Профессорская дружка - Ардмир Мари - Страница 19

• Предыдущая
• 19/68
• Следующая

Дверь захлопнулась вовремя, я не застряла в сером подпространстве, а вернулась в дом профессора. Для кафе я была одета не совсем подобающе, поэтому сменила платье и взяла с собой не только плащ, но и сумочку, в которую переложила взбрыка. Затем, приложив кратковременный портальный переходник к двери, назвала адрес кафе и наконец-то увидела своих старших.

— А вот и наш мастер!

Ливи обняла, Эсмира поцеловала, и обе они устроили меня за столом. Быстрый заказ чашечки чая и пирожных — и сестрички с самым умильным выражением лиц сосредоточили все свое внимание на мне:

— Рассказывай!

— О чем?

— О Дейре, конечно! — поторопила с ответом самая старшая. — Как продвигается ваш роман?

— Какой роман? — Я удивленно перевела взгляд с одной на другую и уверенно заявила: — Мы с ним ничего совместно не пишем.

— А София Лесски говорила, что от вас искры так и летят, — протянула старшая.

— И этих фейерверков уже должно хватить на любовную историю с невероятной завязкой, — подмигнула средняя.

Я улыбнулась и покачала головой.

Кто и должен был стать героинями невероятных любовных сюжетов, так это они. Темноволосая Ливи, миниатюрная и нежная, как ее персиковый наряд, прекрасно подошла бы для мелодрамы с мастеровым из дворца. А шатенка Эсмира, облаченная в темно-синий бархат, легко вписалась бы в приключенческий детектив с вампиром-графом в главной роли. Как говорила тетя, ее аппетитная фигура, несомненно, привлекла бы изголодавшегося кровопийцу.

— У меня за последние два дня историй накопилось на внушительный трехтомник отнюдь не романтического содержания: с фейерверками, преследованием, опасностями и детективной линией.

— Ты нас уже заинтриговала, — откликнулись они, — рассказывай!

— С радостью, но для начала вам придется тайно зарегистрировать меня в реестре мастеров-артефакторов.

— Почему тайно? — Эсми вздернула бровь.

— Потому что я хочу использовать имя, под которым уже изготовила тридцать маг-предметов, а Дейр явно будет против этого.

Они заговорщически переглянулись между собой, выждали несколько долгих мгновений и наконец-то кивнули, заверив:

— Сделаем!

В ходе повествования я показала им взбрыка, рассказала о саламандре и перешла к повествованию о каменном големе, краем глаза отметив, что вечнозеленый из моей сумки перебрался на стол. И теперь радостно шелестит листиками и ластится к сестричкам, лишь бы они его погладили. И все это под прямым солнечным светом! Вспомнила, что он сегодня уже выбирался из сумки, чтобы выпроводить исполосованного Норго, и коварно прищурилась.

— Кишмиш! — Я поманила его пальчиком. — А ну-ка иди сюда…

А он не сдвинулся с места, руки Эсмиры обвил для надежности и сморщил лист над сердцевиной, чтобы в следующее мгновение отрицательно им помотать.

— Иди ко мне, — зловещая пауза и зловещее обещание, — иначе сдам девятому на эксперименты.

Нехотя он начал расплетаться и на прощание гладить пальчики сестер.

— Рэш, — удивилась самая старшая, — разве так можно? Он у тебя хороший.

— Нужно, Ливи, — ответила я и протянула к нему руку. — Мы уходим.

— Но ты еще не рассказала о големе… — воспротивилась она, пощекотав пятилапа. — Как ты вручила его Дейру?

— Лесски его сам забрал, оставив меня стоять истуканом посредине комнаты. — Голос досадно сел, когда я вспомнила о своей обиде.

— И как же у него это получилось? — Эсмира подмигнула мне: — Связал?

— Нет.

— Использовал заклинание? — предположила очаровательно улыбающаяся Ливи.

— Тоже нет.

Взбрык наконец-то изволил забраться в сумку и даже самостоятельно ее застегнул. И девочки в один голос возмутились:

— Рэш, не томи! Что у вас произошло?

— Дейр повел себя нагло, дерзко, губы до сих пор болят… — Сказала лишнее, смутилась от их загоревшихся взглядов и решительно пресекла дальнейшие расспросы на эту тему: — И я не хочу вспоминать об этом!

Признавшись в подобном, ожидать можно было сочувствия, поддержки, в крайнем случае мягкого подтрунивания, но никак не смеха, которым они разразились.

— А говорила, что в романе нет и пары строчек!

— Я рада, что повеселила вас.

Поцеловала обеих смеющихся и уверенно направилась к ближайшей двери, чтобы создать переход. А сзади все это время слышались их судорожные вздохи и едва сдерживаемые смешки.

Вернувшись домой, я первым делом переоделась, умылась и досчитала до пятидесяти, успокаивая сердца стук, и только после этого призвала вечнозеленого питомца к ответу. Выудила его из сумки и поставила на подоконник, еще раз убедившись, что солнечный свет ему не вредит:

— Итак, куда ты спрятал талисман?

Он ожидаемо развел в стороны лапки-побеги и покачал листом — знать не знает ни о каком артефакте.

— Кишмиш, не ври мне! — Он лапки сложил над сердцевиной, точь-в-точь как человек, но не ответил. — Сдам Дейру.

Угроза подействовала. Пятилап расстроенно пнул перо, лежащее на моем столе, и сердито зашелестел потом затрясся, сморщил главный лист и зашелестел явно что-то обидное, а затем и обвинительное, выговаривая мне.

С трудом удержала смех, когда он закончил двухминутную речь и встряхнулся, явно показывая, что разговор завершен и он ни слова более не скажет.

— И ты думаешь, что я хоть что-то поняла?

Кишмиш возмущенно подпрыгнул, дернул главным листом и, кажется, скуксился: а как еще назвать состояние, в котором он свернулся в плотный деревянный шар и спрятал все листики.

— Не обижайся, — взяла в руки шарообразного взбрыка и погладила его. — Вот такая непонятливая я, признаю, и хочу напомнить, что тебя об этом предупреждали.

Он подпрыгнул в моих руках и попытался сбежать. Но уже через минуту уговоров сдался и начал объяснять. Нет, не пером по бумаге, а собственными побегами изобразил на столе рисованную историю. И началась она с появления профессора Гову и моего исчезновения из аудитории, к слову, чтобы понятно было, кто здесь я: к тонкому человечку вечнозеленый листиком добавил «юбочку». Итак, человечек с юбочкой исчез, кроха пятилап мучился неизвестностью в моей сумке, и, если я правильно поняла, он несколько раз облез и даже листву сбросил. А когда подопечная наконец-то появилась, взбрык с ужасом понял, что она, то есть я, энергетически пуста. Изобразил это дрожью, в процессе один из крохотных листиков с него упал, и именно его Кишмиш использовал как артефакт, который скатился с человечка в юбочке и был незаметно подобран моим верным защитником.

Далее он побегами изобразил крупного человечка, Клифорда, который подобрал меня, сумку, вечнозеленого и передал нас более худому. Судя по дерганым движениям последнего, Дейр, а это был именно он, весьма за меня волновался и не успокоился, пока не раздел, не уложил на кровать и не…

Всевышний!

Судорожно сглотнула, твердо пообещав себе, что с этого дня я в его присутствии без сознания больше не останусь, чтобы девятый более не смел меня раздевать и целовать. Бесстыдник! За возмущением упустила в рассказе взбрыка момент появления саламандры в моей комнате и решение Кишмиша присвоить артефакт. Очнулась, когда вечнозеленый уже обрисовал, как выдворяет из аудитории человечка с множеством сучков — Норго.

— И куда ты спрятал артефакт? — спросила со вздохом.

Кишмиш отклонил главный лист и продемонстрировал свою сердцевину, где в голубоватой кристаллизовавшейся влаге застыл простой оберег с непростыми свойствами.

— А знаешь, — я улыбнулась, — будет лучше, если ты оставишь этот артефакт себе, но на солнечный свет выбираться станешь исключительно в моем присутствии. В противном случае девятый обо всем догадается и сам его заберет. Договорились?

Пятилап вскинул лист, оценил мой боевой настрой и тут же согласился.

— Вот и славно.

Я позволила себе радоваться такому стечению обстоятельств, а потому непрестанно улыбалась. Вернее сказать, давила лукавую улыбку и в прищуре прятала искрящийся радостью взгляд.

За ужином стихийник на меня не смотрел ровно до тех пор, пока в столовой не объявился довольный жизнью Ганс.

• Предыдущая
• 19/68
• Следующая