Пароль: рододендрон (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 12

• Предыдущая
• 12/50
• Следующая

— Я это ценю, — он вымученно улыбнулся, — но хода дела это не меняет. Тебя нужно спрятать.

Тут я поймала себя на обиженной мысли, что булавку тоже можно было бы спрятать, но он почему-то таскает ее с собой.

— Где спрятать? — деловито спросила я.

— А вот это вопрос. Аэропорты они отслеживают, вокзалы, думаю тоже. Можно попробовать на машине.

— Послушай, — я нахмурилась, потому что все равно еще очень многого не понимала, — они же маги (или как вы там себя называете), не ФСБ, не Интерпол, как они могут отслеживать все точки въезда-выезда из города?

Алекс посмотрел на меня чуточку насмешливо, но в то же время не обидно.

— А ты думаешь, в перечисленных тобой организациях нет таких, как мы? Валентин давно варится в этой каше, у него полно связей и везде свои люди, поэтому не удивлюсь, что именно к ним он и обратился в первую очередь.

— Погоди, — встрепенулась я, — ты же говорил, что следователь Селезнев ненастоящий полицейский!

— Этот ненастоящий, — спокойно ответил Алекс, — следующий мог оказаться и настоящим.

— А это кто был?

— Судя по описанию, Егор, правая рука Вальки, только он придерживается стиля наполовину героя из «Матрицы» — наполовину бандюги из девяностых.

Я хихикнула. Нечего сказать, точное описание.

— Так что, думаю, машина — идеальный вариант, — тем временем продолжил Алекс. — Лучше взять напрокат и не на свое имя.

— Паспорт попросят, — напомнила я.

— Ерунда, — отмахнулся Алекс, — сумма сверху, и тебе сами заполнят и паспортные данные, и имя с фамилией.

Я припомнила сумму на своем счету. Я-то думала, что средств у меня достаточно, но если придется давать взятки направо и налево, вряд ли, мне хватит надолго.

Кажется, Алекс по моему лицу понял направление моей мысли.

— Не переживай, я все устрою.

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Кстати, и почему мне сразу не пришел в голову вопрос, на что он вообще живет? Весь его вчерашний рассказ: то Аргентина, то Перу…

Алекс скривился.

— Не смотри на меня так, будто у меня рога на лбу. Признавайся, что там опять навыдумывала?

— Да так, — я пожала плечами, — просто думаю, откуда у тебя деньги, нигде долго не задерживаешься, сейчас три месяца в подполье…

— Ах, это, — он заметно расслабился, — а я уж было подумал, что ты снова решила, что я строю хитроумный план твоего убийства.

Это он о моих подозрениях у квартиры балерины.

Я поняла, что краснею, и смутилась еще больше.

— В последние три месяца, ты права, поиздержался немного, — Алекс тактично сделал вид, что ничего не заметил. — А до этого, да, с материальным положением все было в порядке. Дед еще много лет назад создал в Германии фармакологическую фирму, которой я занимаюсь с двадцати лет, и она приносит неплохой доход. Ну, и плюс фриланс всякий разный, пока мотаюсь то там, то здесь, — похоже, видя, что у меня и так отвисла челюсть от услышанного, Алекс решил меня окончательно добить: — У меня три высших образования: медицинское, международные отношения и юридическое. Так что могу найти работу.

Сколькими языками он владеет, я спрашивать не решилась, дабы не издеваться еще больше над собственным самолюбием. Мой свободный английский и немецкий с французским со словарями нервно курили в углу.

— Когда ты успел столько дипломов получить? — не сдержалась я, в тайне надеясь, что Алекс скажет, что дед помог, или что-то в этом роде.

Но он только пожал плечами.

— То дистанционно, то экстерном. Очно не учился, каюсь.

Я смотрела на него и не знала, что сказать. Похоже, способности к магии не единственное, что делает этого человека неординарным.

После всего сказанного, вчера и сегодня, мысль, что Алекс может причинить мне вред, казалась самой безумной из всех, что когда-либо появлялась в моем мозгу. И я поняла, что испытываю к этому человеку сильное глубокое чувство — уважение.

— Ладно, — Алекс поставил пустую кружку на стол и явно собрался уходить. — Надо раздобыть тебе машину.

Я признавала логику в его словах, по вдруг поняла, что последнее, чего бы я сейчас хотела, — уехать, спасая собственную шкуру.

— Давай еще закажем кофе, — решила я пока что зайти издалека.

Если он и удивился, но ничем своего удивления не выразил, только кивнул и махнул рукой официантке.

Когда кофе был разлит по кружкам, и девушка отошла, Алекс вперился в меня внимательным взглядом.

— О чем ты еще хотела поговорить?

Вот так-то, обходной маневр не прошел, и он ни на мгновение не поверил, что я просто хочу еще пить.

Выкручиваться и отнекиваться я смысла не видела и решила говорить начистоту.

— О том, что ты делаешь и чего хочешь добиться.

— Я тебе уже все рассказал, если ты об этом.

Я покачала головой, собираясь с силами, чтобы сказать то, что собиралась.

— Не об этом. О том, что ты не справишься.

Вот теперь, впервые за все время нашего знакомства, на его лице появилось обиженное выражение.

— Спасибо за высокую оценку моих способностей.

— Снова не об этом, — поспешила заверить я. — А о том, что это замкнутый круг. Ты один, а их много, и им известно, чего ты хочешь, а значит, ни за что не пустят тебя в дедову лабораторию, а если придешь, всегда будут ждать там.

— Продолжай.

Уж не знаю, заинтересовался ли он, или просто решил позволить мне высказаться, но я воспользовалась моментом и вдохновенно продолжила:

— Тебе нужен помощник, кто-то, кто отвлечет их внимание и позволит тебе проникнуть туда, куда ты хочешь. Ну, или проникнет сам, пока они погонятся за тобой.

На его лице появилась улыбка, которую я не могла назвать никакой другой, кроме как снисходительной.

— И ты предлагаешь свою кандидатуру?

Я закивала, как китайский болванчик.

— Ты не можешь не признать, я отличная кандидатура, потому что уже попала в их поле зрения.

Алекс откинулся на спинку стула и побарабанил пальцами по столешнице, оценивающе меня рассматривая.

— А ты понимаешь, чем тебе грозит эта самодеятельность? — спросил он через некоторое время.

— П-понимаю, — я запнулась, и, вместо решительного, мой тон прозвучал жалко.

— А я думаю, не понимаешь. Я Валькин брат, и его люди против его воли не причинят мне особого вреда, а он на это разрешения не даст, в этом я уверен. Повздорить, подраться, но не убить. По сути, я не рискую ничем, кроме собственной гордости. А вот ты… — теперь он поменял положение, наоборот придвинул стул к столу, поставил на него локти и подпер руками подбородок. — Ты не обладаешь даром, а, значит, не представляешь для Валентина никакой ценности. Так уж повелось, он с детства относится к людям без способностей, как к… — Алекс запнулся, подбирая более точное сравнение. — Как к животным, если бы ты не любила животных. Специально убивать направо и налево не будет, он все-таки не живодер, но если понадобится, жалеть не станет. И раз они там думают, что булавка может быть у тебя, то будут выбивать из тебя эту информацию до последнего.

Я сглотнула, но собралась с силами и ответила:

— Я понимаю.

— А вот я нет. Я знаю, ради чего и почему я все это делаю. Во-первых, я на самом деле не хочу, чтобы Валентин подчинял себе волю других людей и лишал их права выбора. Но это так, поэзия. Прежде всего, я не хочу, чтобы МОЙ БРАТ делал ЭТО. Все ошибаются, и сейчас ошибается он, а если Валька добьется своего, то пути назад у него будет. А я этого допустить не могу. И это не борьба добра со злом. Я уж никак не похожу на роль спасителя человечества, а мой брат ни в коем разе не вселенское зло. Я вообще считаю, что нет разделения на добро и зло, белое и черное. Есть только люди с разными точками зрения. И сейчас моя задача не позволить заблуждениям моих братьев зайти слишком далеко. Это — моя позиция. А ради чего тебе рисковать своей жизнью? Чтобы помочь мне, о котором ты знаешь только то, что я сам же тебе и рассказал? Откуда ты знаешь, может, это все вранье, и это мой брат пытается мне помешать порабощать людскую волю при помощи дедова артефакта, а? Ведь это он был с дедом, когда тот умирал, а я, наплевав на семью, занимался самообразованием.

• Предыдущая
• 12/50
• Следующая