Жемчужина гарема - Фэйзер Джейн - Страница 5
- Предыдущая
- 5/85
- Следующая
Мужчины повернулись к незнакомке, которая стала быстро переводить. Горцы забормотали что-то, совещаясь друг с другом. Потом один из них подошел к Киту и взял его лошадь под уздцы.
– Они проводят вас в лагерь, – объяснила девушка. – Мы уедем отсюда рано утром, и до тех пор вам придется обойтись без переводчика. Мне не разрешается общаться с мужчинами.
– Чей же это приказ?
Услышать эту традиционную для Востока фразу от своей соплеменницы, да еще на английском языке? Кит был просто поражен! Да не обязана она подчиняться здешним законам!
В ответ зазвенел серебристый смех: девушка разгадала мысли Кита и осмеяла его за узколобый шовинизм.
– Так повелел Акбар-хан. Его здесь нет, а без его разрешения я не могу говорить с тобой. – Чадра едва заметно шевельнулась, и Кит понял: незнакомка пожала плечами. – Но завтра, в дороге, я буду переводить, если потребуется.
И незнакомка пошла прочь.
– Погоди!
Она остановилась и оглянулась на Кита.
– Да?
– Как же тебя зовут, черт возьми?
– Айша. А тебя, черт возьми, как зовут, феринге?
– Кристофер Рэлстон.
– Рада познакомиться, Кристофер Рэлстон.
– И я также, мисс.
На этот раз в ее смехе не было издевки. Смех Айши, заразительный и чистый, как перезвон колокольцев, заставил Кита улыбнуться. И улыбка не сходила с его губ, пока он наблюдал, как Айша скользящей походкой идет к шатрам, стоящим в сторонке от главной стоянки.
– Что-то очень странное здесь творится, сэр, – прошептал Абдул, с мрачным видом передав поводья в руки бесстрастного кочевника.
– Да, сержант, – согласился Кит. – Но тайн я не выношу и потому намерен разгадать эту.
Глава 2
Лейтенант Рэлстон провел беспокойную ночь. Его люди разожгли костер и разбили рядом свой собственный маленький лагерь. На ночь Кит поставил часовых. Но ощущение, что они попали прямо в пасть врагу и челюсти вот-вот сомкнутся, не способствовало безмятежному сну. Кит знал: Абдул Али и сипаи не понимают, зачем он решился на столь опасное и бессмысленное дело, зачем потащил их в логово печально знаменитого Акбар-хана. Не мог же он объяснить им, что его порыв продиктован не только заботой об интересах британской армии в Кабуле.
Где сейчас Айша? Наверное, сладко спит в одном из черных шатров под присмотром закутанных в черное женщин. Кто же она? Откуда? И каким образом, во имя всего святого, оказалась здесь? За всю эту длинную ночь Кит так и не нашел ответов на свои вопросы.
На рассвете Рэлстон погрузился в легкую дремоту, которая не прибавила ему сил. А среди кочевников уже кипела жизнь: афганцы складывали шатры, нагружали пони вещами… и не только пони. Женщины, сгибавшиеся под тяжестью клади и маленьких детей, поднимались пешком по узкой извилистой тропке. Мужчины, не обращая на них никакого внимания, шли впереди налегке. Они переговаривались друг с другом, опираясь на тяжелые крепкие посохи. Дети, насвистывая, шныряли между овцами и козами и тычками подгоняли стадо.
Трое старейшин, которых Кит заприметил еще прошлым вечером, подъехали на лошадях к маленькой группе солдат и жестами показали, что «неверным» надо следовать за ними верхом, впереди всей процессии.
Но где же Айша? Спросить об этом, разумеется, было нельзя, и Кит стал озираться кругом. Вряд ли она тащится пешком с другими женщинами, выполняющими роль вьючных животных. Вот она! Айша сидела на стройной серой лошадке явно арабской породы, которая шла галопом, высоко вскидывая ноги. Айша по-прежнему была в белой чадре. Но, судя по тому, как она держалась в седле, это громоздкое одеяние нисколько ее не стесняло.
– Салаамат баши, – поздоровалась Айша, осадив лошадь. – Это означает «будь здоров», – со смехом перевела она, заметив недоумение на лице лейтенанта. – А ты должен ответить «Мандех набаши. Зендех баши», то есть «Да не узнаешь ты вовек усталости. Да продлится твоя жизнь вечно».
– Спасибо, – пробурчал Кит. – Постараюсь запомнить.
– Это элементарная вежливость, – неодобрительно заметила Айша. – Если уж ты находишься среди жителей гор, то надо по крайней мере выучить пару слов на их языке.
– Разве Акбар-хан не говорит на фарси? – спросил Кит, разворачивая лошадь. – Его отец знает этот язык.
– Говорит, конечно, и по-английски тоже. Но возможно, не захочет. А то и вообще не пожелает встретиться с тобой.
– Думаю, если ты поручишься за меня, Акбар-хан будет рад меня выслушать, – с безучастным видом отозвался Кит. – Ты ведь явно личность влиятельная.
– Я всего лишь женщина, – возразила Айша. – А что это значит, ты и сам понимаешь. Ради нашего общего блага надеюсь, что ты не так глуп, как кажешься. Акбар-хан не выносит дураков. И если ты ему не понравишься, будь уверен, мне тоже придется за это расплачиваться.
– Тогда зачем ты везешь меня к нему?
Рэлстона охватило страстное желание услышать ответ, но Айша заговорила не сразу.
– Надо что-то делать, иначе здесь начнется резня, – наконец сказала она. – С каждым днем такой исход становится все более неизбежным. Только Акбар-хан может предотвратить это, но нужно убедить его, что так будет лучше для него самого и для его отца.
– Дост Мухаммед сейчас находится в Индии, в добровольном изгнании, – заметил Кит.
– Да, он решил, что поможет своему народу, отказавшись от борьбы. Но не заблуждайся, Кристофер Рэлстон. Дост Мухаммед прекрасно знал, что сын продолжит его дело. Акбар-хан в отличие от своего отца не слишком разборчив в методах ведения войны. И это тоже известно Дост Мухаммеду. Для такой войны цивилизованные методы не годятся. Но если Акбар-хан ее выиграет, Дост снова будет эмиром Афганистана и захочет установить хорошие отношения со своим соседом – Британской Индией. Вряд ли у него это получится, если здесь перережут всех оккупантов.
Кит во все глаза смотрел на Айшу. Уже два месяца прошло, как он приехал из Индии в Кабул, но впервые за все это время услышал разумный анализ ситуации.
– А это правда, что Акбар-хан подстрекает племена к мятежу?
– Ты ведь сам понимаешь, что я не стану отвечать на этот вопрос, верно? – Айша метнула взгляд на Рэлстона, и ее изумрудные глаза сверкнули сквозь сетку в чадре.
– Тогда расскажи о себе. Я ведь имею право поинтересоваться, ты согласна?
– Здесь, в Афганистане, женщины считаются собственностью мужчин. Я принадлежу Акбар-хану. Это все, что тебе следует знать… все, что ты имеешь право знать.
– Но ты же англичанка! Англичанки не могут принадлежать кому-то. Это – варварство. Как ты можешь нести такой вздор! – взорвался Кит.
И тут же понял, что допустил ошибку. Несколько мужчин, ехавших бок о бок с ними, разом осадили своих лошадей. Раздались резкие крики, и откуда ни возьмись появились кинжалы-хибер. На Кита смотрели черные, полные ярости и угрозы глаза.
Айша быстро сказала что-то. Кажется, она пыталась успокоить горцев. Ей ответил главный старейшина, и между ними завязался тихий спор. В конце концов Айша, пожав плечами, мягко обратилась к Киту:
– Я больше не смогу ехать рядом с тобой. Им не нравится, что мы говорим на непонятном языке. Особенно когда ты поднимаешь крик. Эти люди не знают, о чем идет речь, но чувствуют опасность, а их обязанность – защищать меня.
Возражения замерли на губах Кита, когда он увидел злобные глаза горцев и их потянувшиеся к кинжалам руки. Кит знал, что позади едут Абдул Али и сипаи, держа винтовки наготове, и что они уже начали нервничать. Но понимал он и другое: один-единственный выстрел, и весь отряд погибнет. Поэтому, смиренно склонив голову, Рэлстон остановил лошадь, пристраиваясь к Абдулу. Старейшины успокоились, но перегруппировались так, чтобы Айша находилась между ними, в самой середине.
– Вот хитрые бестии, – снова прошептал Абдул. – Мне показалось, сэр, что они хотят оскорбить вас.
– Мне тоже, – мрачно отозвался Кит. – Видно, с женщиной Акбар-хана нужно вести себя поосторожнее.
– Удивительно! Она говорит по-английски так, будто это ее родной язык, – размышлял вслух Абдул.
- Предыдущая
- 5/85
- Следующая