Петля - Судзуки Кодзи - Страница 62
- Предыдущая
- 62/83
- Следующая
Становилось все холоднее и холоднее. Когда вечер сменился ночью, шум дождя стал оглушительным. Ничего не было видно, но Каору казалось, будто кто-то стоит рядом и бьет его руками по спине и по голове. Словно несколько человек окружили и избивают его, как при линчевании.
Приключилась и еще одна неприятность. Внезапно отпрянув от захлестнувшего его ноги потока, он уронил рюкзак. Потеряв равновесие, Каору и сам рухнул на землю. Тут он окончательно утратил какую-либо способность ориентироваться. Пытаясь нащупать рюкзак, Каору шарил вокруг обеими руками, словно рисовал на земле круг. Но то ли он обронил рюкзак слишком далеко от этого места, то ли рюкзак унесло потоком, — поиски оказались безуспешными. Не разбирая дороги, Каору пополз куда-то в самую тьму. Он полагался теперь только на слух и осязание. Он стоял на коленях, и вода закрывала его лодыжки, нужно было куда-то переместиться, но куда? Оставалось только понадеяться на слух и двигаться на ощупь. Он полз, стараясь выбирать места, где воды было меньше. Каору стал похож на копошащегося в грязи дождевого червя. После дождей из трещин на асфальте выползало бесчисленное множество дождевых червей, солнце убивало их, и повсюду, насколько хватало взора, можно было видеть их иссушенные тела. Почему черви вылезали после дождя? Существует предположение, что они не переносят кислоты, содержащейся в дождевой воде, но это, возможно, и не так. Возможно, что это в природе червей — спасаться от дождевой воды, просто теперь они страдают, погибая на автострадах. Не имея глаз, они реагируют на свет и стремятся на поверхность.
Каору чувствовал себя уже немного увереннее и не нуждался ни в каком свете, чтобы на него реагировать. Он успел заползти в какую-то щель, где стояла абсолютная тьма, и просидел там несколько часов. Или нет? Чувство времени он тоже полностью утратил. А на часах не видны были даже стрелки.
Обследовать убежище вслепую Каору не мог. Поднимаясь на вершину, на своем пути он не раз встречал провалы глубиной больше ста метров. Как бы и здесь не угодить в один из них.
Где-то неподалеку раздался шум падающих камней. Каору сжался от испуга. Посыпались мелкие камни, упало несколько больших, воздух завибрировал. После дождя земля раскисла, из-за этого, вероятно, и начался обвал. Гул пронесся у самого носа Каору и смолк. Причина могла быть только одна — неподалеку от убежища находилась лощина, камни падали туда беззвучно. Каору уже не сомневался: впереди, в кромешной тьме, его ждал вход в лощину.
Поелозив спиной по земле, Каору начал медленно подниматься. Он не отодвигался дальше от бездонного провала. Им руководили инстинкты. Поскользнувшись, он упал на несколько десятков сантиметров назад. Мышцы ягодиц задрожали от напряжения.
Дождь прекратил бить прямо в лицо, а косые струи не беспокоили Каору. По щекам лились слезы, но плакал как будто совсем не он, а другой человек.
Им овладели видения. То он видел себя по пояс в бушующих волнах, держащимся за край скалы, выступающей из воды, то ему чудилось, как его засасывает болото и он, барахтаясь, все глубже уходит вниз.
Пытаясь прогнать видения и вернуться к реальности, Каору все сильнее осознавал, что к нему крадется смерть. Тело охлаждалось, чувства притуплялись.
Убит дождем.
Никогда Каору не боялся дождя. А уж мысль о том, чтобы умереть от него, ему и в голову не приходила.
Но ничего смешного не было. Так глупо погибнуть под дождем, когда весь мир гибнет от рака.
В последний раз Каору мок под дождем довольно давно. А где-то месяц тому назад он видел грозовую тучу. И наблюдал из окна больницы вечерний дождик, который длился менее часа.
Как только ему показалось, что цвет тучи за толстым больничным стеклом изменился, как на землю хлынул дождь. Мир за стеклом преобразился, в нем появилось что-то потустороннее.
В больничном коридоре, где температура регулировалась кондиционером, обнимая за плечи Рэйко, Каору радовался долгожданному дождю, который воспринимал как благодеяние. Рёдзи был еще жив, и именно тогда в чреве Рэйко зародилась новая жизнь.
Один и тот же дождь мог оказаться и благом, и адом.
Вспоминая лицо Рэйко, Каору постепенно начинал забывать о том ужасе, который его окружал. Мысли о родителях придали ему мужества. Однако сил все равно не было. Стоит ему отчаяться, и тень смерти накроет его.
Сон тоже означает смерть. Он замерзнет и останется здесь, сокрытый тьмой.
Каору изо всех сил старался удержать сознание.
Иногда ему казалось, что оно уже уходит. Когда он приходил в себя, то никак не мог вспомнить, где находится. Если периоды потери сознания будут удлиняться, то опасность гибели возрастет.
Каору трясло от холода. Скоро наступит рассвет. Тогда температура хоть немного поднимется и уйдет страх темноты.
Абсолютная тьма была источником дичайших фантазий. Вскоре Каору почувствовал чье-то присутствие. Это был не прежний индеец, а кто-то по-настоящему живой, чей запах вскоре дошел до Каору. До него долетали обрывки разговора, но слов разобрать он не мог, невозможно было даже понять, мужские это или женские голоса... Похоже, несколько человек скрывались в темноте, тени шептались между собой.
— Эй, кто здесь?! — словно злой дух, страшным голосом заорал Каору, пытаясь перекричать дождь.
Но тени не пропали. Две, три, четыре, пять — они с шумом обступили его. Как ни старался Каору, он не смог разобрать, на каком языке они говорили. В их интонациях ему слышалось то сочувствие, то насмешка. Быть может, они насмехались над ним?
Каору продолжал слушать их голоса до самого рассвета. Когда они стали исчезать, начал слабеть и дождь, постепенно проступали очертания предметов. Пока все вокруг было серым. Красно-коричневая скала, похожая на идола, сейчас казалась черной тенью. И все же контуры пейзажа постепенно прорисовывались.
Это приободрило Каору. Дождь заканчивался.
Но у Каору был жар, его мутило. Он замерз, и силы оставили его. Каору, только постигавший азы врачебной науки, не мог еще толком объяснить, что произошло сейчас в его теле.
Ему хотелось думать, что это обычная простуда. Из легких наружу вырвался хрип.
- Предыдущая
- 62/83
- Следующая
