Смертельные иллюзии - Джойс Бренда - Страница 18

• Предыдущая
• 18/78
• Следующая

– Это правда? Полиция теперь лояльно относится к открытию новых злачных мест?

Рик вздохнул:

– Мы вынуждены требовать исполнения закона выборочно, Франческа, применяем меры только к злостным нарушителям. Лоу просил меня ослабить хватку.

– Почему?

– Мэра беспокоят выборы, что, собственно, вполне естественно. Каждое новое закрытое злачное место стоит ему голосов избирателей. Догадайся, что важнее? Реформирование коррумпированной полиции или переизбрание великого мэра-реформатора?

– Но он настаивал, чтобы ты соблюдал закон! – Франческа была шокирована тем, какая дилемма встала перед Брэгом.

– Да, настаивал. Но со стороны рабочих столько протестов против закрытия пабов, что он просил меня относиться к исполнению закона с осторожностью и вниманием. – Брэг грустно усмехнулся. – Я разрываюсь, Франческа. Если я буду делать свою работу так, как должен, Лоу проиграет следующие выборы. Сейчас это уже очевидно.

– И ты решил пойти за Лоу, вместо того чтобы подумать о людях, которые верят в тебя и реформы? – Франческа была разочарована. Если и был на свете человек, свято веривший в силу закона, так это Брэг.

– Я занимаюсь коррупцией в департаменте. У меня много важных дел в разработке. Когда они завершатся, несколько офицеров будут освобождены от должности.

Она заморгала. Нет, она не зря всегда восторгалась и преклонялась перед этим человеком.

– Я горжусь тобой, – сказала Франческа и положила руку на плечо Рика.

Он слегка улыбнулся.

Когда они свернули на Четвертую авеню, движение стало затрудненным, велись дорожные работы по прокладке железной дороги к вокзалу Гранд-централ. Перед ними медленно двигалась легкая коляска, а два экипажа зажали их с обеих сторон. Франческа огляделась и поняла, что Брэг живет совсем недалеко от места, где они попали в пробку, его ждет дома жена, а он даже не смог ее встретить.

– Послушай, Рик, не стоит везти меня через весь город. Ты должен быть сейчас дома с Ли Анной.

Желваки заходили на скулах Брэгга, он даже не сразу ответил ей.

– В такое время ты не найдешь кэб. Мне приятно отвезти тебя к Чаннингам, надеюсь, они отправят тебя домой в одном из своих экипажей.

Его ответ ее не удовлетворил.

– Я очень хорошо тебя знаю, Рик. Почему ты не забрал Ли Анну из больницы? Мне начинает казаться, ты не очень стремишься домой. – Она не сводила глаз с безупречного профиля, строгого, словно высеченного из камня.

Он повернулся и мельком взглянул на нее:

– Ты права.

Франческа опешила:

– Я права?

Брэг вздохнул и ответил:

– Мне не очень хочется ехать домой.

– Что?

Он усмехнулся:

– Ли Анна решила сегодня не возвращаться из больницы.

Франческа несколько раз моргнула, собираясь с мыслями.

– Она не хочет скорее оказаться дома? – Но ведь все мечтают скорее вырваться из больницы!

– Я ее не виню. – В глазах его появилась злость.

– Что это значит? И почему она решила остаться?

Коляска перед ними тронулась с места. Брэг переключил передачу, и автомобиль двинулся вперед.

– Она не хочет возвращаться домой из-за меня.

– Что? – Какая-то чепуха.

На его лице появились страдание и боль.

– Прекрати притворяться, Франческа. Мы оба знаем, что я сам во всем виноват.

– О чем ты говоришь?

– Об аварии.

– Аварии? Ты имеешь в виду инцидент с Ли Анной?

– Разумеется, что же еще?

Франческа молчала и не сводила с него глаз.

– Если бы не я, с ней бы ничего не произошло, она не осталась бы на всю жизнь калекой. – Пальцы сильнее сжали руль.

Франческа даже подпрыгнула на сиденье:

– Бог мой! Ты никакого отношения к этому не имеешь. Это был просто несчастный случай. Ты говоришь так, словно ты управлял той коляской и из-за тебя она ее сбила!

– Ей мог управлять и я, – упрямо твердил Брэг.

– Зачем ты так? Почему винишь во всем себя? – Франческа была в ужасе. Что с ним происходит?

– Потому что я хотел, чтобы она уехала, уехала из дома, от меня! – Он остановил машину так неожиданно и резко, что Франческа едва не ударилась о приборную панель. – Свидетели видели каждую деталь. Она стояла у магазина и плакала. Она была в таком состоянии, что просто не замечала ничего вокруг и не смогла увидеть несущийся экипаж. И мы оба знаем, почему она плакала. – Голос его дрожал.

Сзади раздавались гудки клаксонов, но Франческа ничего не слышала.

– Даже если она плакала, ты не можешь знать причину наверняка. Это же абсурдно – считать себя виновным в той аварии лишь потому, что она плакала из-за тебя.

– Я хотел, чтобы ее не стало, – внезапно произнес Брэг. – Я хотел этого, Франческа, и мое желание почти исполнилось.

Сзади опять посигналили.

Франческа обхватила его лицо руками и повернула к себе:

– Твои желания не имеют никакого значения. Дело не в том, что ты был зол на нее. Каждый человек имеет право на чувства. Но они не возлагают на тебя ответственность за несчастный случай. Нет! Ты просто обязан перестать винить во всем себя.

– Не могу, – прошептал Брэг. – А знаешь, что еще хуже?

Она покачала головой, понимая, что в следующую минуту из глаз польются слезы.

– Еще хуже то, что я слишком поздно понял, что до сих пор люблю ее.

Среда, 23 апреля 1902 года, 18:00

Особняк Чаннингов выглядел одиноким на большом участке земли, огромное творение в эклектическом стиле. С крыши рвались вверх три башни, с парапетов балконов, расположенных довольно странным образом, злобно хмурились, глядя вниз, горгульи. Стиль постройки можно было определить как смесь готики и неоклассицизма. Франческа никак не могла понять, почему особняк был спроектирован именно таким. Но знакомство с семьей Чаннингов – людьми весьма эксцентричными – многое объясняло. Отец Сары, ныне покойный, увесил стены дома головами животных, а на полу разбросал экзотические шкуры. Позолоченные стены и европейская мебель не помешали любителю охотничьих трофеев. Миссис Чаннинг выделялась в обществе благодаря своему простодушию и странным манерам, хотя и не делала ничего предосудительного. Сама же Сара, некогда, хоть и очень коротко, помолвленная с братом Франчески, слыла в обществе отшельницей.

Поблагодарив Брэга за поездку, Франческа вошла в особняк Чаннингов. В следующую секунду словно из ниоткуда перед ней материализовалась Сара.

– Франческа! – восторженно воскликнула она.

Ей тоже было приятно видеть девушку, ставшую одной из ее лучших подруг. Сара была поистине необыкновенной – в какой-то степени они были родственными душами. Ее единственной страстью стали картины. Будучи невестой Эвана, она была подавленной и несчастной. Разумеется, брак, устраивающий оба семейства и ими же спланированный, оказался плохой идеей, поскольку у жениха с невестой не было решительным образом ничего общего. Сара была небольшого роста, несколько бесцветной и застенчивой, даже робкой, совершенно очевидно, что такой тип женщины не мог заинтересовать Эвана. На самом же деле Сара была независимой и чуждой условностям. Не в пример многим молодым девушкам, она не любила ходить по магазинам, боялась отягощать себя обязательствами и не грезила романтическими отношениями и замужеством. Она жила искусством, это ее увлечение Франческа полностью разделяла.

Сейчас Сара стояла перед ней в перепачканном краской зеленом платье, руки и лицо ее были в темных разводах от угля. Наряд цвета молодого мха смотрелся бы выигрышно на многих женщинах, но Сара, с ее оливковой кожей и шоколадными волосами, выглядела в нем бесцветной и изможденной. Франческа никогда, ни единого раза не видела подругу одетой надлежащим образом. Саре было безразлично, в чем она, как правило, девушка оставляла выбор нарядов матери, единственным стремлением которой было надеть на дочь чистое платье. Туалеты, которые заполняли гардероб, хоть и были дорогими, но стиль их был слишком агрессивным для хрупкой Сары, а цветовая гамма убивала природную оригинальность.

• Предыдущая
• 18/78
• Следующая