Право любви - Чиркова Вера Андреевна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/64
• Следующая

– Как предсказуемо… следовательно, ваши желания вам дороже ваших красавчиков? – Ответный удар был бы сокрушительным, не придись он в пустоту.

– Да ни за что! – Костик внезапно сообразил, что моряна, знавшая адмирала неизмеримо дольше, предвидела и этот его шаг, потому и дала ученице право говорить всё, что вздумается.

И они с Таросом были вовсе не разведчиками, а группой прикрытия, главной задачей которой было как можно дольше потянуть время.

– Тар, – с показным пренебрежением отвернувшись от адмирала, медовым голоском позвала Тина, – принеси мне, пожалуйста, вон тот стул. У этого народа, оказывается, не принято предлагать девушкам сесть… варварские обычаи.

– Вот, – беспрекословно исполнил её приказ квартерон, боявшийся такого сладенького голоска сильнее рыка харифа.

Тина проследила, как снова дрогнула щека хозяина, и грациозно опустилась на сиденье. Что там сказала королева? Адмирал не переносит, когда его шантажируют? А с чего он решил, будто другие такое любят?! Придётся показать на примере… как это противно.

– Ох… как замечательно. Никто не представляет, как трудно девушке, никогда не ездившей ни на каких пангах, отсидеть на спине животного несколько дней. Так вот, по поводу желаний. Тарос, будь добр, объясни мне: иномирянину, попавшему в этот мир, может их отдать правитель любой страны?

– Да, – пока не подозревая, к чему она ведёт, осторожно подтвердил Тарос.

– И если иномирянин не получит эти желания у правителя той страны, куда попал изначально, то имеет право попросить их у любого другого?

– Ну, в принципе – да, – нахмурился квартерон, начиная догадываться, что сейчас его жена выкинет нечто непредсказуемое. – Просто, насколько мне известно, все иномиряне берут сразу… они ведь попадают без денег и вещей.

– Как интересно! – Тина задумчиво постукала пальчиками по подлокотнику. – И весьма подло. Воспользоваться бедственным положением попаданца и в первые же дни обобрать его под благовидным предлогом. Сплошное жульё тут, как я погляжу. Я забыла тебе рассказать, дорогой, хариф тоже пытался выудить у меня желание за то, что я буду охранять стены его крепости с луком в руках. Хорошо хоть моряны меня заранее предупредили. И как оказалось, не зря я не взяла ни одного желания… так и ходила бы в обносках, пока ты мне юбочку не купил.

– Тина, – немедленно расстроился Тарос, – к чему всё ты это вспоминаешь?

– Очень просто, – печально сообщила Тина, – я терпеть не могу, когда меня шантажируют. Просто не выношу… а поскольку я девушка слабая, то у меня есть только один способ пресекать подлые происки шантажистов. Адмирал Инвард ле Бенедли, я официально отказываюсь получать положенные мне исполнения желаний у королевы Сузерда, оставляя за собой право потребовать их у любого другого правителя на свое усмотрение.

Он этого не ожидал. Всего чего угодно, только не такого невозможного заявления, и потому опешил. Всего на один миг, такой короткий, что выражение лица даже не успело смениться, вновь застыв непроницаемой маской. Ещё более железобетонной, чем раньше.

Вот только Тина успела рассмотреть мелькнувшую в голубых глазах обиженную растерянность кошки, у которой из лап вдруг выпорхнула почти задушенная птичка.

– Как вам будет угодно, – ледяным тоном процедил адмирал, – но в таком случае по закону военного времени вы приравниваетесь к подозрительным личностям, находящимся в столице без какого-либо законного основания, и немедленно отправитесь к дознавателям трибунала по обвинению в шпионаже.

– А последнее слово, прежде чем я к ним отправлюсь, мне не положено? – кротко осведомилась Тина, даже не надеясь на положительный ответ.

– Нет! – мстительно прищурившись, холодно объявил адмирал, и его ответ слился с не менее холодным и резким окриком Тароса.

– Протестую! Тина – моя жена и приехала в Дилл по моему настоянию, если приказ харифа больше не считается веской причиной. А я, как офицер армии Сузерда, имею право во время отпуска устроить своей жене прогулку по столичным магазинам, прикупить модных платьев.

Черт побери, изо всех сил стараясь не показывать невольного изумления, восхитился Костик, оказывается, Тарос способен не только обольщать наивных лохушек, но и находить слабые места в распоряжениях начальства!

– Я получил сведения, что ваш брак фиктивен, – с едкой насмешкой парировал заявление квартерона Инвард.

– А про брачные браслеты вы, разумеется, никогда не слышали? И не знаете, что их невозможно обмануть? – Тина бросала обвинения почти наугад, руководствуясь не так собственными наблюдениями, сделанными во время путешествия, сколько интуитивным чутьём, просто вопившим, что именно в последних словах адмирала и кроется главная опасность. – Тарик, иди сюда. Покажем дяде браслетики.

– Конечно, дорогая. – В голосе Тароса звучал отголосок того самого весёлого отчаяния, которое вело сейчас Костика. – Вот.

Две левые руки, мускулистая и хрупкая, затянутые в одинаковые браслеты, более похожие на защитные щитки, чем на ювелирные украшения, протянулись в направлении адмирала. А в следующий момент, подчиняясь всё тому же голосу интуиции, Тина мягко опустила свою ручку на длань квартерона.

И чуть не захлебнулась изумлённым вдохом. Едва соприкоснувшись, браслеты словно ожили. Грозный металл засветился как от случайно упавшего лучика солнца, даже цвет чуть сменил, становясь одновременно светлее и ярче.

– Ну, ещё вопросы будут? – вспомнив, что врага нужно добивать, пока не очухался, ехидно поинтересовалась Тина и покрутила перед лицом застывшего адмирала ручкой с браслетом, испускавшим синеватые блики.

Неизвестно, на какие еще пакости решился бы не привыкший никогда и никому уступать полководец, если бы в дверь не постучали.

Очевидно, адмирал ждал этого сигнала, а может, просто воспользовался возможностью сбежать, не потеряв лица. Во всяком случае, он сделал вид, будто моментально забыл о существовании дерзких супругов, величественно повернулся к ним спиной и неторопливо вышел, сохраняя царственную осанку.

– Тиночка… – Квартерон поднёс ручку девушки к лицу и нежно прижал к губам.

– Отвали, – сладко улыбаясь, еле слышно прошипел на осмелевшего нахала Костик, – а то убью.

Тарос спорить не стал, отошёл к стене и уселся на первый попавшийся стул. Но мечтательная улыбка, гулявшая по его смазливой роже, бесила Костика гораздо сильнее, чем холодное презрение адмирала, явно считавшего и харифа, и всех лучников скопом любовниками ловкой иномирской девицы.

За окнами давно погасли последние сполохи заката, а в комнату так никто и не пришёл. Даже свечку принесли только после того, как Тарос немножко постучал в дверь. Ногой.

– Вот что делает с нами, мужиками, любовь, ради ласкового слова с самим адмиралом готов схлестнуться! – удручённо бурчал Костик, исподтишка наблюдая за необычайно активизировавшимся квартероном. – Правильно бабушка говорит, для влюблённых, как для пьяных, и море по колено.

И ведь сто раз ему было сказано, не надейся! Нет, упрямо держится за своё право мужа. Забывая про его фиктивность. А тут еще браслеты как сбрендили. Хотя… он уже давно подозревал нечто подобное, да только случая проверить не было. Вот и проверил, поставил эксперимент. И как теперь поступить с результатом или как его толковать – пока ничего логичного в голову не приходит. Одна надежда, клоны скоро приедут. Как дед всегда говорил, призывая сначала советоваться, а потом уже браться за дело, одна голова хорошо, а две лучше! А у него скоро будет в распоряжении целых три головы, и все самые надёжные, потому как – его собственные.

– Тина, если составить стулья, можно будет полежать, ты не устала? – Домовитость и заботливость били из Тароса просто ключом.

– Пока потерплю, – отказалась Тина и тяжело вздохнула, похоже, скоро придётся снова устраивать квартерону промывание мозгов, а она-то так радовалась, что всё стало мирно в их маленьком коллективе.

Дверь распахнулась, когда Костик от скуки и злости придумывал уже десятый вариант язвительной речи, которой собирался поблагодарить приёмную мать за обещание адмиральского ужина. Небольшие бутрики по истечении времени вспоминались совсем крошечными и чрезвычайно вкусными.

• Предыдущая
• 16/64
• Следующая