Рожденный героем - Стэкпол Майкл А. - Страница 39

• Предыдущая
• 39/73
• Следующая

– Ну конечно, сир, среди рейдеров! – я вспомнил, что обещал отыскать Рорка, и снова улыбнулся императору. – С вашего позволения, я отправляюсь на вербовку в Умбру.

Из книг и по слухам мне было известно, что в приличном обществе прибрежные районы почитались едва ли не территорией Хаоса из-за творящихся там бесчинств.

Даже в ранний час первого дня месяца Медведя здесь было неспокойно. Полупьяными компаниями шатались отпущенные на берег морячки. Если две такие компании сталкивались, вспыхивали кулачные потасовки. Впрочем, разбитые носы не портили никому праздника.

В южной части порта это веселье замирало. Здесь хозяйничали рейдеры, и даже пьяные в дым матросы старались держаться подальше. Чем ближе я подходил туда, тем меньше становилось шумных драк, и неестественная тишина в районе рейдеров подсказывала, почему обитатели прозвали его Приютом.

Прочие горожане чаще называли его Карантином.

Прибрежные районы – самая старая часть города. Мостовых здесь нет, и снег на улицах превращается копытами и колесами в жидкую грязь. Ночью, когда движение замирает, грязь прихватывает морозцем, сохраняя на улицах следы местных жителей. Мне не раз попадались отпечатки, судя по их глубине, принадлежавшие созданиям величиной с лошадь, но, судя по перепончатым отметинам, на лошадь ничуть не похожим.

Как и повсюду в Старом Городе, дома были больше деревянные, иногда каменные или глинобитные. Вывески лавок и мастерских освещались, но по большей части всюду было темно. Улицы извивались и разветвлялись, становясь все уже.

Я чувствовал себя неловко, словно забрался на кладбище ночью, но страшно мне не было. Я знал, что меня ждет встреча со странными людьми, если только можно было судить о рейдерах по Рорку и Ирин. Но какими бы странными и страшными ни казались эти люди, я не мог не уважать тех, кто осмелился бросить вызов Хаосу. К тому же именно от них я ждал помощи в выполнении задания императора.

Умбру я нашел в глубине Приюта, среди лабиринта узких улочек. Не знаю, как я отыскал дорогу: ноги сами вели меня, будто по тысячу раз исхоженному пути. Спустившись по скрипучим деревянным ступенькам, ведущим в таверну, так же спокойно, как входил в дом бабушки, и отбросив занавешивавшую вход шкуру, я оказался на площадке лестницы. Справа ступени вели вниз, а слева поднимались еще на один пролет. Пол таверны располагался заметно ниже уровня земли.

В воздухе плавали облака дыма, затемняя и без того тусклый свет свечей, горевших на столах и в заплывших воском подсвечниках на стенах. В желтоватом полумраке мало что можно было разобрать. Несколько человек, которых мне удалось разглядеть, представляли все народы и провинции Империи. Приглушенное гудение голосов иногда прорезали гулкие вопли, а спертый воздух напоминал атмосферу давно не чищеной конюшни.

С верхнего этажа ко мне склонилась чья-то солидная туша. Предположительно, это был человек, вот только голова у него сидела как-то боком, так что правое ухо оказалось сверху, да глаза были уж очень близко посажены, и в них мерцал "свет Хаоса". Левая рука скрывалась за отворотом жилета, а правой он цеплялся за перила.

– Че надо, птенчик? Ты еще из гнездышка не вылетывал. Здесь таких не держат, уматывай-ка!

Я вежливо улыбнулся:

– Я пришел к…

– Слышь, ты не оглох? – он шагнул ко мне, и мне показалось, что левое колено у него не сгибается. – Неча здесь пялиться! Сам уйдешь, а то, может, помочь?

Он сделал еще один шаг, и левое колено выгнулось назад.

– Давай, катись!

Серебристое чудище ворвалось снизу на площадку и встало между мной и человеком-тушей. В горле Кроча раскатилось низкое ворчание, и он коротко рявкнул на моего противника. Потом пес сунул нос мне под мышку, и я почесал его за ухом.

Нижняя правая половина лица человека-туши перекосилась в улыбке.

– Так ты к Рорку, што ль? Он там, внизу. И давай побыстрей со своим делом!

– Благодарю вас, сэр. Счастливого года вам, сэр.

В ответ он что-то проворчал и поспешно ретировался, потому что Кроч выдернул голову у меня из-под руки и угрожающе обернулся. Я от всей души похлопал пса по холке и почесал ему подбородок.

– И тебе доброго года, Кроч! Ну, веди меня к Рорку.

Умный пес хорошо знал имя своего хозяина. Он тут же повернулся и зацокал когтями вниз по лестнице, оглянулся на меня и отправился в глубину помещения. Среди расставленных в беспорядке круглых столиков его серебристая спина плыла, как призрачный корабль среди островов архипелага.

Я старался не отставать, хотя на моем пути то и дело возникали лавки и чьи-то ноги. Мне не раз слышались слова «птенчик», «чистенький», вырывавшиеся из глоток, явно не приспособленных к человеческой речи. Большинство рейдеров скрывало свои изуродованные тела под плащами, и из глубины капюшонов то и дело сверкали "светом Хаоса" два, а то и больше, глаза. Мне ясно давали понять, что я здесь лишний и чтоб проваливал отсюда побыстрее.

Каким бы птенчиком я им ни казался, братец Дальт давным-давно отучил меня теряться в подобных ситуациях. Высоко подняв голову, я прокладывал себе путь через толпу, стараясь никого не задевать и притворяясь, что не замечаю воздвигаемых передо мной препятствий.

Мне удалось довольно быстро пробиться к дальнему столику, где со своей обычной, словно приклеенной улыбкой восседал Рорк.

– Добро пожаловать в Умбру, Лок! – он откинулся в кресле, выплеснув при этом себе на колени жидкость, скрывавшуюся под пеной в его кружке. – Ты прибыл в Геракополис, чтобы почтить своим присутствием бал у императора? Судя по твоей одежке, либо ты его пропустил, либо слухи о предписанных там цветах меня обманули.

– Пожалуй, и то и другое отчасти верно, – я уселся на лавку и кивнул сидевшей напротив Ирин:

– Веселого года, Ирин.

– И тебе того же, Лок, – она поставила передо мной высокую кружку, точно такую же, из какой прихлебывала сама. – Стало быть, не врут о том, что случилось на балу?

Я обхватил руками горячую кружку, стараясь избавиться от озноба.

– Не знаю, что ты слышала, но бал этот я запомню надолго, это точно.

Судя по запаху, в кружке был горячий сидр со специями, но отхлебнул я осторожно, боясь ошибиться. Рорк весело рассмеялся:

– До нас дошло, что посреди бала вдруг объявился Владыка Бедствий с войском бхарашади и перебил кучу благородных господ. Говорят, они и дворец подожгли, но я что-то сомневаюсь, поскольку зарева вроде не видно.

Я склонился к ним и тихо проговорил:

– Фальчар действительно появился, и у него был Посох Эметерия.

Ирин заложила выбившийся зеленый локон за остроконечное ухо.

– Посох Эметерия? Впервые слышу.

Рорк отмахнулся:

– Довольно сильная вещичка. Но это потом. Пусть Лок договорит. Или это все, Лок?

– Куда там! – я продолжал шепотом:

– И тогда же колдуну бхарашади с помощью Черной секты удалось похитить из дворцового подземелья Жезл Первого Пламени.

Лицо Ирин стало замкнутым, и она поднесла к губам кружку с сидром. Рорк задумчиво нахмурился:

– Лок, этого не могло случиться. Не мог колдун бхарашади оказаться за ограждающей Стеной.

Я расстегнул манжеты рубахи и засучил рукава, открыв бинты.

– Он пытался убить меня. Чарами. Меня спасло чистое везение. Я видел его, Рорк. Правда, я прежде видел Черных Теней только во сне, но он точь-в-точь такой, как рассказывают.

Ирин покачала головой:

– Сны, в которых видишь Черную Тень, скорее, стоит назвать кошмарами.

– Это точно, – кивнул я. – Боюсь, теперь меня будут долго преследовать такие кошмары.

Вынув из мешочка на поясе имперские медальоны, я положил по одному перед каждым из них.

– Император предполагает, что бхарашади используют силу Жезла для вторжения в Империю. Он распорядился послать в Хаос отряд, чтобы предотвратить или задержать вторжение, дав время собрать армию, способную остановить их.

Ирин уставилась на бронзовый кружок, как на готовую ужалить змею.

• Предыдущая
• 39/73
• Следующая