Исцеление любовью - Стоун Кэтрин - Страница 20

• Предыдущая
• 20/65
• Следующая

— Патрик? — проговорила она, удивленно выгнув бровь.

— Привет, — повторил он все так же тихо и нежно.

Патрик смотрел на эту изящную, хрупкую, робкую женщину и не узнавал ее. В супермаркете, больнице она казалась совсем другой. Высокий пучок исчез с затылка. Волосы, подобно потоку огненной лавы, струились по плечам и спине. На длинном, до земли платье не было ни одного украшения, и ни один из известных модельеров не принимал участия в его создании. Никаких туфель на высоких каблуках. Аманда стояла перед Патриком босая.

Его догадка в «Ариэле», которую он тогда решительно отверг, оказалась верной. Аманда Прентис была актрисой, игравшей роль врача-психиатра. Но здесь, у своего коттеджа на берегу океана, она вновь превратилась в обыкновенную женщину. Играя роль психиатра, Аманда пользовалась легким гримом. Теперь же ее лицо было естественным, свежим, без намека на какую-либо косметику.

Но такой, без грима и драгоценностей, она показалась Патрику еще очаровательнее. Он посмотрел на ее пальцы, на которых теперь не было ни одного кольца, включая обручальное. То самое, которое заметил Патрик, когда Аманда перед операцией надевала резиновые перчатки.

Голубые глаза Патрика сразу же потеплели и радостно засветились.

— Значит, вы не замужем?

— Как вы сюда попали?

— А вы?

— Я? Странный вопрос! Извините, но это мой дом.

— Вы когда-нибудь были замужем? — с прежней настойчивостью продолжал допытываться Патрик.

Но он уже знал ответ на свой вопрос. Ведь если бы Аманда была замужем или хранила память об умершем супруге, то носила бы это кольцо всегда. Но сейчас его не было. Значит, оно — камуфляж, такой же, как и тщательно собранные в пучок волосы на затылке или огромные каблуки, подчеркивавшие высокий рост.

— Нет, я никогда не была замужем, — ответила Аманда, глядя прямо в глаза Патрику. — А кольцо надеваю исключительно для пациентов.

— Чтобы держать на расстоянии мужчин? Или избежать неловкости в отношениях между врачом и пациентом?

— И то и то.

Это было полуправдой. Скорее Аманда носила кольцо ради своих пациенток. Они чувствовали себя гораздо спокойнее, зная, что психиатру, дающему им мудрые советы, пришлось решать в жизни те же проблемы, пройти через те же страхи и мучения, которые выпали на их долю.

Это было нечестно, но ее советы помогали больным. Тем более что в компетентности доктора Аманды Прентис никто не сомневался. А главное, она обладала редким даром сказать каждому именно то, что ему в данный момент необходимо было услышать.

— Или же, — продолжал Патрик, — чтобы избежать неловкости в отношениях с коллегами?

Его голос звучал мягко, почти нежно. Но лицо, посеревшее от потери крови, оставалось холодным, как мрамор.

— Извините, Патрик, но это не так.

Патрик услышал искренность в ее виноватом тоне и увидел отчаяние в глазах.

— Выслушайте меня, Аманда. Я приехал, чтобы извиниться.

— Разве в этом есть необходимость?

— Пусть мое поведение и заслуживает презрения, но его можно понять. Последнее, однако, ни в коем случае не служит мне оправданием. Хотя в тот день перед вами был не я, Аманда. И смею надеяться, что сейчас вы видите совсем другого человека.

— Я это поняла.

Аманда подумала, что и сама сейчас другая. Она чувствует себя счастливее, независимее и уютнее в этой мешковатой одежде.

Правда, так было не всегда. Совсем недавно любая небрежность в одежде, пусть даже дома…

— А это кто? — прервал Патрик ее размышления, показав пальцем на пушистое дымчатое существо, прижавшееся к груди Аманды.

Он только делал вид, будто заинтересовался котенком, чтобы как-то отвлечь Аманду от грустных мыслей, которые та пыталась скрыть.

Ему это удалось. Аманда наклонила голову и прижалась щекой к мягкой теплой живой подушечке. Но Патрик заметил появившуюся на ее лице добрую улыбку.

— Его зовут Смоуки, — сказала она, нежно поглаживая котенка. — Мы вместе любовались заходом солнца.

— А также читали? — добавил Патрик, указывая взглядом на упавшую к ногам Аманды книгу, на обложке которой золотыми буквами было выведено «Голубая луна».

Аманда чуть подняла голову и, проследив за взглядом Патрика, утвердительно кивнула:

— Да, «Голубая луна».

— Вы читали другие его романы?

Вам нравится Грейдон Слейк? Или вас не очень увлекает однообразие его рассудительной эротики и описание доходящего до дикости насилия ?

— Да.

Она прочла все романы Слейка по нескольку раз. От некоторых страниц Аманда подолгу не могла оторваться. Ибо пока еще ничего не знала об интимных отношениях между мужчинами и женщинами. И не могла понять женщин, которые первыми, без страха и стеснения, прикасались к мужчинам. Да и мужчин, считавших подобные проявления чувств чуть ли не бесценным даром.

— Они приводят вас в смущение?

— Нет. Наоборот, я нахожу их успокаивающими. Ведь в них, как правило, добро торжествует над злом.

— А как вам «Голубая луна»?

— Первая глава меня просто захватила. Нечто подобное я чувствую, когда этот милый и теплый Смоуки мурлычет у меня на коленях.

— Сам Смоуки не очень любит читать?

— Увы, нет. Его вполне удовлетворяет возможность поспать на страницах. Не так ли, малыш?

— Я вижу, вы с ним большие друзья.

— Только приноравливаемся друг к другу, мы недавно живем вместе.

Всего две недели, Патрик. С того самого дня, когда вы наблюдали, как я принимала роды, а после слушали мой сумасшедший бред. Старались успокоить и приласкать. Был даже момент, когда я почувствовала желание первой прикоснуться к вам. И при этом не почувствовать никакого страха…

Нет. Никогда!

Земля в ту ночь промокла насквозь, как и шелковый платочек, впитавший в себя потоки слез Аманды. Ее охватила непонятная дрожь. Может быть, причиной тому был холодный дождь? Но ведь она сидела в машине. Или же это был другой дождь? Тот самый, горячие капли которого катились из ее глаз?

Аманда остановила машину на грязной обочине в двух кварталах от «Ариэля». Нет, она не пойдет в секцию чая, ставшую святыней, в таком виде. Надо подождать в машине, пока не прекратится ливень и не утихнет буря, бушующая за ветровым стеклом. И в ее душе…

Прошло около получаса. Дождь перестал, на душе тоже стало спокойнее. Аманда подъехала к входу в супермаркет и вышла из машины.

Прямо у дверей она увидела запечатанную картонную коробку. На ней большими печатными буквами было написано:

КОТЕНКУ НУЖЕН ДОМ!

Неужели там, дрожа от холода, действительно сидит очаровательное пушистое существо, насмерть перепуганное стучавшими по крышке коробки крупными каплями дождя? А может быть, там новорожденный малыш, брошенный матерью?

Аманда приложила ухо к крышке, но ничего не услышала. Любопытство взяло верх. Она распечатала коробку и заглянула внутрь. Там действительно сидел маленький котенок и с ужасом озирался. Дождь, вой ветра, раскаты грома перепугали крошечное существо. А выбраться из коробки он не мог.

Котенок жалостливо смотрел на склонившуюся над ним Аманду и всем своим видом, казалось, умолял освободить его из плена.

…Патрик с добродушной улыбкой еще раз посмотрел на котенка.

— Мне кажется, Смоуки чувствует себя здесь прекрасно. Вот, слышите? Он мурлычет!

— Да.

Аманда провела ладонью по головке котенка. Тот тут же открыл глаза и с тревожным удивлением посмотрел на Патрика.

— Он хочет, чтобы вы взяли его на руки.

— Ты действительно этого хочешь, Смоуки?

Черт побери, неужели тебе плохо на груди у Аманды ?

Но возражать Патрик не стал. Он надеялся, принимая Смоуки из рук Аманды, прикоснуться к ней.

Это прикосновение, которое не могло бы сравниться даже с робким поцелуем, наполнило душу Патрика волнующей теплотой.

Возможно, котенок действительно не хотел уходить от Аманды, где ему было так уютно. Или же сильные мужские пальцы Патрика показались Смоуки слишком грубыми. Во всяком случае, он тут же начал ерзать, недовольно шевелить хвостом и корчиться, всем своим видом показывая, что не потерпит насилия над собой или попыток ограничить его свободу.

• Предыдущая
• 20/65
• Следующая