Дым и зеркала (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/90
• Следующая

— Глупости, причём тут проклятье, — махнул рукой Пирлан. — Но ты пообещай мне, что докопаешься до сути, ладно?

— А то ты плохо меня знаешь.

— Хорошо, но… я волнуюсь за неё. Она слишком хрупкая, чтобы выжить в одиночестве, и слишком замкнутая в себе, чтобы разделить с кем-то проблемы. Ей бы влюбиться, как следует, в хорошего человека…

— А причём тут я? — не удержался от гримасы.

— Извини, — смутился Пир. — Просто мысли вслух. Хотя у тебя в жизни схожая проблема.

— Пир, хоть ты не начинай копаться в моей душе, — раздражённо огрызнулся. — Её и без тебя хватает, кому перелопатить вдоль и поперёк, только тебя мне не хватало в этой компании!

— Извини, — виновато улыбнулся друг. — Рефлекс воспитателя, не могу ничего с этим поделать. За всех волнуюсь, пытаюсь решать чужие проблемы.

— Бывает, — обтекаемо отозвался я, не желая вступать в полемику. — Черкни записку, к кому в гости подастся твоя проблемная ученица. Есть у меня ощущение, что кое-то в ближайшем будущем пожелает с ней познакомиться, не хочется потом искать её по всему городу. 

Хар, сдав меня с рук на руки Бьорну, скрылся, так и не ответив ни на один из моих вопросов. Впрочем, вопрос был один и старый: кто такой Хаарам, чьей фамилии не знал, по-моему, даже Пир? Вернее, ответ я получила, но он мало отличался от прежних. И был, если честно, справедливым: откровенность за откровенность. А я не для того так долго и старательно оплетала паутиной иллюзий собственный разум, чтобы пожертвовать всем этим во имя праздного любопытства.

Я, конечно, спорила, что прекрасно смогу прожить в собственном доме, но в глубине души была благодарна кровникам за упрямство. Под крышей огромного дома Берггаренов мне стало спокойней и легче дышать, и сейчас я с наслаждением потягивалась под одеялом. Привычное к гамаку тело поначалу капризничало, но потом признало удобство по-солдатски жёсткой широкой кровати.

Мне всегда нравилось гостить у Бьорна. Наверное, это следствие сиротской жизни, но этот дом я просто обожала, и всегда завидовала другу белой завистью. И мечтала, что когда-нибудь у меня тоже будет такой же дом. И дело было не в его размерах, дело было в семье.

Общинные привычки далёких халейских предков Бьорна вылились в то, что один-единственный дом недалеко от центра города, поглотив соседей, с годами превратился в огромный особняк-поместье, занимающее целый квартал. И в доме этом проживал почти весь клан Берггаренов; по традиции, сыновья селились поближе к родителям, или вовсе приводили жён в родительский дом, и только дочери отправлялись в семьи мужей. У нас когда-то царили подобные порядки, но сейчас все старались обзаводиться своим жильём, причём подальше от родного дома. А Берггарены продолжали традиции предков.

В этих стенах всегда звенел детский смех, в зеркалах множились отражения фамильных огненно-рыжих кос, и сам воздух был пропитан ощущением дома. Здесь всегда было тепло, уютно, и всегда радовались гостям.

— Привет, Лейла! — дверь с грохотом распахнулась, впуская пятнадцатилетнюю девицу совершенно хулиганского вида с двумя растрёпанными косами.

— Привет, Фьерь, — только и успела ответить я, прежде чем на меня обрушились почти семьдесят килограммов живого веса. — Уйди, медведица, раздавишь! — возмущённо принялась я сталкивать подростка с себя.

Гордая полученным прозвищем, Фьерь позволила себя стряхнуть. Это ей по возрасту пятнадцать, а по росту она выше меня, и продолжает расти. Гены сказываются, в роду Берггаренов мелких нет.

— Это здорово, что ты у нас в гостях, — сообщила она. Почему-то с самого нашего знакомства шесть лет назад Фьерь прониклась ко мне огромной симпатией и доверием. — А ты долго планируешь спать? У нас сейчас уроки верховой езды, я хотела тебя позвать.

— Да я та ещё всадница, — не удержалась я от улыбки.

— Ну и ладно, на корде погуляешь. Или ты собираешься весь день в кровати проваляться? — она удивлённо вскинула брови.

— Да я как-то не задумывалась, — весело хмыкнула. — Теперь-то уже вряд ли.

Понукаемая непоседливой девчонкой, я поспешно оделась; благо, чтобы натянуть штаны и рубашку много времени не нужно. Обрадованная Фьерь ухватила меня за руку и поволокла на буксире к выходу, чтобы прямо в дверях столкнуться с ещё одним посетителем.

— Ой! — звонко воскликнула будущая грозная воительница, с недовольным видом потирая лоб. — Ой! — уже с другой интонацией произнесла она, рассмотрев, в чьё могучее плечо с разгона влетела. — Доброе утро, деда! — взвизгнула Фьерь, повисая на шее высокого статного мужчины, возраст которого выдавала лишь абсолютно седая шевелюра, собранная в короткую косицу, да россыпь морщин вокруг глаз и губ, придававшая и без того суровому лицу налёт грубой жестокости. Не свойственной, впрочем, этому всемирно известному полководцу. — Ты уже вернулся?!

— Нет, я ещё в Сионе, — с абсолютно серьёзным лицом качнул головой мужчина, чем вызвал ещё одну волну радостного звонкого хохота.

— Гар Оллан, доброе утро, — вежливо поздоровалась я на халейский манер. Почему-то я просто не могла заставить себя употребить в разговоре с этим человеком иные обращения. Мужчина чуть усмехнулся одними губами, и ответил:

— Здравствуй, Лейла. Хорошо, что ты уже проснулась, сэкономим время.

— То есть? — похолодела я. Мне почему-то показалось, что сейчас он велит собирать свои вещи и убираться восвояси.

— А как же верховая езда? — обиженно протянула Фьерь.

— Тебя я не задерживаю, — вскинул брови генерал, и девочка, лишь грустно вздохнув, без возражений удалилась. — Пойдём, нас уже ждут.

— Кто? — не удержалась я от вопроса, мучимая противоречивыми эмоциями. С одной стороны, облегчение: меня явно не собирались никуда выгонять, и вообще генерал был настроен довольно благодушно. А с другой… слишком велика честь, чтобы сам Оллан Берггарен куда-то меня сопровождал!

— Его Величество, — пожал плечами мужчина с таким видом, будто сообщал прогноз погоды на завтра.

— Зачем я ему?! — испуганно пробормотала я.

— Ему интересно посмотреть на ту, кто по завещанию его родственника станет наследницей доррата[6] Керц, — вновь пожал плечами генерал. — Да не пугайся так, — вновь скупо улыбнулся он. — Это неофициальная встреча без лишних ушей.

— А почему вы…

— Потому что ты кровница моего сына и гостья моего дома, — терпеливо пояснил Берггарен. — Не могу же я бросить тебя в такой паскудной ситуации, — прямолинейно сообщил он.

— Спасибо, — с трудом выдавила я.

— Пока не за что, — отмахнулся генерал, распахивая очередную высокую двустворчатую дверь и пропуская меня вперёд.

В небольшой уютной гостиной, оформленной в сдержанных бело-голубых тонах, Разрушитель смотрелся чужеродным элементом, жутковатой одинокой кляксой.

Обернувшись на звук шагов, он наткнулся взглядом на хозяина дома и, опираясь на подлокотник, поспешил встать.

— Господин генерал-лейтенант, честь для меня, — Дагор с видимым трудом выпрямил спину, вытянувшись по струнке.

— Вольно, подполковник. Это для меня честь принимать вас в своём доме, — неожиданно возразил Оллан. — Жалко только, при таких обстоятельствах.

— Я прибыл…

— Да, я в курсе. Хорошо, что именно вы занимаетесь этим делом; у него есть шанс быть рассмотренным непредвзято. Пойдёмте, воспользуемся моим экипажем, негоже заставлять Его Величество ждать.

И, подавая пример, генерал решительным уверенным шагом двинулся к выходу, не делая попыток завести светскую беседу ни со мной, ни с Разрушителем. Впрочем, я бы удивилась, если бы гар Оллан Берггарен вдруг заразился от кого-то многословностью, улыбчивостью и чуткостью. По всем рассказам и моим немногочисленным личным наблюдениям это был суровый грубоватый воин, прирождённый боец и защитник. За ним вся его огромная семья была как за могучим утёсом — защищающим от ударов бури, но не делающим даже попытки морально поддержать в минуты душевной слабости и сомнений. Рядом с ним было безопасно, но одиноко, и этого молчаливого мужчину, бесконечно уважая, побаивались даже собственные дети. Что уж говорить о посторонних, чужих людях? Одна только миниатюрная пухленькая очень добрая женщина, его жена Лайали, немного смягчала характер мужа.

• Предыдущая
• 19/90
• Следующая