Заставьте меня, Сэр (ЛП) - Синклер Шериз - Страница 52

• Предыдущая
• 52/87
• Следующая

Чайки кричали, парили в воздушных потоках, пикируя на белые шапки волн. Люди толпились то тут, то там; их полотенца, одеяла и зонтики были словно яркие цветные пятна на белом берегу. Ребенок с ярко-рыжими волосами палкой выводил свое имя на мокром песке.

Как только Маркус вывел Габи на параллельный пляжу тротуар, его настроение улучшилось. Черт, ему нравилось смотреть на нее, даже если ее принудили к встрече. Морской ветер трепал ее взлохмаченные волосы, донося до него ее аромат сандалового дерева. Ему пришлось приложить неимоверное усилие, чтобы спрятать подальше воспоминание о том, как это благоухание усиливается, темнеет кожа в нежной складке между ее лоном и бедром.

Вместо этого он изучал ее. Плечи до сих пор напряжены, походка одеревеневшая, мимика сдержанная.

- Габриэлла.

Она настороженно взглянула на него карими глазами.

- Я выслушаю все, что ты хочешь сказать, но только знай, я не хочу... работать... с тобой. – Уголки ее рта горько изогнулись, произнося: - Ты зря тратишь время.

Удар больно ранил.

- Я понимаю.

И ее чувства были совершенно оправданы; однако, если бы она жила воспоминаниями прошлой субботы, то не слушала бы его вообще. Как ему заставить ее расслабиться? Решение пришло мгновенно. Маркус остановился прямо посередине тротуара. Сняв обувь, он сунул в нее носки и закатал джинсы.

Габи глазела на него, как будто никогда раньше не видела голые ступни, приступ смеха заслонил его чувство вины. Она действительно увидит босиком на песке? Маркус связал шнурки вместе и, перекинув ботинки через плечо, кивнул в сторону широкого пляжа.

- Пойдем?

Глядя на него с подозрением, она ответила:

- Хорошо, - и последовала его примеру, снимая обувь и носки.

И хотя она была в черной футболке и джинсах, кроссовки ее были синими, а носки ярко- красными, подходящими к цвету лака на ногах. Черт, она заставляла его улыбаться каждый раз, когда он видел ее.

Направляясь к воде, Габи шла рядом. Теплый песок был глубоким и мягким, предоставляя ногам немного неустойчивую опору. Дом с удовлетворением наблюдал, как саба-стажер оставила ненависть к нему и сосредоточилась на том, чтобы уклоняться от скоплений водорослей, разбитых раковин и бродящих у линии прибоя собак.

Когда они достигли влажного песка, разглаженного настойчивыми волнами, он взял ее за руку. Поразившись, Габи нахмурилась, символически дернулась, чтобы посмотреть на его реакцию, но затем пожала плечами, очевидно решив не спорить по этому поводу. Она отвернулась, уставившись на воду.

- Итак, я слушаю.

Он фыркнул.

- Все такая же несгибаемая маленькая саба, да?

Ее губы сжались, но она не подняла глаз.

Маркус остановился, взял ее обувь и уронил обе пары на песок. Погладив ее щеку одной рукой, большим пальцем он наклонил ее голову. Ее неистовые глаза встретились с его спокойным взглядом.

- Габриэлла, прости меня.

- Конечно, - цинично отозвалась она. – За что тебе просить прощения? Ведь это я лгунья.

Он совсем не мог ее прочесть - слишком много эмоций. Обида. Боль. Гнев. Что-то еще…

- Z тоже лгал, Габи. Разве у любого из нас был выбор?

- Нет, но...

Он вздохнул.

- Мне никогда не нравились недомолвки в происходящем, но ты не сделала ничего плохого.

Ее взгляд стал мягче, но на лбу пролегла морщинка.

- За что ты извиняешься?

Он поднял другую руку, обхватив ее лицо ладонями. Ее щеки были мягкими и теплыми. Солнечный свет вспыхивал на ее длинных рыжевато-русых ресницах.

- Я, может, и не знал о роли, которую ты играла, но все же мысль о том, как я был груб с тобой, не дает мне покоя.

- Не Ваша вина, Сэр.

Выскользнувшее слово согрело его сердце.

- Но о чем я действительно сожалею...

Габи ждала, пока он подберет слова, и даже почувствовала подкатывающее веселье.

 Мечтала ли она когда-нибудь увидеть адвоката, пребывающего в недоумении?

Ее желание смеяться быстро сошел на нет из-за его крепких рук, удерживающих ее от отчуждения. Встав к ней лицом к лицу, Маркус так же открыто делился с ней своими эмоциями, как требовал этого от нее.

Большим пальцем он провел по ее подбородку.

- Я сожалею о потере твоего доверия, Габриэлла. Я обдуманно задержал тебя после закрытия в субботу. Я хотел обсудить с тобой причины твоего неповиновения, хотел выявить их, чтобы мы могли бороться с ними. - Его губы скривились в горькой улыбке. – Твой допрос, когда ты была не в состоянии думать, имел своей конечной целью помочь, а не подорвать мой авторитет. Вместо этого он превратился в пытку, предательство. Мне жаль, Габи.

Он тоже пострадал. Открытая боль в его глазах смяла ее, теперь казавшиеся бумажными с трудом возведенные оборонительные сооружения. Каким-то образом он подобрался прямо к сердцевине ее гнева. Маркус знал, что она чувствовала себя преданной, остро воспринимала, будто он воспользовался ею. Она действительно многого лишится, если не будет ему доверять. Ее дыхание прервалось, слезы заволокли глаза. О, черт. Девушка попыталась рвануть прочь, задыхаясь:

- Отпусти меня.

- Нет, дорогая, не отпущу.

Мастер обнял ее, притягивая к своей твердой груди. Мужская рука прижала ее голову к впадинке его плеча, утешая... чудо, что для нее все закончилось. И она заплакала, рыдания погасили боль, сглаживая ее тлеющий гнев. "Он сделал мне больно, ударил меня, но он так много для меня значит..."

Маркус окружал ее своей защитой, мурлыча на ушко слова утешения, он медленно покачивал ее в колыбели своих рук, дарящих безопасность. Когда разбушевавшиеся эмоции Габи утихли, ей удалось каким-то образом вернуть себе подобие контроля.

Руки Дома расслабились, и он отпустил ее... но она хотела заползти обратно в его объятия.

- Маленькая саба, - прошептал он и большими пальцами вытер слезы с ее лица.

- Теперь у тебя мокрая рубашка.

Маркус не был похож на себя: в джинсах, мятой и мокрой хлопковой рубашке; густые волосы развевались на ветру, но его голубые глаза не изменились и смотрели на нее как ни на кого другого.

- Она высохнет. Надеюсь, ты почувствовала себя лучше.

Она чувствовала... пустоту от высвобожденных гнева и боли. Страх еще не покинул ее, но...

- Что? - он нахмурился, приподнимая ее подбородок. - Что-то тревожит тебя.

- Дело не в тебе, - она пожала плечами, пытаясь притвориться беззаботной. - Я просто боюсь. Ничего нового.

Произнесенное им себе под нос слово никак не могло исходить от Мистера Консервативность, поэтому она воззрилась на него в изумлении.

Он засмеялся своим глубоким заразительным смехом, таким же потрясающим, как и услышанное от него ругательство. Маркус убрал руку от ее шрама и поцеловал кончики ее пальцев. Подняв обувь, он обхватил рукой плечи Габи и возобновил прогулку.

Начался прилив, и волны далеко растекались по песку, заливая и щекоча их ноги в неглубокой вспененной воде. Габи улыбнулась. Напряженность снова охватила его грудь.

Он сжал плечо девушки, врываясь в ее мысли.

- Твой страх заставляет тебя чувствовать себя недостойной?

- Немного. Другие люди умудряются все время делать подобные вещи.

- А некоторые прячутся в своих домах, страшась выйти, - парировал он. - Ты узнала о насилии в раннем возрасте и в особенно уродливой форме, Габриэлла. И это не все…

Она взглянула на него, их глаза встретились.

- Заботливость - особенность твоего характера. Ты понимаешь людей и хочешь помочь. Эта черта отличается от типичного психологического портрета воина. Ты более уязвима, тебя легче задеть. - Его брови сошлись вместе. - Ты должна была изучать это в колледже. Ты должна знать это, сладкая.

Она послала ему кислую улыбку.

- Я знаю. Знала. Но сознательная установка для… - Габи запнулась. Она не собиралась упоминать...

- Я слышал, ты вызвалась добровольно из-за своей подруги, - вопреки обеспокоенному выражению лица, его взгляд отражал только одобрение. - Ты верный друг, Габи.

• Предыдущая
• 52/87
• Следующая