Страх разоблачения - Стэнтон Лорейн - Страница 69

• Предыдущая
• 69/70
• Следующая

А ведь теперь ей надо было думать еще и о ребенке. Тони имел право знать и любить свое дитя. Она инстинктивно чувствовала, что он будет замечательным отцом. И он стал бы прекрасным мужем, если бы у нее хватило мужества воспротивиться родителям и выйти за него. Подумать только, ей был дан второй шанс, и снова ее подвела собственная трусость! А теперь уже слишком поздно. Тони, скорее всего, ее ненавидит…

Но внезапно Гасси осознала, что просто не может ехать домой. Она должна попробовать заставить Тони поверить, как она его любит.

Постучав по перегородке, она дала водителю адрес Тони. Ей оставалось только надеяться, что ее мечта осуществится.

Тони открыл дверь и оторопел, увидев стоящую перед ним Гасси. Она так осунулась, что, казалось, на лице остались одни огромные. зеленые глаза. В первое мгновение он почувствовал нелепую, безрассудную радость, но тут же напомнил себе, что эта женщина дважды предала его.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Я… я хочу с тобой поговорить.

Тони разозлился, но одновременно на него нахлынули незваные воспоминания — ее смех, шелковистость ее кожи, свет в ее глазах, когда она улыбается… Господи, какой же он дурак, что никак не может избавиться от этой любви! Почему эта женщина обладает такой властью над ним? Он знал, что она эгоистична, тщеславна, не способна на глубокое чувство, и все же он продолжал мечтать о ней, хотеть ее.

— Нам не о чем разговаривать, Гасси, — холодно сказал он. — Иди домой к своему мужу. Я отказываюсь служить жеребцом.

— Пожалуйста, Тони! — взмолилась она. — Я очень прошу…

Пожав плечами, он отступил в сторону, молча приглашая ее войти. Гасси скользнула мимо него и направилась в гостиную. Тони шел следом. Ее аромат окутывал его знакомым облаком. Даже сейчас она казалась ему необыкновенно привлекательной, даже сейчас ему хотелось заняться с ней любовью и не отпускать долго-долго…

Испытывая глубокое отвращение к себе, Тони молча смотрел, как она изящно села на диван и скрестила стройные ноги. Он уже начал отходить от шока, который испытал при виде ее, и теперь недоумевал, какого черта ей нужно. Их роман закончился, она не оставила у него никаких сомнений на этот счет.

— Ладно, Гасси, — сказал он, — что тебе нужно?

Она немного поколебалась, потом сказала дрожащим голосом:

— Хелен Гэллоуэй покончила жизнь самоубийством. Ты об этом знаешь? — Он кивнул, и она поспешно продолжила: — Ее смерть заставила меня понять, какая драгоценная вещь — жизнь. Я совершила чудовищную ошибку, Тони!

В душе его зажглась искорка надежды, но он резко затушил ее, напомнив себе, что Гасси способна на самое подлое предательство.

— Я тебя люблю, — прошептала она. Тони хрипло рассмеялся:

— Да будет тебе, Гасси! Кончай с этими играми. Просто скажи, зачем пришла.

Она опустила плечи, но продолжала смотреть на него, как будто страшась оборвать ту тонкую ниточку, которая протянулась между ними.

— Я пришла, потому что люблю тебя. Может быть, я опоздала, но я хотела, чтобы ты знал.

Тони смотрел на нее, и надежда боролась с недоверием. Он понимал, что было бы страшно глупо поверить ей. Но разве не глупее прогнать ее, даже не попытавшись?

— Я опоздала, да, Тони?

Он чувствовал себя так, будто заблудился в пустыне, ослаб от жары и жажды и внезапно увидел вдалеке зеленый оазис. Что это — в самом деле спасение или всего лишь мираж, вызванный его отчаянием? Он подошел и сел рядом с ней на диван.

— Ты говоришь серьезно на этот раз, cara? Ты готова провести оставшуюся жизнь со мной?

Она кивнула:

— Но прежде я должна кое-что тебе рассказать. Если после этого ты все еще будешь хотеть меня, я останусь с тобой навсегда.

Гасси видела, как радость сменяет подозрение на лице Тони, и ей казалось, будто что-то умирает внутри ее. Она знала, что не переживет, если потеряет его сейчас. И все-таки она должна была все ему рассказать о Рике Конти.

— Много лет назад я попала в неприятную историю, — начала Гасси. — Я была совсем юной, только что закончила колледж…

Тони нетерпеливо перебил ее:

— Забудь прошлое, сага, оно не имеет значения.

— Нет, имеет. Понимаешь, я… сделала ужасную вещь, а теперь все вышло наружу. Скоро весь мир об этом узнает.

— Что за ужасную вещь?

Гасси глубоко вздохнула и, глядя ему в глаза, рассказала обо всем, освободившись от чувства вины, которое терзало ее долгие годы. Когда она закончила. Тони порывисто обнял ее, и она зарыдала.

— Все хорошо, — приговаривал он. — Забудь об этом. Ты достаточно страдала.

— Как ты можешь так говорить, зная, что я сделала?!

— Ты была молодой, испугалась, хотела защитить подругу. Конечно, это трагедия, но пора себя простить.

— А ты… ты можешь меня простить? Не только за это — за все?

— Я уже простил. сага.

Он наклонил голову и поцеловал ее. Его теплые губы вселяли в нее надежду. Тут Гасси вспомнила про ребенка и слегка отодвинулась от него.

— Есть еще кое-что, — сказала она. — Я беременна, Тони. У меня будет от тебя ребенок.

Его руки упали, он молча смотрел на нее.

— Так вот почему ты ко мне вернулась? Твой муж отказался воспитывать чужого ребенка?

— Нет, я вернулась, потому что люблю тебя. Но даже если бы ты меня прогнал, я все равно сказала бы тебе о ребенке. После смерти Хелен я поняла, что не смогу скрыть от тебя его существование. Жизнь слишком хрупка, чтобы играть такими вещами.

Тони ласково улыбнулся и привлек ее к себе.

— Я люблю тебя, Гасси. Скажи, ты наконец разведешься с Ричардом? Ты позволишь мне быть отцом моему собственному ребенку?

— Да, — коротко ответила Гасси, вдруг почувствовав дивный покой и умиротворение. Наконец-то она поняла, что значит любить и доверять.

На следующий день Диана вышла из лифта на двенадцатом этаже студии и направилась к офису Хауи Блюменталя, старшего вице-президента. Она шла по коридору, не переставая удивляться, что он согласился принять ее: руководители канала исключительно редко общались со своими подчиненными напрямую.

— Входите, миссис Кейси, — пригласила ее секретарша. — Мистер Блюменталь вас ждет.

Когда Диана вошла в роскошный кабинет, Хауи Блюменталь сидел за письменным столом и приветливо улыбался. Его лысина сияла в лучах солнца, которые проникали сквозь высокие окна.

— Добрый день, Диана, — сказал он, поднимаясь и протягивая руку.

— Здравствуйте, Хауи. Спасибо, что вы меня так быстро приняли.

Он пожал ей руку и показал на кожаное кресло.

— Садитесь. Эд Блейк придет с минуты на минуту.

Диана едва не поперхнулась, но послушно села в кресло и сложила руки на коленях. Это надо же быть такой наивной — решить, что Блюменталь захочет поговорить с ней без Блейка! А она еще так гордилась собой, когда обратилась к нему напрямую. Теперь же она чувствовала себя полной идиоткой.

В этот момент в кабинет вошел Эд Блейк. Обворожительно улыбаясь, он поздоровался с Блюменталем, но, когда повернулся к Диане, глаза его стали злыми и враждебными.

— Вот это сюрприз, Диана! — резко бросил он и уселся в кресло поближе к Блюменталю. — А я думал, ты еще в Калифорнии.

— Я вернулась сегодня, — сказала Диана, и даже ей самой ее голос показался напряженным. Эд внимательно наблюдал за ней, как будто выжидал момент, когда можно будет броситься в атаку.

— Я ненавижу торопиться, — сказал Блюменталь, — но у меня через несколько минут совещание. О чем вы хотели поговорить, Диана?

Диана всю ночь репетировала свою речь, но сейчас не могла вспомнить ни слова. Она совсем растерялась, бросив взгляд на Эда: он показался ей похожим на гиену, пускающую слюни над падалью.

Но выбора у нее не было.

— Я уверена, что вы слышали о самоубийстве Хелен Гэллоуэй, — наконец сказала она. — Так вот, перед смертью Хелен отправила письмо в полицию Хайяниса, в котором призналась в убийстве, совершенном ею двенадцать лет назад. Все это появится в прессе не сегодня-завтра.

• Предыдущая
• 69/70
• Следующая