Власть меча - Смит Уилбур - Страница 42
- Предыдущая
- 42/177
- Следующая
– Ах, Эйб, вы же знаете, как я не люблю приемы! – раздраженно воскликнула Сантэн. – Толпа в комнатах, запах табака, обмен любезностями с незнакомцами.
– Знакомство с этим человеком очень полезно, Сантэн. Скажу больше: он может стать самым ценным вашим другом на всей этой территории.
Сантэн скорчила гримасу. Эйб, конечно, прав. Администратор – это в сущности губернатор территории, наделенный огромной властью. Его назначает правительство Южно-Африканского Союза по мандату Версальского договора.
– Думаю, такой же напыщенный скучный старик, как его предшественник.
– Я с ним незнаком, – признался Эйб. – Он всего несколько дней назад прибыл в Виндхук, а присягу принесет только первого числа следующего месяца, но наши заявки на участки в округе Цумеб лежат сейчас у него на столе и ждут, пока их подпишут. – Он заметил, как изменилось ее лицо, и продолжал развивать успех: – Эксклюзивные права на добычу на площади в две тысячи квадратных миль – ценой всего нескольких часов скуки.
Но Сантэн легко не сдавалась и поэтому контратаковала:
– Нас прицепят к экспрессу, который уйдет сегодня вечером. В среду утром Шаса должен быть в школе Бишопа.
Сантэн встала и прошлась по гостиной ее личного вагона, поправила розы в вазе на столе, но не смотрела на Эйба, а он нанес очередной удар.
– Следующий экспресс уходит вечером во вторник. Я договорился, чтобы ваш вагон прицепили к нему. Мастер Шаса может уехать на сегодняшнем вечернем экспрессе. Для него зарезервировано купе. Сэр Гарри и его жена еще в Вельтевредене, они встретят его на вокзале в Кейптауне. Нужна только телеграмма, чтобы все это устроить. – Абрахам улыбнулся сидевшему в другом конце гостиной Шасе. – Я уверен, молодой человек, вы сумеете доехать до места, даже если никто не будет держать вас за руку.
«Эйб хитрый маленький дьявол», – подумала Сантэн, когда Шаса с негодованием принял вызов.
– Конечно, могу, мама. Оставайся. Важно познакомиться с новым администратором. Я доберусь один. Анна поможет мне собраться в школу.
Сантэн подняла руки.
– Если я умру от скуки, Эйб, пусть это будет на вашей совести до конца жизни.
Вначале она решила надеть полный набор бриллиантов, но в последний момент передумала. В конце концов, это всего лишь мелкий провинциальный прием, с толстыми женами фермеров и мелких чиновников. «К тому же я не хочу ослепить бедного старика».
Поэтому она остановилась на желтом вечернем платье от Коко Шанель. Она надевала его и раньше, но в Кейптауне. Маловероятно, что здесь кто-нибудь видел его.
«Платье достаточно дорогое, можно обойтись одними серьгами, – утешала она себя. – Для них и такое слишком хорошо».
Она выбрала серьги с бриллиантами, недостаточно крупными, чтобы выглядеть нагло, зато на шею надела огромный желтый – цвета шампанского – бриллиант на платиновой цепочке. Бриллиант привлекал внимание к ее маленьким острым грудям; ей нравилось это его действие.
Как всегда, много хлопот было с волосами. Из сухого пустынного воздуха они набрали статического электричества, и Сантэн пожалела, что с нею нет Анны: только Анна справлялась с блестящими непокорными локонами. В отчаянии она попыталась превратить порок в достоинство, взбив волосы нимбом вокруг головы и придержав их бархатной лентой на лбу.
Ну и хватит. Она совсем не чувствовала праздничного ожидания.
Шаса уехал на почтовом поезде, как и предлагал Эйб, и она уже скучала по нему; ей хотелось быстрее вернуться в Вельтевреден, и она негодовала из-за необходимости остаться.
Эйб заехал за ней на час позже срока, указанного в пригласительной карточке с изображением герба администратора. В дороге Рэйчел, жена Эйба, развлекала их рассказами о своих последних домашних победах и трагедиях, не упустив и подробный отчет о стуле младшего из детей.
Административное здание – «Инк-Палас» – было выстроено немецким архитектором в стиле тяжелой имперской готики; окинув взглядом бальный зал, Сантэн убедилась, что общество не лучше, чем она ожидала. Оно состояло преимущественно из старших чиновников – глав и заместителей глав различных департаментов – с женами, офицеров местного гарнизона и полиции, наиболее влиятельных городских бизнесменов, а также крупных землевладельцев, которые жили достаточно близко к Виндхуку, чтобы откликнуться на приглашение.
Среди них было и несколько людей Сантэн – управляющих из «Горно-финансовой компании Кортни» и их помощников. Эйб заранее снабдил ее новейшими данными о них, поэтому, когда они по очереди подходили к ней и представляли жен, Сантэн удавалось сделать несколько вежливых личных замечаний, что заставляло их светиться и благодарно улыбаться. Эйб стоял рядом, чтобы никто не навязывался Сантэн и она в удобный момент могла бы улизнуть.
– Думаю, надо засвидетельствовать свое уважение новому администратору, миссис Кортни.
Он взял ее за руку и повел к очереди представляющихся.
– Я смог разузнать о нем кое-что. Это подполковник Блэйн Малкомс, командир батальона кавалерии Наталя. Он хорошо проявил себя на войне и получил орден Военного креста. В частной жизни он юрист и…
Полицейский оркестр энергично исполнял вальс Штрауса, и площадка для танцев была уже заполнена. Они оказались в конце очереди, и Сантэн с удовлетворением отметила, что они будут представляться последними.
Сантэн не обращала внимания на хозяина приема в начале людской цепочки; наклонившись к Рэйчел, которая давала ей рецепт домашнего куриного супа, она шла под руку с Эйбом и решала, когда сможет сбежать.
Неожиданно она поняла, что подошла их очередь – они были самыми последними – и что адъютант администратора представляет их хозяину:
– Мистер и миссис Абрахам Абрахамс и миссис Сантэн де Тири Кортни.
Она взглянула на мужчину, стоявшего перед ней, и невольно впилась пальцами в руку Эйба так, что тот поморщился. Сантэн этого не заметила: она смотрела на полковника Блэйна Малкомса.
Высокий и худой, ростом он был выше шести футов и держался вольно, без военной жесткости, и все же она чувствовала, что он так твердо держится на ногах, что в любое мгновение готов к действиям.
– Миссис Кортни, – протянул он руку, – рад, что вы смогли прийти. Именно с вами я особенно хотел встретиться.
У него был ясный тенор и чуть заметный акцент, возможно, валлийский. Голос образованного, культурного человека, с легкими модуляциями, которые вызвали слабое электрическое покалывание на коже предплечья и шеи.
Она взяла его за руку. Кожа была сухая и теплая. Сантэн почувствовала сдержанную силу его пальцев, когда они мягко сжали ее кисть. «Он может раздавить мне руку, как яичную скорлупу», – подумала она, и эта мысль вызвала у нее легкий холодок ожидания. Она изучала его лицо.
Крупные черты кости челюстей, щек и лба кажутся тяжелыми и прочными, как камень. Нос большой, с прямой переносицей, лоб нависающий, рот большой и подвижный. Он сильно напомнил Сантэн молодого и более красивого Авраама Линкольна. Ему еще нет сорока, определила она, чересчур молод для такого звания и должности.
Вздрогнув, она поняла, что все еще держит полковника за руку, не отвечая на его приветствие. Он склонился к ней, изучая ее не менее открыто и внимательно, а Эйб и Рэйчел с интересом переводили взгляд с одной на другого и улыбались. Сантэн пришлось чуть встряхнуть руку, чтобы освободиться от его пожатия, и, к своему ужасу, она почувствовала, что жаркий румянец заливает шею и щеки.
«Я краснею!»
Впервые за много лет.
– Мне повезло – я и раньше был знаком с вашей семьей, – сказал ей Малкомс. Зубы у него тоже были крупные, квадратные и очень белые. Широкий рот в улыбке становился еще шире. Она удивленно улыбнулась в ответ:
– Правда?
И поняла, что это не самое блестящее начало разговора, но ее сообразительность, казалось, куда-то пропала. Сантэн, как школьница, стояла, краснела и глядела на него. Глаза у него были поразительного зеленого цвета. Они отвлекали.
- Предыдущая
- 42/177
- Следующая
