Дневники герцогини - Хантер Джиллиан - Страница 16

• Предыдущая
• 16/54
• Следующая

Поднялась еще одна девочка.

— Никто не может изменить судьбы, и любая попытка сделать это — высокомерие. Например, только высшему классу следует править обществом.

Шарлотта взглянула на бледную взволнованную девочку в конце комнаты. Спасенная из трущоб, она в штыки принимала все попытки обучить ее. Шарлотте пришлось напомнить себе, что Харриет была более воинственной ученицей. И часто сомневалась в том, что удастся привить строптивице хоть какие-то манеры.

— А ты что думаешь, Верити?

— О чем? — пожала плечами девочка.

— О судьбе.

— Думаю, я предпочла бы наблюдать, как леди Далримпл рисует грубые картинки, чем слушать эту чепуху. Для меня это пустая трата времени.

— Пустая трата времени пытаться научить тебя хоть чему-то, — пробормотала одна из девочек.

Шарлотта перевела дух.

— Почему этих богинь порой называют жестокими?

Верити встала и сделала насмешливый реверанс.

— Потому что эти богини заставляют девочек торчать в школе, в то время как они могли бы поохотиться за мальчиками.

— Что ты сказала? — уставилась на нее Шарлотта.

— Девочкам нравятся мальчики, а не книжки.

— Не обязательно, — повысила голос Шарлотта. — Хорошо воспитанная девочка ищет общества юных джентльменов только в сопровождении компаньонки.

— Тогда почему вас застали прошлой ночью в темноте с герцогом, если вы не охотились за ним?

Шарлотта закрыла книгу и покраснела — ей стало стыдно.

— Мы верим каждой сплетне, которую слышим? — Шарлотта подняла руку, предупреждая вопросы. Она сама сгорала от желания спросить, откуда ученицы узнали о прошлой ночи.

Она смотрела мимо девочек. С улицы донесся стук копыт, потом крик кучера, предупреждавший пешеходов, чтобы убирались с дороги. Это могло означать лишь одно — маркиз Седжкрофт послал карету и слуг, чтобы доставить Шарлотту на официальную встречу в его доме.

Парки не отсрочили решение ее судьбы.

Ее сошлют в провинцию? Вернут в фамильный дом к трем братьям?

Девочки принялись оживленно болтать. Раздался стук в дверь. Шарлотта не произносила ни слова, пока в комнату не влетела, как хищная птица, мисс Пеппертри, и следом за ней еще одна учительница.

— Мисс Эймс, отведите девочек наверх на несколько минут, — приказала мисс Пеппертри тоном французского генерала, принявшего командование армией.

— Девочки! Соберитесь, — постучала пальцами по книжке Шарлотта. — Я повторять не буду, умный услышит: завтра мы продолжим наши занятия греческой мифологией. Темой будет Арахна.

— Наши что? — перебила Верити с наглой улыбкой.

Шарлотта стиснула зубы.

— Арахна была знаменитой ткачихой, ее ковер разгневал Афину Палладу. — Шарлотта замолчала, на мгновение ей стало жаль себя. — Вам нужно пересказать судьбу Арахны своими словами. Это все.

Она вылетела из комнаты, мисс Дафна Пеппертри побежала за ней, оставив класс шептаться и пересмеиваться.

— Мисс Боскасл! — крикнула Дафна. — Мисс… О Господи! Шарлотта, ты от меня не убежишь! Вот уж не думала, что ты способна на подобное озорство.

Озорство! Шарлотта вздрогнула, представив себе Гидеона.

— Как ты узнала? Откуда узнали девочки? Я даже со своими родственниками не говорила.

Мисс Пеппертри загнала ее в столовую.

— Девочки знают.

— Я поняла, что они знают, но не понимаю, каким образом они узнали так быстро.

Мисс Пеппертри закрыла дверь, заперла замок и метнулась к окнам задвинуть шторы.

— Что ты делаешь? — спросила Шарлотта, уверенная, что слышит на улице шаги своей гибельной судьбы.

— Шш… — Мисс Пеппертри приложила палец к губам и, подойдя к камину, потянулась к стоявшей на каминной полке вазе.

— Ты внезапно сделалась шпионом, или мы разыгрываем пантомиму? Потому что я…

Она замолчала, когда мисс Пеппертри повернулась и, схватив ее за руку, прошептала:

— Я положила кусочки сюда.

— Кусочки чего? Куда положила?

— В вазу, похожую на греческую урну. Вспомни, мы принесли ее в эту комнату, когда одна из девочек нашла в библиотеке книгу о практике кремации в древней Греции.

Шарлотта высвободила руку из хватки Дафны.

— Сомневаюсь, что у тебя была возможность засунуть кого-нибудь в эту вазу на вечный покой, и требую, чтобы ты прекратила эту чепуху.

— Бульварные газеты. Я их сожгла, как только они появились. Конечно, будут другие, и тебе придется мне помочь быстро обнаружить их.

Шарлотта потерла висок.

— Лучше я велю принести чай, а ты пока сядь. Честно говоря, ты меня пугаешь.

— Вот и хорошо, что пугаю! — воскликнула мисс Пеппертри. Обе обернулись на властный стук в парадную дверь. — Ох! Этого не скроешь. Твой скандал уже в газетах. — Она подвинула к камину скамеечку для ног, приподняла голубую муслиновую юбку и потянулась к вазе.

Шарлотта бросилась вперед, намереваясь выхватить вазу из ее рук. Мисс Пеппертри спрыгнула на пол.

— Теперь ты поняла? Я оставила уцелевшие кусочки, чтобы ты посмотрела.

Шарлотта судорожно сглотнула, приготовившись к шоку, и всматривалась в пыльные глубины вазы. Она сморщила нос.

— Вся эта суматоха из-за…

— …из-за герцога. — Сунув руку в вазу, Дафна вытащила бумагу, немилосердно изрезанную ножницами. — Прочитай. Только не вслух, пожалуйста.

Шарлотта с нарастающим волнением смотрела, как мисс Пеппертри выкладывает кусочки бумаги на столик. Конечно, было куда проще сохранить целый кусок, решила она, но мисс Пеппертри нравилась эта драма. Жизнь бедняжки, возможно, совсем лишена событий. И опосредованное удовольствие, которое она получала, сунув нос в чужие дела, слабая замена пустоте.

Но Шарлотта не в том положении, чтобы высказываться.

Ее воображение подсовывало картинки позора Дафны. Ведь они с помощницей друг другу под стать.

— Вот, — с победным видом прошептала мисс Пеппертри, отступив от стола.

Шарлотта слышала доносившийся из холла шум.

— Дафна, я знаю, что ты склонна преувеличивать. Как и я. Но скажи мне, это действительно ужасно?

— Да. На этом столе пепел твоей репутации.

Шарлотта взглянула на сложенные обрывки бумаги.

Жирный шрифт оглушил ее, как рожок извозчика. Оказалось, это подпись к карикатуре Джорджа Крукшенка[1].

«Главу академии поймали с любвеобильным герцогом! Один из самых распутных светских холостяков имел двух любовниц за одну ночь».

Охнув, Шарлотта опустилась в кресло, к горлу подступала дурнота.

— Хорошо, что я не видела картинки. Неудивительно, что девочки сегодня утром так возбуждены.

— Будет удивительно, если у нас вообще останутся ученицы, когда их родители узнают, чем запахло.

Шарлотта встревожилась.

— Большинство людей не верят этим презренным скандальным листкам.

Мисс Пеппертри, не выпуская из руки вазу, сгребла обрывки бумаги и вернулась к камину, чтобы бросить обличающие улики на угли.

— Большинство людей, — прошептала она, — чувствуют, есть в слухах доля правды или нет.

— Возможно, люди потеряют интерес, если будет объявлено о помолвке.

По крайней мере она надеялась на это. У Гидеона наверняка другое мнение.

Мисс Пеппертри снова забралась на скамеечку, чтобы вернуть вазу на место.

— Очень в этом сомневаюсь. Думаю, скоро ты столкнешься с обратным. Герцог рангом лишь немного ниже принца, как ты понимаешь. Его помолвка и последующий брак поднимут такое волнение, что оно лишь немного затушует твой позор, пока он не умрет естественной смертью.

Волнение, которое Гидеон поднимет в ее сердце, если женится на ней, будет жить вечно.

— Ничего с этим не поделаешь, Дафна. Я себе постелила постель и теперь должна лечь в нее.

Мисс Пеппертри подбоченилась.

— Надеюсь, ты понимаешь, что не будешь в этой постели единственной.

— Полагаю, да, — произнесла Шарлотта. — Это жертва, которую мне придется принести.

• Предыдущая
• 16/54
• Следующая