Звезда любви - Барбьери Элейн - Страница 22

• Предыдущая
• 22/52
• Следующая

Бак снова позвал. Слабый звук его голоса прогнал нерешительность Онор. Она постучала и вошла, дождавшись его приглашения.

Онор затаив дыхание приблизилась к кровати. Этот полутруп никак не мог быть тем человеком, который приветствовал ее с таким высокомерием несколько дней назад, когда она впервые появилась в его доме, или даже тем человеком, который разговаривал с ней вскоре после первого приступа болезни. Такое ухудшение его здоровья за столь короткий срок ее поразило. Тот человек был худым, а этот – вообще скелет. Голос того человека сохранял видимость власти, голос же этого стих до шепота.

– Где Селеста?

Но его глаза остались прежними. Они укололи Онор недружелюбным взглядом, когда та ответила:

– Селеста уехала кататься. Думаю, она поехала в город.

– Где Маделейн?

– Спит.

– Ах вот как вы сюда попали!

– Если вы хотите, чтобы я ушла...

– Дело не в этом, – прошептал он. – Что это у вас в руках?

– Бульон.

– У меня все выходит обратно. – Она перехватила его тяжелый взгляд. – Я попытаюсь сделать так, чтобы этого не случилось, – просипел он.

Онор огляделась.

– Вон там стоит стул, девушка. – Бак отдавал распоряжения между прерывистыми вдохами. – Возьмите его и садитесь. Но если вы не захотите накормить меня, вам лучше уйти сейчас, потому что я не смогу выпить бульон самостоятельно. – Он помолчал, видя напряжение на ее лице. – И не смотрите на меня так. Я пока еще здесь хозяин.

Она сжала губы и поднесла ложку к его рту.

– Меня зовут не «девушка», а Онор.

Бак сделал пробный глоток, проигнорировав ее замечание. Он снова взглянул ей в лицо, когда она замерла с полной ложкой в руке.

– Чего вы ждете?

– Жду, останется ли бульон внутри.

– Я дам вам знать, если нет.

Онор смотрела на серое морщинистое лицо Бака. Он с трудом глотал, но высокомерие его не покинуло.

– Я вас знаю, девушка? – поинтересовался он.

– Должны бы. – Она поднесла ложку к его губам. – Вы же меня наняли.

– Нет... знал ли я вас до этого?

Онор что-то тихо проворчала и отвернулась.

– Что вы сказали? Она взглянула на него.

– Я сказала: «Почему бы и нет?» Я что, вам кого-то напоминаю?

Бак вгляделся повнимательнее.

– Не знаю.

Он проглотил следующую ложку, потом подавился и закашлялся, содрогаясь всем своим истощенным телом. Наконец он задышал ровно и опять посмотрел на нее.

– Я вас напугал, да?

– Да.

– Вы хотите уволиться?

– Нет.

Бак открыл рот, когда Онор поднесла к его губам следующую ложку. Она затаила дыхание, увидев, что на сей раз он проглотил бульон более уверенно и сразу задал следующий вопрос:

– Вы уверены, что мы не знакомы?

Онор замерла. Вопрос отца поверг ее в шок. Она открыла рот, чтобы ответить теми словами, которые она произносила про себя всю свою жизнь, но они так и не вырвались наружу. Сейчас не время.

Онор уклончиво ответила:

– Я никогда вас не видела до того дня, когда вы меня наняли, если это вам чем-то поможет.

Бак не отрывал от нее взгляда, когда она снова зачерпнула бульон. Он жадно глотал, но неожиданный шум в коридоре заставил их обоих посмотреть на дверь. Створки распахнулись, и в комнату ворвалась Селеста, лицо ее пылало гневом.

– Что здесь происходит? – рявкнула она.

– Бак позвал, а Маделейн спит, – пожала Онор плечами.

– Уходите!

– Селеста, дорогая... – заговорил Бак слабым голосом. – Я хотел пить. Эта девушка принесла мне бульон.

– Меня не было всего несколько минут! – Селеста устремилась к кровати, выражение ее лица было печальным. – Мне нужно было подышать воздухом, я думала, что ты спишь.

– Я знаю. Все это очень тяжело для тебя, но девушка всего лишь хотела помочь.

Девушка.

Онор покосилась на Бака.

– Она была осторожна.

– Я хочу, чтобы она ушла! Я хочу сама о тебе заботиться.

Онор заметила страдание в глазах Бака, когда он посмотрел на нее. Она увидела, как участилось его дыхание, а изможденное тело опять начала сотрясать дрожь.

Понимая, что спорить бесполезно, Онор резко встала.

– У меня есть еще бульон, если вы пожелаете.

Покидая комнату, она слышала извинения Селесты и слабый ласковый шепот Бака.

В доме стояла тишина, когда мужчины направлялись к кухне, где их ждал ужин. Джейс отступил, пропустив вперед остальных. Он вспомнил, как втаскивал сегодня на крыльцо тележку с рулонами проволоки и грубо сбитым креслом-каталкой, привезенным ими для Маделейн по настоянию Док Мэгги. И еще он вспомнил, как Рэнди остановился в дверях кухни и заговорил с Онор:

– Мы с Джейсом привезли Маделейн кресло-каталку.

Джейс знал, что никогда не забудет выражения лица Онор, когда та повернулась к ним. Ее лицо было бледным о синевы, а глаза блестели от слез – Джейс видел, что на не может их скрыть.

Он невольно шагнул к ней.

– Что случилось? С Баком все в порядке? – спросил Рэнди.

– С ним все хорошо. Селеста с ним, – безжизненно произнесла она.

– Что случилось? Она вам нагрубила? – услышал Джейс свой голос.

Онор холодно взглянула на него, потом повернулась к Рэнди:

– Несите кресло в комнату Маделейн, если хотите. Я знаю – она ему обрадуется.

Джейс вспомнил, что остался стоять на месте, потому что его пронзила мгновенная боль в сердце. Онор молча повернулась к печи, а он помог Рэнди достать кресло из тележки. Онор снова даже не взглянула на него.

Сетчатая дверь захлопнулась за Большим Джоном, когда он вошел на кухню. Все уже сидели за столом, он быстро занял свое место, а Онор поставила на стол миски с тушеным мясом и только что испеченным хлебом. Джейс внимательно смотрел на нее. Она выглядела так, будто случилось что-то ужасное.

– Как сегодня чувствует себя хозяин? – спросил Большой Джон.

Онор пожала плечами:

– Думаю, хорошо.

– Вы его не видели?

В разговор вступил Митч:

– Она вообще не пускает вас в его комнату?

– Нет, если может.

– А как насчет кресла-каталки? Как с ним справляется Маделейн? – спросил Рэнди.

– Не знаю. Селеста пошла помочь ей подняться, но вышла от нее с таким выражением лица, будто все ужасно плохо. Я вообще не видела Маделейн.

Губы Рэнди презрительно скривились.

– Надеюсь, некоторое время она будет не слишком шустро передвигаться по дому.

Джейс молчал, когда работники, поужинав, направились к двери. Он встал, а Рэнди подошел к Онор и что-то ей тихонько прошептал. Джейс нахмурился, увидев, как Онор улыбнулась седому ковбою в ответ на его слова.

Джейс сказал себе, выйдя на крыльцо и глядя на заходящее солнце, что так даже лучше. Ему не нужно участвовать в запутанных проблемах упрямой независимой женщины, решившей все делать по-своему. Но тем не менее ему было тяжело наблюдать, как по какой-то необъяснимой причине то, что творится на ранчо «Техасская звезда», причиняет ей боль.

Джейс потянулся и распрямил плечи. Что касается его самого, то в его жизни было достаточно боли и проблем. Но он с ними справился.

Онор вытерла последнее блюдо и развесила полотенца на просушку рядом с печью. Она устало подошла к сетчатой двери и выглянула во двор. Услышав скрип каталки, она повернулась, чтобы увидеть коридор, но щелчок замка на закрывающейся двери в комнату Маделейн дал ей понять, что она опоздала.

Вечная боль Онор сжала ее сердце, она покачала головой и вдруг усмехнулась. Она приехала в Лоуэлл, чтобы покончить с прошлым и встретиться с будущим, но где-то на середине пути ее цель изменилась. Ей много раз приходило в голову, что Селеста специально прячет от нее человека, недостойного ее жалости, но она не могла заставить себя поверить в это.

Онор подошла к ведру помоев, которые надо было вылить. Она подняла его и понесла к двери. Сетчатая дверь захлопнулась за ней, когда она ступила на крыльцо. Она устала, очень устала, но это была не усталость от физического труда. Эта усталость была следствием бесконечного замкнутого круга, в котором метался ее ум с тех пор, как она впервые увидела Бака Стара.

• Предыдущая
• 22/52
• Следующая