Натуральный обмен (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 58

• Предыдущая
• 58/101
• Следующая

— Хорошо, — кивнул министр, как мне показалось, даже благодушно, покарать кого-нибудь он был всегда готов. — Я прикажу строить виселицы на площади.

Я благодарно кивнул, потом посмотрел на министра связи.

— И, господин Корвец, я бы хотел, чтобы слух об этой казни облетел всю Карадену как можно скорее и со всеми подробностями: кто, за что, как.

— Сделаю.

— Ваше высочество, — кажется, из всех только один человек уловил главное, о чем я еще не сказал ни слова, — а что с управлением провинцией? — да, министр иностранных дел Ренкель попал в точку. — Полагаю, мы должны выбрать нового наместника?

Я задумчиво отполировал ногти о рукав, потом полюбовался своей работой и только после этого поднял глаза на министров.

— Я уже назначил нового наместника, — сообщил я таким тоном, будто оповещаю их, что чай уже заварился. — Его зовут Тоген Дирс. И мы уже согласовали с ним все нюансы.

— Но?!. — Ренкель покраснел до корней волос и не смог от возмущения договорить.

— Хотите сказать, вы самолично выбрали и назначили наместника? — ледяным тоном уточнил Сакернавен.

— А что, какие-то проблемы? — пропел я, хлопая глазами, как наивный дурачок. — Я думал, я принц, я имею право.

Сакернавен сжал челюсти и выдавил уже сквозь них:

— Да, вы имеете право но…

Итак, я хотел играть ва-банк? Что ж, настало время рискнуть.

— А вот насчет ваших «но» нам и следует поговорить, — мой голос зазвучал так громко и решительно, что некоторые из присутствующих даже вздрогнули.

— Что вы?..

Я медленно повернул голову к говорящему.

— Господин Корвец, вам я слова не давал, — министр выпучил глаза, но замолчал. — А сейчас я хочу закончить то, что хотел сказать, и прошу меня не перебивать. Нас сейчас никто не слышит, и я буду говорить прямо, — напряжение в зале стало прямо-таки осязаемым. — Прошло то время, когда вы говорили мне, что делать, а я соглашался. Вы так привыкли к этому, что совершенно забыли, что принц я, а вы всего лишь мои помощники. Наследника не меняют, а вот помощников — запросто.

— Вы нам угрожаете? — процедил Сакернавен.

— Я просил не перебивать, — все еще спокойно, но властно напомнил я. — Итак, мы говорим начистоту, не так ли? Так вот, я знаю, что вы меня не уважаете и избавитесь от меня при первом удобном случае. А вы знаете, что я это знаю. Больше всего мне сейчас хочется, выставить вас всех из дворца, — я поднял руку, заметив, что Холдер собрался что-то возразить. — Я сказал: не перебивать!

— Ты не посмеешь, — процедил Сакернавен.

— Что я посмею, а что нет, мы еще обсудим, — отрезал я. — Я отдаю себе отчет в том, что если я сделаю то, чего мне больше всего хочется, вы покинете дворец, но после этого прошерстите Столичный Округ, а затем и все провинции в поисках тех, кто вас поддержит, и вернетесь сюда с армией, дабы вернуть себе теплые места у власти, — Корвец согласно закивал, но быстро сник под яростным взглядом Сакернавена. — Мне было бы все равно, — продолжал я, — потому что я вас не боюсь, но мне не безразлично, что мои подданные будут умирать в этой битве за власть. Мне не нужна ни гражданская, ни какая другая война в моем королевстве. А потому я предлагаю вам договор. Я знаю, что каждый из вас занимает свое место уже много лет и достаточно компетентен, признаю, чтобы его занимать. Мы оставим все, как есть, НО вы останетесь близко к трону, но на троне буду сидеть я, и именно я буду принимать отныне окончательные решения. Вы служите мне, а не против меня.

— Не слишком ли много власти вы на себя берете? — усмехнулся Сакернавен, я только отметил, что в его речи снова появилось вежливое «вы». — А если очнется ваш отец, и ему не понравится, что сын так своевольничает с ЕГО королевством?

Что ж, я бы удивился, если бы министр не мерили всех по себе.

— Если мой отец очнется, я с радостью уступлю ему место, но, повторяю, я уступлю трон только ему, — все молчали, я тоже выдержал паузу, давая министрам время осмыслить мои слова в полной мере. — А теперь я предлагаю тем, кто не согласен на мои условия, покинуть этот зал, — завершил я свою мысль.

Ответом мне была тишина, никто не сдвинулся с места. Да, они ненавидели меня, сейчас особенно сильно, но каждый из них понимал, что начать воевать со мной — это только шанс на победу, а остаться со мной — гарантированное теплое насиженное место, которое терять не хочется никому.

— Что ж, — подвел я итог, — полагаю, мы договорились.

— Полагаю, так, — ответил за всех Сакернавен, их неофициальный лидер.

— Вот и хорошо, — я тайком выдохнул с облегчением. — А теперь продолжим. Господин Варнус, — обратился я к министру финансов, — послезавтра мне нужен полный отчет о состоянии казны и подсчет сумм, которые мы сможем выделить на нужды провинций без ущерба бюджету королевства.

Варнус поерзал на стуле, чуть втянув голову в плечи.

— Хорошо, ваше высочество.

— После казни мы вплотную займемся делами провинций, — сообщил я. — И вы мне в этом поможете.

Ответом мне были хмурые взгляды, но никто ничего не сказал, даже не попробовал возразить.

Я встал и направился к двери, остановился уже на пороге, обернулся:

— Совет окончен, господа министры, до завтра.

— До завтра, ваше высочество, — ответил мне один Шааген, остальные проводили меня гробовым молчанием. 

Казни в Карадене было принято проводить во второй половине дня, но мне не спалось, и я проснулся с рассветом. Умылся, оделся и вышел из комнаты.

Вчера вечером мне пришлось повторять свой рассказ о случившемся в Багряной Карадене перед Мелом и Леонером и слушать их возмущения и «ахи-вздохи». В общем-то, они, как ни странно, даже не отругали меня за самодеятельность. Я в свою очередь поблагодарил их еще раз за письмо Коулу и снова извинился за свое поведение двухнедельной давности.

Весть о моем обещании Дарису и своих новых учениках Мельвидор воспринял стойко. Сказал что-то о принцах с длинным языком, но бунтовать не стал, признав, что у меня не было выбора. В конечном итоге Мел обещал обдумать этот вопрос и через несколько дней сообщить мне, сколько «новобранцев» он готов принять в следующем месяце.

После вечера, полного тяжелых переговоров, я спал, как убитый, но проснулся все равно ни свет ни заря.

Едва я вышел из комнаты, охрана тенью последовала за мной. Забавно, я уже почти их не замечал.

С балкона, на который был выход из коридора, открывался вид на площадь. Виселицы уже стояли на помосте в центре, все двенадцать. По периметру прямоугольного пространства трепетали на ветру серебряно-синие флаги.

Я стоял на балконе, впившись пальцами в перила и не в силах отвести взгляд от дюжины виселиц. Сердце забилось быстрее. Я долго провел в состоянии почти полного спокойствия, даже вчера на Совете с министрами, а сейчас я почувствовал, что равнодушие покидает меня, как всегда, в самый неподходящий момент.

Мне вдруг стало страшно. Что я делаю? Они же живые люди! Я ведь не варвар, как я могу предать смерти двенадцать человек?! Как?!

Но тут я вспомнил остекленевшие глаза Ларса, и мои пальцы сжались еще сильнее, так, что от напряжения побелели костяшки.

Нет, я не имею права отступить. Во имя памяти несчастного эльфа. Во имя того, чтобы больше не было жертв мятежей. Я должен восстановить королевскую власть в Карадене, и это единственный способ. Единственный. Я должен…

Сзади кто-то вежливо кашлянул.

Я вздрогнул и разжал пальцы. Обернулся.

На балкон с виноватой улыбкой вышла принцесса, я заметил, что приставленная к ней охрана так же ответственно относится к своим обязанностям, как и моя. Убедившись, что я на балконе один, стражники замерли в коридоре.

— Доброе утро, не помешала? — спросила Эйнира.

— Конечно, нет, — быстро ответил я. Да что тут говорить, мне мог помешать кто угодно, но только не она. Ее появление стало для меня глотком свежего воздуха. — Но что ты делаешь здесь так рано?

• Предыдущая
• 58/101
• Следующая