Помело для лысой красавицы - Стрельцова Маша - Страница 61

• Предыдущая
• 61/74
• Следующая

Другой парень из нашей школы, Андрюха Шорников, проколол квартиру. После окончания первого курса университета на одни пятерки родители купили ему отличную двухкомнатную хатку, полностью упакованную, а за лето он подсел на героин. Для начала он попродавал мебель и аппаратуру, потом обменялся на однокомнатную, потом на пансионат. Потом я слышала краем уха что Андрюха лишился и его, непонятно где живет и приворовывает из машин. Понятно, что все его высшее образование и закончилось тем самым блистательным годом на первом курсе.

Я не любила наркоманов, считая их отбросами человечества.

Те, кого я знала раньше, постоянно навещали меня со слезными просьбами — дай денег. Я никогда не давала. Одна девица из параллельного класса, Ритка Сомова, пришла ко мне однажды — мол, помоги, ребенок приболел, не знаю что делать. Я разумеется денег дала. Через день ситуация повторилась. Потом вошло в систему. Однажды она и Маруська, моя тогдашняя подружка, столкнулись в дверях. И Маруська поинтересовалась, что это Сомова тут делает. Я объяснила, что у меня проходит благотворительная акция.

«Дура ты», — припечатала Маруська. Оказалось, ребенок у Сомовой и вправду есть, да только она его давно спихнула матери. А сама Ритка плотно торчит на героине.

Я тогда недоверчиво покачала головой — Ритка вовсе не походила на наркоманку. Она была аккуратно одета, накрашена. Однако в следующий раз денег Ритке все же не дала. И что бы вы думали? Она рыдала, становилась на колени, весь этот цирк продолжался больше часа, я уже была не рада что отказала ей. В конце концов Ритка, поняв, что сегодня ей ничего не обломится, встала с колен и хорошенько мне врезала. После чего полила меня отборным трехэтажным матом и понеслась по лестнице, все так же громко матеря меня. А по подъезду, между прочим, соседи ходили… Вот и делай людям добро после такого.

Еще одна девчонка из нашей школы, я ее правда плохо знаю, стоит на дороге, зарабатывая на дозу. У ней свое место есть, на Московском тракте. Я, проезжая, частенько ее там видела, и долго удивлялась — что это она там постоянно машину ловит, пока мне кто-то не объяснил, что она там делает.

Наркоманы — это другая жизнь. Это другое измерение.

Я не хочу так жить!

Подумав об этом, я зарыдала горше прежнего.

Зазвонил телефон.

— Алло, — вяло сказала я.

— Алло! — как всегда рявкнул Зырян. — Что до тебя не дозвониться?

— Дела, — буркнула я.

— Дела у прокурора, — отрубил он.

— А я так, мячики тут пинаю, да? — внезапно окрысилась я. И тут же сделала заметку — немотивированная раздражительность, симптом наркомании.

— Да ладно, не буянь, — неожиданно примирительно сказал Зырян. — На полянке мы почистили, а ты чего нарыла?

— Да движется дело потихоньку.

— Помощь надо?

Я помолчала, подумала и внезапно сказала:

— Нужна! Дай мальчика, а лучше двух, да покрепче.

— Говори что задумала, — потребовал он.

— Сначала в один притон наркоманский в Екатеринграде надо заехать, потрясти там одного фикуса насчет бойфренда этой Лоры, потом к бойфренду домой. Понятно, одна не справлюсь.

— Когда выезжать? — коротко осведомился он.

— Да я-то хоть сейчас, — пожала я плечами, — вопрос в том, как скоро ты мне парнишек дашь.

— А не поздно ехать? — поинтересовался Зырян.

— Ну, если ты поторопишься, то к десяти будем в Екатеринграде. Минут двадцать на притон, и пол-одиннадцатого — вполне приличное время для визитов к бойфренду.

— Тогда спускайся вниз через пятнадцать минут, машину не бери свою, — велел он и отключился.

Отведенное мне время я провела, рисуя на тетрадном листике профиль Вишневского. Получалось очень похоже.

А через четырнадцать минут встала, положила сотовый в карман и двинула вниз по лестнице.

У подъезда стоял джип со знакомым номером, светя фарами. Я недоверчиво на него покосилась, уверенная что обозналась, но тут открылось окошечко и оттуда высунулся Зырян собственной персоной.

— Чего стоишь, садись да поедем, — велел он.

Я забралась на заднее сидение, посмотрела на Зыряна и Толика, его телохранителя, и спросила:

— А где ребята, которых ты мне отрядил?

— Я сам поеду с тобой, — отозвался Зырян.

Я пожала плечами — дело его.

По дороге я подробно рассказала Зыряну про то, чего я накопала.

— Молодец, — уважительно посмотрел он на меня. — Хоть и не нашла ее, но, гляжу, серьезно к делу подошла.

— А куда деваться? — буркнула я, достала маникюрную пилку и принялась полировать когти.

— Слушай, Марья, — пробасил Толик из-за руля, — меня один вопрос мучает.

— Ну? — отозвалась я, не отрываясь от полировки.

— Я вчера ездил на ту поляну. Как та баба-то успокоилась? На теле ведь не ранки, да и на отравление не похоже.

— Молнией ее пришибло, — спокойно ответила я.

— Как молнией? — переспросил Толик.

— Обыкновенно, — я подула на когти, стряхивая мельчайшие опилки и подняла на него взгляд. — Молния в нее ударила под сердце, со спины вышла.

Толик с Зыряном переглянулись.

— Какая к черту молния в декабре месяце? — бормотнул Зырян.

— Фиолетовая, — пояснила я.

Мы помолчали, потом Толик сказал:

— А ведь и верно было там под грудью и со спины два следа каких — то странных.

— Ну, Марья, ты даешь, — только и смог сказать Зырян.

— Да ладно вам, — оборвала я его. — Зырян, я что тебе за уборку должна?

— Девку найди — и в расчете, — как-то задумчиво отозвался он.

Остаток пути мы молчали. Толик следил за дорогой, я дремала. Что делал Зырян, мне видно не было.

Въехав в Екатеринград, Толик меня окликнул:

— Ну, Марья, просыпайся.

Я протерла глаза и недовольно отозвалась:

— Чего надо-то?

— Говори куда ехать.

Я еще раз протерла глаза, потянулась, зевнула и объяснила дорогу. Через десять минут мы были у «Белого таракана». Назвал же кто — то …

Толик лихо припарковался у самых дверей, и я лениво выползла на улицу. Хотелось спать, если честно.

Хлопнули дверцы, и мои соратники бодренько выкатились на морозный воздух.

— Идем, что ли? — посмотрел Толик на Зыряна.

— Идем, — согласилась я за него.

Дым в «Белом таракане» стоял коромыслом. На маленькой круглой эстраде почем зря драл глотку бородатый дядя с гитарой, выводя заунывные рулады, какие — то молодчики — либо бородатые и лохматые, либо наоборот с бритым черепом — хлестали пиво и тискали подружек. В общем, все было именно так, как Марина, подруга Ларисы мне и описывала. Видимо, за прошедшее десятилетие в этом славном местечке мало что изменилось.

• Предыдущая
• 61/74
• Следующая