Техасская звезда - Барбьери Элейн - Страница 39
- Предыдущая
- 39/64
- Следующая
– Не молчи, – попросил он. – Скажи, в чем дело, Пруденс?
Она покраснела и, подняв на него глаза, заговорила:
– Весь город судачит о нас. Я чувствовала на себе десятки любопытных взглядов, когда была в Лоуэлле. Сначала меня это удивило. Я не понимала, в чем дело, и заехала к Мэгги, чтобы узнать, что все это значит. И Мэгги мне все объяснила…
– И что она тебе сказала?
– Ты не должен был так вести себя с Джеком, Кэл! Слухи о вашем разговоре в салуне молниеносно распространились по городу. И теперь местные жители из уст в уста передают слова Джека о нас с тобой. Тебе не следовало встречаться с Джеком и избивать его. Ты только все испортил, Кэл!
– Этот ублюдок получил по заслугам. Он больше никогда не подойдет к тебе, Пруденс.
– Мне не нужны защитники! – побледнев, заявила она. – Я сама разберусь с теми, кто меня оскорбляет!
Ее упрямство рассердило Кэла.
– Но ведь Джек делал это уже не в первый раз! Почему же ты сразу не остановила его? Ведь он начал распускать руки.
– И тем не менее он не ударил меня. Значит, мне удалось разобраться с ним.
– Ты просто убежала от него! Неужели ты думаешь, что он перестал бы тебя преследовать, если бы в дело не вмешался я?
– Я бы нашла выход даже в том случае, если бы Джек стал преследовать меня! Мне к этому не привыкать!
– Да, так было раньше, но теперь все изменилось. Пруденс вскинула голову.
– Что ты хочешь этим сказать? – прищурившись, спросила она.
– Теперь мы стали любовниками, Пруденс, и я никому не позволю оскорблять тебя.
– То, что произошло между нами в гостиной, было ошибкой, и это больше никогда не повторится.
– Ошибкой?
– Да, этого никогда не случилось бы, если бы я не была так сильно потрясена погромом.
– Ты намекаешь на то, что я воспользовался твоим состоянием?
– Я этого не говорила.
– В таком случае что ты имела в виду?
– Я хотела сказать… – дрожащим голосом промолвила Пруденс и запнулась. – Одним словом, нам не следовало этого делать. – Она помолчала, стараясь взять себя в руки, а затем продолжала более спокойным тоном: – Я приехала сюда, чтобы начать новую жизнь и обеспечить счастливое будущее своему сыну. Я не желаю, чтобы вокруг моего имени раздували скандал.
Кэл заглянул в глубину ее бездонных серых глаз.
– Ты намекаешь на сплетни, которые ходят обо мне и гибели Бонни? – тихо спросил он.
– Нет.
– Бонни была моей сестрой. Когда скоропостижно скончалась наша мать, мне было восемнадцать, ему брату Тейлору пятнадцать, а Бонни семь лет.
– Не нужно мне обо всем этом рассказывать, – тихо попросила Пруденс.
Однако Кэл продолжал решительным тоном, не обращая внимания на ее слова:
– Смерть жены ошеломила отца. Мы все, Тейлор, Бонни и я, тоже были потрясены этой неожиданной утратой. Отец уехал в город и быстро нашел утешение в объятиях первой попавшейся шлюхи.
– Кэл, я не желаю это слушать! – чуть не плача, воскликнула Пруденс.
– Тейлора и Бонни он оставил на мое попечение. И это было его ошибкой.
– Умоляю тебя, замолчи!
Пруденс хотела уйти, но Кэл схватил ее за руку.
– Я не смог уберечь Бонни от смертельной опасности, и она погибла.
– Отпусти меня!
– Ты же хотела узнать всю правду. Почему ты веришь сплетням и не желаешь выслушать меня? Я не находил себе места после гибели сестры и бежал из дома еще до ее похорон. Отец не простил меня за это. Он не разговаривает со мной и не пускает меня на свое ранчо, хотя ему, как никогда, сейчас нужна моя помощь.
– Прекрати, прошу тебя… – прошептала Пруденс. – Дело вовсе не в твоем прошлом. Меня беспокоит прежде всего будущее Джереми. Я не могу допустить, чтобы обо мне ходили грязные сплетни, Кэл. Джереми может услышать, что говорят люди о его матери. А я не хочу, чтобы мой сын страдал.
– Но ведь то, о чем судачат люди в городе, неправда.
– Ты прекрасно знаешь, что мы с тобой действительно…
– …занимались любовью? – закончил он за нее. – А люди знают, что это было прекрасно? Что нас связывают искренние чувства? Что у нас чистые отношения?
Пруденс изумленно смотрела на него, потеряв на мгновение дар речи. Она не ожидала услышать от Кэла такие слова.
– Скажи, эти сплетники знают о том, что я с тех пор хожу сам не свой? Что мечтаю лишь об одном – снова заключить тебя в объятия? Что я страстно хочу остаться с тобой наедине?
– Кэл, прошу тебя…
– О чем ты хочешь попросить меня, Пруденс? О том, чтобы я занялся с тобой любовью?
– Нет.
– О том, чтобы я крепко обнял тебя и мы оба почувствовали, как нам хорошо вместе? – продолжал Кэл.
– Не надо, Кэл…
Он обнял ее и привлек к себе.
– Я хочу всегда быть рядом с тобой, Пруденс, – сдавленным от едва сдерживаемой страсти голосом промолвил он. – Но мне надо знать, хочешь ли ты этого так же сильно, как я. Скажи мне, Пруденс, что ты чувствуешь…
– Я не могу сделать этого, Кэл.
– Почему? Это всего лишь слова. Неужели тебе трудно произнести их?
– Но, Кэл…
– Это так легко. Скажи: «Я хочу тебя, Кэл»…
– Пожалуйста, не надо…
Кэл нежно поцеловал ее в щеку.
– Скажи, Пруденс, произнеси эти слова, я хочу услышать их.
Пруденс вздохнула, и у нее на глаза навернулись слезы.
– Я хочу тебя, Кэл, – прошептала она.
Подхватив ее на руки, он устремился к дому. Поднявшись на крыльцо, Кэл толкнул дверь ногой и вошел в кухню. Быстро миновав тесное помещение, он внес свою драгоценную ношу в спальню и положил ее на кровать. Некоторое время они лежали молча, а потом Пруденс обвила руками шею Кэла, и он припал к ее губам в страстном поцелуе. Пруденс отвечала ему.
Их ласки становились все неистовее, они и не заметили, как скинули одежду. Кэл вошел в нее, и Пруденс захлестнула волна блаженства. Ритмично двигаясь, он нашептывал ей на ухо хрипловатым голосом слова любви, от которых ее бросало в жар. Кэл чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Он так долго мечтал о минутах близости с Пруденс, и вот его желание исполнилось. Она застонала под ним, мощная судорога пробежала по ее телу. Выкрикнув его имя, Пруденс устремилась навстречу ему, а через мгновение, обессиленная, откинулась на подушки. Кэл одновременно с ней издал хриплый вопль и затих, упав на нее. Они долго приходили в себя, не размыкая объятий.
Приподняв голову, Кэл вгляделся в ее раскрасневшееся лицо.
– Признайся, Пруденс, тебя действительно волнует то, что говорят о нас люди? – с лукавой улыбкой спросил он.
Одинокая слеза скатилась по щеке Пруденс. Всхлипнув, она крепко обняла его, и они снова забыли обо всем на свете.
Прячась в кустах за домом вдовы, Джек кипел от ярости. Он с самого утра следил за ковбоями, работавшими на ранчо «Скалистый Запад», а потом тайком поехал за Кэлом, решившим почему-то вернуться в усадьбу. Джек своими глазами видел, как Кэл обнял владелицу ранчо, подхватил ее на руки и унес в дом. Значит, все, что он говорил о Кэле Старе и Пруденс, было чистой правдой! Тем не менее Кэл устроил в салуне целое представление, пытаясь защитить честь вдовы. А сам, как убедился Джек, под шумок развлекался с Пруденс Рейнолдс! Джеку было обидно, что его избили, хотя он, оказывается, не лгал.
Ковбой невольно дотронулся до своей челюсти, которая все еще болела. Синяки, проступившие на его лице, напоминали всем о пережитом им позоре. Нет, Джек этого так не оставит, Кэл Стар заплатит за все его унижения.
– Мы не можем больше ждать. Ты должен немедленно что-нибудь предпринять!
Дерек бросил на Селесту испытующий взгляд. Ее лицо белело в полутьме хижины, в которой пахло сыростью и плесенью.
– Я же говорил тебе, что моих людей не интересует «Скалистый Запад», потому что там нечего красть. Весь скот вдовы разбрелся по пастбищам, и его никто не собирается сгонять в одно стадо.
– А ты давно наведывался на это ранчо? Ты уверен, что обстановка там не изменилась? Говорят, что мой пасынок делает поразительные успехи и с его помощью это хозяйство вскоре встанет на ноги.
- Предыдущая
- 39/64
- Следующая
