностью захваченная происходящим, она машинально раскачивалась в такт ритмичным движениям слабо освещенных пламенем костра обнаженных танцоров. Рокот барабанов не умолкал, и новые танцоры впрыгивали в круг вместо упавших.

У Эммалины перехватило дыхание, и она застыла как вкопанная, когда из хижины вышел и встал на дальнем краю поляны новый танцор. Ее глаза вспыхнули от предвкушения необычайного зрелища, когда высокорослый, широкоплечий негр львиным прыжком влетел в самую гущу извивающихся под бешеный грохот барабанов тел. Его могучее тело мгновенно задергалось в том же сумасшедшем ритме, плоское широкоскулое лицо исказила гримаса упоения. Он вытаращил глаза, страшно вращая белками и содрогаясь в диком, все убыстряющемся ритме. Танцоры вокруг него падали и падали, а черный гигант продолжал пляску, и этому, казалось, не будет конца… Гипнотический ритм полностью завладел им, скручивал его тело, кидал из стороны в сторону, вертел волчком вокруг костра. Наконец негр издал дикий вопль, вложив в него всего себя, и рухнул на землю. Барабаны мгновенно смолкли. Эммалина, доведенная до исступления, выскочила на поляну. Расталкивая негров, она протиснулась к лежащему танцору и схватила его за руку, требуя внимания. Глаза негра оставались закрытыми, и он все никак не мог отдышаться. Черное, блестящее от пота тело бессильно раскинулось по земле. И тут Эммалина почувствовала, как сквозь нее прошла мощная волна экстаза, и дрожащим голосом проговорила:

— Уильям Гну, скажи мне! О, скажи мне, что ты видишь! — Она всунула ему в руку кожаную плеть, с которой никогда не расставалась, и сомкнула длинные трясущиеся пальцы вокруг привязанного к рукоятке грубо вырезанного амулета. — Ты дал мне этот амулет для моего любовника и сказал, что он приведет его обратно ко мне. Ты дал мне силу касаться его мыслью, как бы далеко он ни был. Но теперь он совсем близко. Я чувствую это. Скажи мне… скажи, что ты видишь.

• Предыдущая
• 49/94
• Следующая