Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада - Хаггард Генри Райдер - Страница 62
- Предыдущая
- 62/198
- Следующая
Аэша остановилась. Жрец и наша свита отстали от нас. Лео ушел вперед.
— Зачем ты пришла ночью в такое место? — услышал я его голос.
Вместо ответа она широко взмахнула руками. Послышалось бряцание. Как по сигналу, все скелеты поднялись со своего песчаного ложа. О, ужас! Мертвая армия воскресла. Скелеты размахивали копьями!
Я подумал, что Аэше опять пришла фантазия показать нам свою магическую силу, но все-таки испугался. Самый несуеверный человек не мог бы отделаться от страха, если бы, очутившись ночью на кладбище, увидел вокруг себя встающих из гробов мертвецов в полном вооружении.
— Что это за чертовщина! — сердито воскликнул Лео. Но Аэша не отвечала.
Я услышал возню и увидел, как духи колют копьями наших обезумевших от ужаса и бросивших оружие телохранителей, убивают их одного за другим.
— Схватите его, но не причиняйте ему вреда! — приказала Гезея, указывая на Лео, и я узнал голос Афины. Слишком поздно понял я, что мы попали в западню!
— Измена! — закричал я, но один из скелетов оглушил меня ударом по голове. Я еще видел, как отчаянно сопротивлялся Лео, потом я лишился сознания. Или враги думали, что я умер, или что меня тоже следует пощадить, только меня не убили. Удар по голове был единственным, который я получил. Я лишился чувств и упал на песчаное ложе берега.
Было светло, когда я очнулся. Надо мною склонилось спокойное лицо Ороса. Он влил мне в рот какой-то животворящий, бодрящий напиток. Рядом с ним стояла Аэша.
— Говори, говори скорее! — грозно восклицала она. — Что с ним случилось? Ты жив, где же Лео?
В кратких словах я передал ей случившееся. Выслушав, она пошла на место, где лежали убитые телохранители.
Там, где Лео боролся с напавшими на него, валялся его сломанный меч, доставшийся ему от хана Рассена. Тут же лежали трупы двух убитых им воинов, одетых в черное, с головами, грубо раскрашенными белою известью наподобие черепов. На груди были нарисованы белые ребра, чтобы они напоминали в темноте скелеты.
— На такую хитрость могут поддаться только глупцы, — презрительно заметила Аэша. — Но Лео хорошо сопротивлялся, — прибавила она, — надеюсь, он не ранен. Клянусь, за каждую каплю его крови они заплатят сотней убитых! Однако сегодня предстоит много дел. Скорее на лошадей и вперед!
В долине нас уже ожидало войско. Аэша обратилась с речью к вождям:
— Слуги Гезеи, — сказала она, — мой чужестранный гость, мой нареченный, попал в хитро расставленную засаду и увезен ханшею в качестве заложника. Надо спешить освободить его, пока с ним не случилось ничего дурного. Мы идем на войско Афины и должны перейти реку. Сегодня ночью я хочу быть в Калуне. Что ты говоришь, Орос? Что вторая армия ханши охраняет город? Если будет нужно, я ее уничтожу. Не смотри на меня так удивленно. Итак, конница, за мною! Кто отступит в час сражения, найдет смерть и вечный позор; богатство и почести будут наградою храбрым, Я отдам им цветущую страну Калуна. Вперед!
В ответ раздались восторженные крики. Дикари радовались предстоящей добыче и верили в Оракула, верили Гезее.
Мы пришли к реке, на противоположном берегу которой виднелись полчища Афины.
Аэша легко вскочила на коня, которого подвел ей Орос.
Левое и правое крыло войска уже вошли в реку, и между ними и войском, охранявшим берег, уже началась схватка. В центре перед нами, по пояс в воде, стояли враги с копьями наготове. С гиком понеслись наши всадники им навстречу, но, встреченные свежими силами, с потерями трижды были отброшены.
— Им нужен предводитель! — нетерпеливо воскликнула Аэша и поскакала вперед, подняв безоружные руки. Я последовал за нею.
Стрелы и копья затмили солнце. Вокруг нас падали убитые. Но белая одежда Аэши развевалась впереди. С восторженным криком войско шло за нею, и через пять минут мы были на берегу. Завязалась еще более ожесточенная битва, Но Аэша не отступала ни на шаг, и ее люди шли за нею или умирали. Мы медленно подвигались через ряды неприятеля и, наконец, прорвались. Многие из наших были убиты, многие ранены. В строю осталось тысячи три. Молча мчались мы дальше. Молчала Аэша, молчали ее храбрые воины, только изредка оборачиваясь и указывая кровавыми копьями на багровое небо.
Но вот показались передовые посты неприятеля. Слышался смех ожидавшего нас врага. Шелковые знамена повисли в неподвижном воздухе. Навстречу вышел парламентер. Аэша знаком остановила свое войско.
— Слушай, Гезея, что говорит Афина, — начал он. — Любезный тебе чужеземец в ее дворце. Если ты осмелишься наступать, мы уничтожим тебя и горсть твоих людей. Если же каким-нибудь чудом ты и победишь, он будет убит. Вернитесь на свою Гору, и ханша подарит тебе мир и пощадит твой народ. Что ответишь ты ханше?
— Ответа не будет! — прошептала Аэша Оросу, который громко повторил ее слова.
Я взглянул на Аэшу. Лицо ее побледнело, глаза сверкали, как у львицы.
— Приготовься заглянуть в пасть ада, Холли, — сказала она мне. — Я старалась пощадить их, но сердце велит мне отбросить всякую жалость, если хочу видеть Лео живым. Они убьют его, Холли! Не бойтесь! — воскликнула она, обращаясь к войску. — Вас мало, но с вами идет сила в тысячу тысяч. Следуйте за Гезеей, и что бы ни увидели, не бойтесь!
Войско выстроилось клином; впереди, как белая чайка над темной пучиной моря, виднелась во мраке белая одежда Аэши. Вот из-за тополей с двух сторон с диким криком налетела на нас вражья конница, а с фронта, сверкая копьями, наступала армия, как пенящаяся морская волна. Гибель казалась неминуемой. Аэша сорвала покрывало. Как крылья, развевалось оно над ее головою, а на челе ее зажглась таинственная диадема. Облака сгущались над нами. Ярче и ярче горела над нами неизвестная звезда.
Громче и громче гремели подковы. И вдруг над вершиной горы разлилось яркое пламя.
Чудовищная картина! Впереди в зареве страшного заката мрачно выступали башни Калуна. На небе — мрак затмения. Вокруг — выжженная солнцем равнина, и на ней наступающее войско Афины.
Аэша, словно подавая небу сигнал, взмахнула в воздухе своим белым покрывалом: из пасти этой адской ночи сверкнуло пламя. Гнев Аэши обрушился на сынов Калуна. Она закричала, и наступил такой ужас, какого еще никто не видел и не увидит больше на земле. Страшный вихрь вырывал из земли камни. Лошади и всадники смешались в невообразимом хаосе. Как сорванные бурею листья, люди в смятении кружились, падали друг на друга грудами, пока не затихли навеки под ударами молний. Черная туча на небе широко простерла свои огненные крылья и обрушила на землю огненный ливень. Мрак, ужасный мрак, тревога, гибель, разорение…
И все успокоилось. Над нами — спокойное вечернее небо. Перед нами — никем не охраняемый мост. За ним — пылающий в огне город. Где же храбрые воины Афины? Про то знают высокие надгробные камни. Наши же воины все уцелели. Они скакали за нами бледные, но бодрые.
Доехав до середины моста, Аэша повернула коня и впервые показала свое лицо народу.
— Богиня! — раздался возглас. — Поклонитесь богине!
Аэша поехала дальше по улицам пылающего Калуна, ко дворцу.
Мы въезжали в ворота города, когда заходило солнце. На дворе тишина, только вдали завывали «собаки смерти». Аэша сошла с лошади и, велев нам с Оросом следовать за ней, вошла в покои. Все точно вымерло. Аэша шла так быстро, что мы едва поспевали за нею. По широкой каменной лестнице мы поднялись в башню, где жил шаман Симбри. Дверь была заперта, но перед Аэшей железные засовы открылись, массивная дверь упала. В комнате горела лампа. Бледный, со связанными руками, но с гордым, презрительным выражением на лице сидел в кресле Лео. Старый шаман занес над ним кинжал и готов был поразить его. На полу лежала с широко раскрытыми глазами мертвая ханша Калуна. Но даже мертвая она была величественна!
Шаман выронил из рук кинжал и застыл на месте, словно превратился в камень. Аэша подняла кинжал и быстро разрезала узы, связывающие Лео.
— Ты поспела вовремя, Аэша, — сказал Лео слабым, усталым голосом. — Еще минута, и эта собака (он указал на шамана) убил бы меня. Но как удалось сражение, и как ты проникла в город при таком урагане? Слава Богу, ты жив, Гораций.
- Предыдущая
- 62/198
- Следующая
