Прядильщики. Магические приключения девочки Лизы и ее брата Патрика - Оливер Лорен - Страница 22

• Предыдущая
• 22/35
• Следующая

Мирабелла добралась до стола и уселась рядом с блондинкой.

— Какая миленькая юбочка, — заметила блондинка, протянула руку и почесала крысу за ухом. — А какая у вас прелестная мягкая шерстка.

Лиза никогда не думала, что крысы умеют краснеть, но Мирабелле это удалось. Она залилась пунцовой краской, казалось, даже усы у нее порозовели до самых кончиков.

— Благодарю вас, — смущенно пробормотала Крыса, схватила огромный кусок сыра и бесцеремонно затолкала его в рот.

Девочка села рядом с рыжеволосой женщиной, которая принялась негромко перебирать струны гитары. Музыка была прелестной, она напоминала Лизе о солнечном свете и плеске морской волны. Девочка взяла со стола мягкую теплую булочку, погрузила зубы в хрустящую корочку и едва не вскрикнула от радости, когда почувствовала на языке ее вкус.

— Должно быть, вы прибыли издалека, — произнесла сестра-брюнетка.

— М-м-м, — промычала Лиза, набившая к этому времени рот яблочным пирогом, политым сладким кленовым сиропом. — Офень издафека.

Она была так голодна, что не стеснялась говорить с полным ртом.

— А откуда же вы пришли? — спросила сестра-блондинка, подкладывая на тарелку девочки бисквиты, бекон и сливочные тянучки.

— Свехху, — ответила Лиза, проглатывая почти целиком бисквит и запивая его шоколадным молоком из каменной кружки, которую поставила перед ней рыжеволосая сестра.

Удивительное дело: чем больше девочка ела, тем голоднее себя чувствовала — словно ее желудок превратился в какую-то бездонную яму.

Скосив глаза, она поняла, что то же самое можно сказать и о Мирабелле. Крыса забыла про все свои великосветские замашки, забралась задними лапами на стул и сейчас с бешеной скоростью уминала огромную индейку. Лизу уже начинало подташнивать от еды, но все равно ей никак не удавалось утолить голод.

— Ешьте, ешьте, — ласково приговаривали сестры. Музыка продолжала звучать — тамбурин тихо отбивал ритм, нежные звуки гитары обволакивали Лизу мягким облачком, не давали думать о чем-либо. Запах еды и аромат цветов дурманил голову, нагонял сон. А ведь им с Крысой нужно было куда-то идти… они собирались что-то сделать… что-то искали…

Лиза нахмурилась. Она ничего не могла вспомнить, эта нежная музыка вытеснила у нее из головы все мысли. Наверное, будет лучше, намного лучше остаться здесь, есть всякие вкусности и забыть обо всем. Вечно жевать и никогда не насытиться.

Не успев закончить со сливочной тянучкой, девочка взяла со стола жареного цыпленка, оторвала ножку и принялась жевать. Удивительно, но тянучка и цыпленок отлично сочетались друг с другом — интересное открытие. Нужно не забыть рассказать об этом Патрику.

Патрик. Это имя словно молния пронзило мозг Лизы. Ну конечно же! Она шла искать прядильщиков. Спешила спасти Патрика.

«Погоди», — хотела сказать самой себе девочка, но даже это простое слово не давалось ей, уплывало куда-то, тонуло в окутавшем ее голову густом тумане. Лиза потянулась, чтобы взять стакан воды, и с удивлением заметила, как неуверенно движется ее рука, а стакан расплывается перед глазами, словно мираж в струйках раскаленного воздуха пустыни. Веки девочки сделались тяжелыми, как свинец. Протянутая было к стакану рука безвольно упала.

— Спать, спать, — хором напевали сестры.

«Нет!» — пыталась крикнуть в ответ Лиза, но это у нее никак не получалось.

А сидевшая неподалеку от нее Мирабелла уже спала — посапывая, уткнувшись мордой в политое соусом картофельное пюре. Девочка почувствовала, как все ее тело наливается тяжестью, погружается в густой туман. Пытаясь сбросить с себя это навеянное музыкой наваждение, она собрала всю свою волю в кулак и, пошатываясь, поднялась на ноги. Затем оттолкнулась ладонями от столешницы, сделала несколько неуверенных шагов и натолкнулась на один из громадных цветков, что стояли вокруг стола.

Воздух наполнил жуткий пронзительный вой, Лиза со страхом увидела, как цветок принялся корчиться, словно от боли. Все сестры тоже кричали, и теперь Лиза заметила, что они стали вовсе не красивыми, их лица начали оплывать, как горячий воск. И еще они на глазах стремительно старели, их кожа посерела, покрылась морщинами, местами, казалось, даже прогнила.

От страха сознание девочки слегка прояснилось, и она закричала:

— Что происходит? Кто вы?

— Иди сюда, мерзкий маленький червячок, — сказала сестра-брюнетка и потянулась к Лизе. У девочки кровь застыла в жилах, потому что в этот миг она увидела, что перед ней вовсе не женщина, а какое-то совершенно другое существо. Нижнюю часть этой твари покрывали толстые черно-зеленые чешуйки, внизу у бывшей брюнетки появился длинный, волочившийся по земле хвост с острым, как бритва, кончиком. Когда эта ужасная уродливая тварь завершила свое превращение, повеяло таким зловонием, что Лизу едва не стошнило.

Все перед глазами девочки плыло, мелькало, как в калейдоскопе, дробилось на куски. Ее тело по-прежнему оставалось непослушным, тяжелым. Она не могла двинуться с места. Бывшая рыжеволосая сестра тоже кричала, широко раскрыв рот, внутри которого появился отвратительный угольно-черный язык, и радостно хлопала в ладоши.

Другая тварь — бывшая сестра-шатенка — вспрыгнула на стол, попав прямо в чашу с шоколадным пудингом, которая тут же развалилась на куски, и обхватила своим хвостом, как канатом, все еще спящую Мирабеллу.

Лиза попробовала убежать, но не успела сделать и нескольких шагов, как ее нагнала и схватила за плечи бывшая рыжеволосая сестра.

— Не надо так спешить, милочка, — прошипела тварь.

Девочка чувствовала, что ее вот-вот вырвет. От мерзкого запаха твари у нее даже заслезились глаза.

— Отпустите меня! — крикнула она, молотя чудовище кулаками. Но тварь была сильна, намного сильнее Лизы, и без труда повалила ее на землю. Девочка ударилась щекой о камень, почувствовала, как ей больно заломили назад руки, а затем чем-то толстым и шершавым стянули запястья.

В застилавшем сознание Лизы тумане всплыло слово, которое она когда-то — кажется, сто лет назад! — услышала от своего ночника.

«Скавги», — произнес голос в ее голове.

Затем сознание девочки отключилось, и она погрузилась в беспросветную тьму.

Когда Лиза очнулась, поначалу ей показалось, что она находится у себя дома, в своей постели, прижимаясь к одному из своих плюшевых зверей, с которыми она спала. Наверное, она во сне перевернулась к стене и уткнулась лицом в своего любимого медвежонка, мистера Теда…

Но почему мистер Тед такой грязный и от него пахнет сыром?.. И почему ее постель сделалась такой бугристой, шершавой и жесткой?

Затем Лиза окончательно пришла в себя и поняла, что ни в какой она не постели, а в деревянной тележке, и лежит она зарывшись носом в мохнатый бок Мирабеллы. Лиза перекатилась на спину, кашляя, выплевывая набившуюся в рот крысиную шерсть и думая о том, что теперь мама обязательно отведет ее к доктору, чтобы сделать целый курс специальных уколов от крысиной заразы, и как будет потрясен Патрик, увидев, с каким спокойствием Лиза переносит эти уколы.

Да, так и будет, если ей повезет когда-нибудь вновь увидеть Патрика. Или маму.

Подумав об этом, Лиза решила, что готова ходить на уколы каждый день до самого конца своей жизни, лишь бы вновь, целой и невредимой, оказаться у себя Наверху.

Тележку, задевая то и дело ее краем за склон горы, толкала скавг-блондинка. Лиза заметила, что ее совсем еще недавно такие красивые пепельные локоны теперь стали грязными, и в них тучами копошились насекомые. Остальные скавги весело шагали впереди тележки. Одна из сестер-скавгов пританцовывала, две другие по-прежнему играли на гитаре и тамбурине, но теперь их музыка была громкой, резкой, навевающей страх, она одновременно напоминала тревожные гудки автомобилей, скрежет тормозов и скрип мела по школьной доске.

Мирабелла тоже только что проснулась. Она зевнула и открыла глаза.

— Ой-ой. Так-так-так. Я, должно быть, задремала на минутку-другую, — сказала Крыса.

• Предыдущая
• 22/35
• Следующая