Поговори со мной (СИ) - Флёри Юлия - Страница 8

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая

 – Красавица, если ты сейчас не уйдёшь, я не смогу остановиться.

 Он придавил меня к машине, всё сильнее упираясь возбуждённым членом, а меня и у самой всё внизу живота ныло, я чувствовала влагу, но уже понимала, что так и нужно, она немного ослабляла, смягчала приятное жжение внутри. А Марат, не смотря на свои слова, и не думал отпускать, уже зацеловывал шею, спускался ниже, чем привёл в чувства. Я вспомнила, что мы стоим на улице, Андрей дома один и любой может видеть то, что происходит, тут же попыталась оттолкнуть.

 ­– Нет. – Твёрдо и жёстко он придавил меня обратно и так замер. – Я первый у тебя, да, ты поэтому боишься? – Судорожно шептал где-то в области шеи подсевшим голосом. – Я тебя не обижу, обещаю, буду нежным. Поехали со мной, хочу тебя, не могу отпустить.

 – Мне нужно идти.

 Я просила его, я умоляла, а тело дрожало от страха и паники. К сожалению, он у меня был не первым, и от этих слов, этих предположений, хотелось расплакаться.

 – Нет, нет, не уходи, подожди минуту, прошу. – Отдышался, уткнувшись лбом в моё плечо, а я не могу, этот невинный жест заставляет меня плавиться, сходить с ума. – Но ведь хочешь, я знаю, я чувствую. Просто скажи «да» и я всё сделаю для тебя, слышишь?

 – Я слышу, но прошу, отпусти меня, пожалуйста.

 Сил на то, чтобы вырываться уже нет, все выпил, я могу только надеяться на то, что отпустит, а он не отпускает, крепче прижимает меня к себе, руки, словно оковы, опоясывают, а губы обещают все круги рая. А я разрываюсь между Андреем и Маратом, между желанием уйти, чтобы не разочаровать, и желанием остаться, чтобы узнать, как может быть. Безвольно упираюсь в каменную грудь, ощущая мышцы под своими ладонями, биение его сердца, быстрое, резкое, такое же как и он сам, агрессивное.

 – Мне нужно идти, я не могу больше стоять, отпусти. – Шепчу и прижимаю его голову ближе, вдыхаю его запах, стараясь подольше задержаться в сладостных секундах.

 Марат принимает решение и отстраняется, словно часть меня оторвали, и не разрешает приблизиться, а моя просьба как наказание самой себе. Не могу отдышаться.

 – Всё, Мариша, иди. Не могу.

 Я сделала шаг вперёд, а он за подбородок меня схватил, цепко, практически болезненно, в глаза посмотрел так, что ком в горле стал. Я не боялась его, глупо, безрассудно, игра с огнём, но не страх, поэтому смотрела в серую бездну, затаив дыхание.

 – Иди и помни, что моё терпение не безгранично и я не буду играть в твои игры. У меня свои правила.

 – Пока.

 – До завтра.

 Кажется, вламываться в квартиру вошло в привычку, дверь я за собой захлопнула, точно гнался кто, и дыхание перевести не могла несколько минут. Прижималась спиной к дерматиновой обивке, ощущала холод металлических кнопок в ней, каждая как иголка впивалась в тело, причиняя боль, а я не могла оторваться, не могла сдвинуться с места, так мне было хорошо.

 Андрюша спал сном младенца, хотя нет, он спал сладким сном, за всю ночь так и не проснулся, а мне всё равно, я ведь глаз практически не сомкнула. Сына в садик отвела, а сама на работу с улыбкой, не потому, что что-то хорошее жду ото дня, а потому что ОН сегодня будет там.

 Я порхала с подносом в руках, глядя на меня, все только удивлялись, а вот Света продолжала сверлить взглядом. Марат появился ближе к обеду, как всегда с букетом, на этот раз был в настроении, с сияющими глазами, и не важно, что вчера пол ночи в окно смотрел, скурил пачку сигарет и истоптал пару ботинок, всё равно, увидев меня расцвёл. Или это я расцвела, а он светился изнутри? Не знаю, тогда всё это было не важно.

 Отвесив парочку комплиментов, окончательно разнежив меня, он ушёл, оставив чувство пустоты и утраты, зато перестали сыпаться вопросы «что?» «как?» и «почему?».

 Часам к шести вечера, выдался небольшой перерыв в работе, клиенты сыты и довольны, мы со Светой при чаевых и с чашечкой кофе на кухне.

 – Что скажешь? – Серьёзно начала она, а я заулыбалась, вспоминая вчерашний вечер, как он нервно топтался под машиной, бросая частые, острые как бритва, взгляды, на мои окна, знал, что я смотрю из них на него, и успокоиться от этого не мог. Видела, как несколько раз порывался пройти в подъезд, но вовремя останавливался, пинал камушки, срывая на них свою злость и мстил им же, за неудовлетворённое желание.

 – Если скажу, что влюбилась, то что? – Не обращая внимания ни на её взгляды, ни на гримасы, я радовалась жизни.

 – А если я скажу, что ты дура?

 – То я пропущу это мимо ушей. – С удовольствием отмечая, что мне на всех плевать, я вытянула шею и округлила глаза.

 – Марин, ты ведь понимаешь, что это не серьёзно. Он из другого города, сегодня здесь, а завтра там. Ты что будешь делать?

 – Не знаю... подумаю об этом завтра.

 Сделав небольшой глоток кофе, скривилась: забыла сахар, но даже это ненадолго стёрло улыбку. Я умилялась, глядя на подругу, а она бесилась, глядя на меня.

 – Марин, когда у тебя такое выражение лица, меня начинает тошнить. Убери эту дебильную улыбочку!

 Она скривилась как от лимона и отвернулась на всякий случай. Кажется, говорила чистую правду.

 – И не думай после этого сказать, что я тебе завидую, потому что там нечему завидовать.

 Дополнительно предупредила и ткнула в мою сторону пальцем.

 – И в мыслях не было. Я знаю, что ты настоящая, самая лучшая и моя единственная подруга.

 – Отлично, – она мученически вздохнула,  – твоё дебильное настроение распространяется и на меня.

 – На тебя, на Марата и даже на нашего повара Михалыча. Слушай, Свет, всё хорошо, не волнуйся за меня, я в порядке.

 – Ага, я и вижу. Распинаюсь тут, открытым текстом объясняю (это так, на всякий случай, вдруг ты с катушек слетела и просто не соображаешь, что делаешь), что ему нужно только перекантоваться пару ночей, неплохо бы, чтобы их скоротала такая милашка как ты. А ты...

 – А что я? Может, я и не против?

 Моргнув несколько раз так, словно впервые меня видела, Света отставила в сторону свою чашку, устроила оба локтя на столе и приготовилась внимательно слушать.

 – Ох, как мы заговорили, – толи возмутилась, толи просто удивилась подруга. – Говори, что я пропустила?

 – Ровным счётом ничего.

 – Ага, не считая того факта, что наша ледяная королева оттаяла и банально хочет секса, а ещё лучше, чтобы её красиво поимели и отпустили на вольные хлеба. Я ничего не упустила?

 – Не упустила. – Немного обиженно буркнула я, но тут же поняла, что в её словах что-то есть и от правды, или, может, чистая правда.

 – И?

 – Что?

 – С чего такие перемены? Ты же понимаешь, что для такого как он, соблазнить такую девушку как ты, раз плюнуть. Он мужчина взрослый, и по тому, что я знаю, вполне состоятельный. Да его пачками такие же Марины, Маши, Кати в каждом близлежащем городе и посёлке ждут. Цветочки эти, ужимочки, улыбочки... – Она нервно взмахнула руками, указывая на цветы у стены, отрицательно покачала головой, видимо, возмущаясь моей безголовости. – Нет, ну, я не понимаю, чем он тебя взял? Ведь и посмотреть не на что! Грубый, мужлан, а смотрит так, что окаменеть можно.

 – А вот с этим я даже спорить не буду, ты не права и всё!

 – Да что ты... и много ты успела рассмотреть?

 – Тебя интересует что-то конкретное? – Тем же провокационным тоном вернула я её вопрос, бровь одну приподняла, глянула красиво, как в фильмах. И не знала, что так умею, сама удивилась, когда отражение в зеркале увидела.

 – Нет, я не о том. Он какой-то... – Света даже слов подобрать не могла, пальцами у меня перед носом щёлкала, припоминая. – Какой-то агрессивный, что ли. Вот, знаешь, волка обычно рисуют в напряжённой воинственной позе, взгляд такой, словно только на тебя и смотрит, нос сморщен, предостерегающий оскал, который он называет улыбкой. Короче, жуть.

 Вдобавок её передёрнуло от воспоминания редких встреч с Матаром.

 – Он не такой.

 – Да, а какой? Ну, не мальчик-зайчик с обложки модного журнала так точно.

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая