Предавшие СССР - Стригин Евгений Михайлович - Страница 80
- Предыдущая
- 80/115
- Следующая
Популярность шла к нулю. Люди в погонах в массе своей не верили ему. Среди них, так же как и везде, говорили о перевороте. Но, порой о перевороте организованном совсем другими силами. Например, весной 1991 года маршал. сказал: «Уже три года твердят, что Вооружённые силы готовят и могут совершить переворот. Кто об этом говорит? Вы вежливо молчите, а я скажу прямо:.,., Арбатов Г.А. ».[877] Высшие военные успокаивали, но думали они, похоже, о другом.
Очередная попытка переворота произошла в августе 1991 года и отдельные военные (включая также некоторых высокопоставленных сотрудников госбезопасности) играли в ней основную роль.[878]
5.11.4. Кроме того, нельзя ни отметить, что в течение 1991 года минимум два-три раза складывалась такая ситуация, когда шла то ли подготовка к резкому наведению порядка, то ли делались попытки его навести, но как всегда на полпути менял направление.[879] Речь, прежде всего о событиях «холодного января» (события в Прибалтике) и «горячего июня» (просьба в Верховном Совете дать дополнительные полномочия) 1991 года.
Но это мы о готовности вообще начать наводить порядок. А есть ещё готовность начать в частности, т.е. в конкретный сроки и в более твёрдой форме. Почему же в августе пошли дальше, чем ранее?
5.12. Почему они решились (версии сторон)?
5.12.1. «…Шаг за шагом к лету 1991 года создалась ситуация, когда хаос и кризис в стране усилились, углубились, расширились, а, будучи облечённый огромной законодательной и исполнительной властью, не шёл ни на какие меры, позволившие бы затормозить эти негативные процесс. Он был целиком и полностью поглощён проектом нового Союзного договора и увлёк в эту область бесплодных ожиданий всю центральную власть».[880]
Для вообще было характерно придумывать (часто с чужой подсказки) периодически раз в один-два годы[881] какой-нибудь очередной мираж, который якобы должен вывести страну из кризиса. Последним был новый Союзный договор.
Между тем на пороге была катастрофа. Для выхода из кризиса нужно было принимать решительные меры, а чтобы на них решиться нужен решительный лидер.
«Был ли способен к роли „сильного президента“? — задавал себе вопрос и тут же отвечал. — Пусть простят мне читатели мою субъективность, но я в этом сомневаюсь. Самой природой созданный для дипломатии, компромиссов, мягкой и сложной кадровой игры, для хитроумного „восточного“ типа властвования, рыл себе яму, окружая себя „типичными представителями“ нашей советской государственной машины. Представляя им огромные властные полномочия, подталкивал свою команду к резкой смене курса, в то время как собственная политическая судьба вела к диалогу с левыми силами, к политическому компромиссу с демократами».[882]
Ещё более круче выразился, назвавший первого советского президента политическим импотентом, посредственной, беспринципной и тщеславной личностью.[883] Напрасно он так на президента СССР, который был всего лишь обычным партаппаратчиком того времени, верхушка партии была наполнена такими. Типичный представитель своего класса, класса коммунистической номенклатуры периода деградации.
, кроме того, «страдал своеобразной манией величия — переоценивал свою значимость и незаменимость для судеб перестройки».[884] Осознанно или нет, но эту значимость подпитывали заинтересованные силы внутри страны и за её пределами.[885]
Ещё более усложняло ситуацию, что, как и многие в его партийном окружении, не знал, что нужно делать. Точнее, он знал что-то нужно делать, но что, когда и как — это было сложнее.[886] Если мы внимательно прочитаем все, что говорил с 1985 года до 1991 года, то увидим: свои взгляды он менял столь часто и столь радикально, что диву даёшься, как это можно все совместить одному человеку в столь короткий срок. Это одно из доказательств отсутствия единого плана преобразований. Ещё одним и главным можно назвать полученный результат — полное банкротство.
«, начав заигрывать с демократами, по привычке всех прежних руководителей отступил было назад, но — оступился и провалился, и вслед за собой утащил в пропасть всех нас. — писал бывший руководитель его охраны генерал. — Дело не в том только, что мы никогда так худо не жили, — наш народ терпеливый, а в том, что все — разуверились, люди утомлены и деморализованы. Если от прежнего лидера, больного, потерявшего разум, ничего не ждали и тем не менее жили прилично, то от нынешнего, молодого, энергичного, ждали чрезвычайно многого — он ведь сам наобещал нам всего, столько назаявлял, а в итоге мы оказались на обломках государства. Обострились до непримиримости противоречия национальные, социальные, религиозные, возрастные. Все возненавидели всех и каждый каждого».[887]
Похоже, что в конце своего правления больше плыл по течению,[888] чем грёб по выбранному курсу. Но, естественно, сознаться в этом он не мог. Как не мог потом, и признать своего банкротства.
А когда не знаешь, сам что делать, остаётся надеяться на окружающих советников и приближённых. Благо советовать вождю любят все кому не лень. Доступ к телу (точнее к ушам и глазам) вождя сулит большие возможности для личного удовлетворения собственных желаний допущенного.[889]
Но, любящий власть и себя, не особенно страдал постоянством к своим подчинённым. Они нужны были ему, чтобы держаться у власти. Впрочем, выбросить отработанный балласт — дело обычное в партаппарате и политике вообще. Кстати сказать, для это явление все же менее характерно. личную верность ценил и в этом сильно отличался от.
За время своего правления не раз менял тех, к кому прислушивался. В конце концов, он просто запутался с кем и как идти. Но, идти с кем-то все равно нужно, власти без приближённых не бывает.
С кем и под каким знаменем вопрос второстепенный, если не третьестепенный. Но, при этом, (опять таки подчеркнём) решительные шаги делать не любил и не умел.[890] В отлаженной системе аппаратных интриг этого было достаточно, и в этой системе был силён. Но, выпустив джина демократии из бутылки, он сам создал ситуацию, в которой не знал, что и как делать. Выпустить такого джина не сложно, во много раз сложнее управлять страной в условиях демократии, особенно если не представляешь реально, что это такое.
Тут уж до кризиса рукой подать. Временное правительство в 1917 году проделало этот путь всего за несколько месяцев. Половинчатые решения в периоды кризисов редко приводят к положительным результатам. Тут, кроме ума, нужна личная смелость, решительность и надёжная команда единомышленников.
Приближённые обычно хороши в двух ситуациях. Когда только что пришёл к власти, и тобой ещё не успели разочароваться. Или когда дела идут не плохо. А вот когда наоборот, время во власти уже идёт давно и результаты печальные, тут проблемы с приближёнными и начинаются. Кризис в стране быстро создаёт кризис в окружении, растёт взаимное недоверие.
5.12.2. Было высказано, по меньшей мере, две версии, почему возник ГКЧП. Версия первая — ельцинская (название условно). в своей книге «Записки Президента» высказал предположение, что его летние разговоры с о смене премьер-министра, вице-президента, министра внутренних дел и председателя КГБ были записаны на магнитофон и возможно стали спусковым крючком августа 1991 года. Впоследствии якобы записи бесед нашли в кабинете одного из членов ГКЧП —, начальника аппарата.[891] Впрочем, сам это отрицал.[892]
877
«Новое время»,N 15, 1991, с.15.
878
Подполковник КГБ Александр Кичихин (известный критик этих органов) на вопрос о подготовке руководства своих сотрудников к участию в путче ответил: «…Аморфную массу, конечно же, обрабатывали в нужном направлении. Несколько лет подряд им внушали, что демократы — враги. В апреле-мае 1991 года нам стали устраивать „встречи с интересными людьми“. Раньше приглашали спортсменов, космонавтов, артистов. А тут вдруг зовут всю редколлегию газеты „Советская Россия“. И полный зал сотрудников КГБ встал, приветствуя их. На „ура“ прошла и встреча с депутатами Алкснисом и Коганом. Алкснис, выступая, сказал, что президент Горбачёв не соответствует интересам общества, и зал взорвался аплодисментами. Иначе говоря, сотрудники важнейшего правоохранительного органа приветствовали выступление против законного президента. Помните, Владимир Крючков произнёс на закрытом заседании Верховного Совета СССР большую речь, направленную против реформ Горбачёва? Речь не публиковали, а у нас разослали по всем подразделениям и приказали ознакомить каждого сотрудника комитета. Это было не что иное, как промывание мозгов». («Новое время»,N 11, 1992, с.26).
879
Г.Х. Попов писал: «Путч или репетировали, или даже пытались начать событиями в Вильнюсе зимой 1991 года, введением войск в Москву 27 марта 1991 года, демаршем премьера Павлова 17 июня 1991 года». (Попов Г.Х., «Снова в оппозиции», М., «Галактика», 1994, с.241).
880
Крючков В.А., «Личное дело», в 2-х томах, М., «Олимп», 1996, т. 2, с. 57.
881
Сначала это было ускорение, затем перестройка, в рамках последней была идея создать новый парламент и возглавить его, затем стать президентом, затем подготовить новый Союзный договор. А между делом создать Госагропром, затем распустить его. И так далее и тому подобное. Постоянства не было, были постоянно меняющиеся миражи.
882
Ельцин Б.Н., «Записки президента», М., «Огонёк», 1994, с. 33.
883
«Молодая гвардия»,N 9, 2002, с.6.
884
Кислицын С.А., Крикунов В.И., Кураев В.Д., «Геннадий Зюганов», Краснодар, «Флёр-1», 1999, с.60.
885
И через несколько лет Б.Н. Ельцин вспоминал свой официальный визит на сессию Европарламента в Страсбург. Западные политические деятели, средства массовой информации встретили его «холодным душем». Критика его конфронтации с Горбачёвым была везде. Ельцин воспринял это как тяжёлый удар. (Ельцин Б.Н., «Записки президента», М., «Огонёк», 1994, с.40-41). Нет сомнений, что эта информация дошла до Горбачёва (если, вообще не предназначалась только ему). Такая оценка ельцинского упрямства (и тем, более горбачевской «правильности») на Западе, конечно, льстила Горбачёву.
886
«Вряд ли Горбачёв был действительно сознательным врагом Советского государства и идеологом буржуазии, думается, он был заурядным политиканом, стремившимся в меру своего понимания реформировать страну и любой ценой сохранить высшую власть». (Кислицын С.А., Крикунов В.И., Караев В.Д., «Геннадий Зюганов», Краснодар, «Флёр-1», 1999, с.59).
887
Медведев В.Т., «Человек за спиной», М., «Русслит», 1994, с.13.
888
Юрий Скуратов писал: «Горбачёв — это наша трагедия. Трагедия в том, что он, возглавив партию, не управлял процессом, а плыл по течению. А быть сильным в закулисных играх, в подковерной борьбе, как выяснилось, недостаточно, чтобы управлять страной. Впрочем, эпоха была такая, что не каждый, находясь на его месте, и справился бы…». (Скуратов Ю.И., «Вариант дракона», М., «Детектив-пресс», 2000, с. 47-48).
889
Крючков писал: «Вообще вокруг Горбачёва постоянно вилась целая армия разнообразных советчиков, людей довольно случайных, для которых характерно было полное отсутствие определённых идеалов и принципов, но которые довольно точно подметили особенности характера своего патрона и умело использовали их в своих чисто карьеристских целях. Не думаю, что эти персонажи заслуживают того, чтобы о них упоминать особо, но и они в своей массе оказывали на Горбачёва негативное воздействие и несут свою долю ответственности за те беды, которые свалились на наш народ!» (Крючков В.А., «Личное дело», М.. «Олимп», в 2-х томах, 1996, т. 1, с.328).
890
«Главная беда Горбачёва — боязнь делать решительные и крайне необходимые шаги…». (Ельцин Б.Н., «Исповедь на заданную тему», М., «Огонёк» — «Вариант», 1990, с.71).
891
Ельцин Б.Н., «Записки президента», М., «Огонёк», 1994, с.55-56.
892
Валерий Болдин сказал: «Я глубоко сомневаюсь, что была вообще такая запись. Не верю в это. Либо ложь, либо плод больного воображения». («Комсомольская правда», 19.08.98, с.2). Если в его кабинете якобы нашли, а он якобы не знал об этом документе, то тут слов просто нет.
- Предыдущая
- 80/115
- Следующая
