Месть географии. Что могут рассказать географические карты о грядущих конфликтах и битве против неиз - Каплан Роберт Д. - Страница 12

• Предыдущая
• 12/91
• Следующая

Можно добавить, что, несмотря на события 11 сентября 2001 г., Атлантический океан не перестал играть главную роль в определении политики США. Более того, именно Атлантический океан диктует Америке необходимость проводить отличную от Европы политику как в международной, так и в военной области. То же самое мы в принципе можем сказать и о России. Эта страна и по сей день остается огромной и неустойчивой сухопутной державой, ставшей жертвой многочисленных военных вторжений с незапамятных времен, еще до нашествия монгольских орд в XIII в. Союзниками России всегда были ее просторы, суровые климатические условия и время. Это держава, которая постоянно пробивает себе выход к морю. А поскольку между Европой и Уральскими горами нет серьезной географической преграды, то Восточная Европа, несмотря на разрушение искусственного барьера в виде Берлинской стены, все еще рассматривает Россию как потенциальную угрозу, как это и было на протяжении многих веков. Также справедливым является утверждение, что Францию вечно беспокоили границы с Германией, от времен Людовика XIV до самого конца Второй мировой войны. Действительно, география лежит в основе событий человеческой истории. Не случайно колыбелью европейской культуры были Крит и Кикладские острова, так как первый, будучи «отдаленным кусочком Европы», ближе всего расположен к Египту, а вторые – к Малой Азии.[55] И Крит, и Киклады, будучи островами, были защищены морем от набегов и нашествий, что способствовало их многовековому процветанию. География лежит в основании столь многих фактов в международной политике, что мы их считаем само собою разумеющимися.

Что может быть более значительным фактом из истории Европы, чем то, что Германия – это континентальная держава, а Великобритания – островная? С запада и востока Германия не защищена горами, что привело к появлению таких ее крайностей, как традиционный милитаризм и поднимающийся в последние десятилетия пацифизм, которые объясняются кажущейся уязвимостью ее расположения. Великобритания же, которая всегда чувствовала себя в безопасности в своих границах и ориентировалась на Мировой океан, с другой стороны, смогла раньше остальных своих соседей выстроить демократическую систему и развивать особые трансатлантические отношения с США, с которыми говорит на одном языке. Александр Гамильтон отмечал, что не будь Великобритания островным государством, то ее военная машина была б такой же влиятельной, как и у стран континента, а сама страна пала бы, скорее всего, «жертвой абсолютной власти одного человека».[56]

Тем не менее все же Великобритания – это остров, очень близко расположенный к континентальной Европе, в связи с чем на протяжении всей своей истории страна опасалась вторжения с континента. Именно по этой причине Великобритания в течение многих столетий уделяла особое внимание политике Франции и Нидерландов, расположенных на противоположном берегу Ла-Манша и Северного моря.[57]

Отчего Китай в конечном счете важнее Бразилии? Причиной тому географическое положение. Даже имей эти страны одинаковое по размерам население и идентичный уровень экономического развития, Бразилия, в отличие от Китая, не контролирует основные морские пути, соединяющие океаны и континенты. Кроме того, Китай расположен преимущественно в умеренном поясе, а значит, климат там более пригоден для жизни по сравнению с бразильским; ведь в Китае, в отличие от Бразилии, нет ни тропических болезней, ни сложных погодных условий. Китай выходит на западное побережье Тихого океана и простирается вглубь до богатых нефтью и природным газом земель Центральной Азии. В Бразилии тут меньше преимуществ, и расположена она в Южной Америке обособленно, в географическом отдалении от других стран.[58]

Почему Африка так бедна? Хотя она и является вторым по величине континентом земного шара с площадью, пятикратно превышающей Европу. Но дело в том, что ее береговая линия к югу от Сахары всего лишь на четверть длиннее европейской. Более того, там очень мало естественных гаваней и заливов, и единственным исключением являются порты на восточном побережье, которые вели когда-то оживленную торговлю с Аравией и Индией. Всего лишь несколько рек в тропической части Африки судоходны в устье, а выше по течению путь преграждают пороги и водопады, ниспадающие с внутренних плоскогорий на прибрежные равнины. Таким образом, внутренние районы Африки отрезаны от побережья.[59] Более того, Сахара на протяжении многих веков препятствовала налаживанию любых контактов с севером, отчего на Африку со времен Античности мало влияла средиземноморская культура. К тому же от Гвинейского залива до бассейна реки Конго по обе стороны экватора раскинулись густые тропические джунгли, которые отличаются невыносимой жарой и проливными дождями.[60] Эти леса никак не способствуют развитию цивилизации, как не служат они и естественным кордоном, и поэтому границы, установленные европейскими колонизаторами силою обстоятельств, во многом искусственны. Сама природа на пути африканцев к современности постоянно ставила им преграды.

Посмотрите на список самых экономически слабых стран в мире, и вы увидите, что в большинстве своем они не имеют выхода к морю.[61] Обратите внимание, что тропические страны (в районе между 23–45° северной и южной широты) обычно бедны, а богатые страны расположены в основном в средних и высоких широтах. Стоит также отметить тот факт, что государства с умеренным климатом, находящиеся в Евразии, земли которых протянулись с запада на восток, намного богаче, нежели простирающаяся с севера на юг Черная Африка. Это произошло не в последнюю очередь потому, что технологический прогресс быстрее проходит в рамках одних широт, с одинаковым климатом, где особенности выращивания растений и животноводства становятся известными на больших территориях намного быстрее. Не случайно беднейшие мировые регионы часто расположены там, где плодородие почвы, с одной стороны, способствует большой плотности населения, но, с другой стороны, они сильно удалены от транспортных узлов, таких как морские порты и железные дороги, что препятствует их экономическому росту. Примером могут служить Центральная Индия и расположенные внутри континента страны Африки.[62]

Еще одним удивительным итогом географического детерминизма является наблюдение ныне покойного географа Пола Уитли, который отметил, что на высоте уже 500 м над уровнем моря санскрит не услышать, поэтому можно сделать вывод, что индийская культура была преимущественно низинной.[63]

Но, прежде чем мы пойдем дальше, позвольте обратить внимание на пример США. Именно география в значительной мере способствовала процветанию Америки, и именно она в конечном счете, возможно, объясняет американский общечеловеческий альтруизм. При этом, как отмечает Джон Адамс, у американцев нет никакой особой судьбы, и их природа ничем не отличается от природы любых других народов.[64] Историк Джон Киган поясняет нам, что Америка и Великобритания смогли достичь свободы только потому, что моря защитили их от «врагов, накрепко связанных с землей». Милитаризм и прагматизм континентальной Европы XX столетия, на которые американцы привыкли поглядывать свысока, были следствием географии, а не нрава. Интересы государств и империй в рамках перенаселенного континента постоянно переплетались и сталкивались. Но ни у одной нации в Европе не было пути к отступлению через океан. Как следствие, их внешняя политика никак не могла быть основана на моральных универсалиях, и до появления по окончании Второй мировой войны американской гегемонии они вынуждены были попросту накапливать военную мощь.[65] Роскошь американского идеализма является результатом не только наличия двух океанов. Эти же океаны обеспечили Америке доступ к двум значимым в плане политики и экономики регионам мира – доступ к Европе через Атлантический океан и к Восточной Азии через Тихий океан (одновременно с этим США обладали и собственными природными богатствами).[66] И тем не менее эти два океана, которые отделяют Америку от других континентов тысячами километров водной глади, позволили ей «подцепить» тот самый опасный штамм изоляционизма, рецидивы которого встречаются и сегодня. Действительно, за исключением интересов в Западном полушарии Соединенные Штаты почти два века неотступно отказывались участвовать в мировой политике. И даже развал системы европейских государств в 1940 г. не заставил Америку вступить во Вторую мировую войну. США в войну вступили только после нападения Японии на Перл-Харбор, да и после окончания войны США вновь удалились от мировых дел. И так было вплоть до начала возвышения СССР и нападения Северной Кореи на Южную, когда Соединенные Штаты были вынуждены вернуть свои войска в Европу и Азию.[67] Со времен окончания холодной войны внешнеполитические элиты США метались между квазиизоляционизмом и идеалистическим интервенционизмом, и причина подобных метаний – в расположении страны между двумя океанами.

• Предыдущая
• 12/91
• Следующая