«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник) - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 33
- Предыдущая
- 33/175
- Следующая
Взглянув на часы, он засуетился, убежал и вернулся часа через три:
– Платформы выбил, сейчас грузиться начнем.
В заводском тупике мы загнали танки на платформы.
Вскоре подошел паровоз, нас перегнали на станцию и прицепили к воинскому эшелону. Ну, пробивной мужик наш майор!
Состав тронулся.
Ехать было не очень далеко – не больше суток. Погода была теплая, и мы расположились на платформе, за танком. Открыли тушенку и с ржаным хлебушком умяли.
– Повезло тому экипажу, – сказал механик Андрей, кивнув в сторону стоявшего танка. – Снаряд в корму получили, наверняка все выскочить успели.
– Я уже две машины пережил, – поддержал разговор стрелок-радист Сергей Васильев, из Костромы. – На первой – на Т-40 – и суток не провоевал. Тоже снаряд в борт угодил, в правый. Двигатель – вдребезги, а нас собой прикрыл.
Все понимающе кивнули головами. Двигатель на легком танке Т-40 стоял с правой стороны.
– А у второй машины снарядом ленивец разбило, траки на гусеницах сорвало, – продолжал Сергей.
– Счастливый, – вздохнул башнер Виктор. – А мы на мине подорвались, причем на своей. Наши предмостье заминировали – мы-то уже через пехоту немецкую к своим прорывались, вот на мины и нарвались. И представляете: танк в хлам, а на нас – ни одной царапины. Но попали меж двух огней – впереди, за мостом, наши, сзади немцы напирают. Из пулеметов, автоматов шпарят, головы поднять не дают. Один я на тот берег смог перебраться, и то вплавь.
– Жалко ребят, – вздохнул Андрей.
Все почему-то разом посмотрели на меня.
– Майор сказал – ты из госпиталя, командир? – спросил Виктор.
– Правильно сказал. Танк подбили, из экипажа я один выскочить успел. Какие хлопцы погибли! – Я замолчал, вспоминая лица танкистов нашего экипажа, деда своего, оставшегося навечно молодым. – А потом попал в пехоту, ранило осколком.
Никто не решался нарушить тишину, думая о своем, пережитом за два военных месяца, только колеса вагонов мерно отбивали на рельсах свою бесконечную чечетку.
Так, в разговоре, добрались до какой-то станции. Воинский эшелон стал под разгрузку.
Прибежал наш майор Степанков. По-моему, просто ходить он не умел.
– Надо и нам разгружаться, поезд дальше не пойдет. Тут недалеко осталось – всего с полсотни километров.
– Солярки может не хватить, – остудил его механик Андрей. – В баке – остатки.
– Вот твою мать! Ладно, сгружайтесь пока.
Мы осторожно свели все четыре танка с платформ на эстакаду. У всех положение с соляркой было одинаково пло-
хим, баки почти сухие. А хуже всего – не было снарядов, боеукладки были пусты. Не было патронов к пулеметам, не было даже личного оружия у экипажей.
Прибежал майор:
– Выпросил одну бочку в эшелоне. Давайте по-быстрому заправляйтесь.
Бойцы подкатили бочку, мы по очереди сильно помятым ведром перелили горючее из бочки в баки. Досталось по полсотни литров. До полка добраться должны.
Майор забрался в головной танк, выписал над головой рукой круг: «Заводи!» Экипажи забрались в танки, и мы тронулись колонной.
Танки на ухабистой дороге бросало, как корабли в бушующем море, трясло. В бою тряски как-то не замечаешь – занят стрельбой, обнаружением противника.
Часа через два мы добрались до расположения полка, а его и след простыл. Майор метался по двору бывшей МТС, где стоял раньше полк.
– Куда ушли? Елки-моталки, у меня же приказ был – доставить танки! А теперь что? – сокрушался Степанков.
– Товарищ майор, вам в комендатуру надо, может, там знают?
– Не учи, сам знаю.
Майор был явно зол. Еще бы – полк ушел неизвестно куда, баки с горючим в танках почти пустые, снарядов и патронов нет, у экипажей нет личного оружия, еды тоже не осталось.
Мне ситуация казалась почти тупиковой.
Майор все-таки ушел.
Мы сидели у танков. Смешно – есть пушки и пулеметы, а охранять боевую технику нечем.
Майор появился часа через три, утирая грязным платком вспотевший лоб.
– Уф, упарился пешком бегать. Значит, так, хлопцы. Полк на Дорогобуж ушел, надо догонять.
Майор поднял обе руки, не дав возразить об отсутствии топлива:
– Я обо всем договорился. Сейчас подъедем к складам, загрузимся боеприпасами, потом – на станцию, комендант сказал – в цистерне на путях топливо осталось, кстати – от нашего же полка. А теперь по машинам и – за мной!
Экипажи разошлись по машинам. Тронулись, петляя по кривым и узким улочкам поселка. На окраине его – забор из
колючей проволоки. А под открытым небом – ящики со снарядами. Майор показал охране какую-то бумагу и махнул нам рукой. Мы стали носить со склада и загружать в танки снаряды. Умаялись все – ящик надо со склада донести до танка, а потом по одному поднимать в башню и укладывать в боеукладку. А снарядов в каждом танке – 77! А еще патроны. Сели после погрузки на пустые ящики, а у всех руки трясутся от перенапряжения. И есть охота.
Майор же как двужильный.
– По коням, хлопцы. Стемнеет скоро, а нам заправляться еще надо.
Мы подъехали к станции. Станция – это громко сказано. Разъезд просто о трех путях, и в тупике – одинокая цистерна. Туда и подъехали.
На веревке через люк черпали ведром солярку и сливали в баки. Муторная работа, но все же легче, чем таскать снаряды.
Закончили заправку уже в темноте. Одежда пропиталась соляркой – мне казалось, что даже воздух, который я выдыхал, пах соляркой.
– Теперь отдыхаем, утром в дорогу.
Каждый устроился, где мог. Я пристроился на броне моторного отсека. От мотора – тепло, только уж очень жестко. Проснулся посреди ночи от холода. Металл остыл и не грел, а забирал тепло. Нырнул в танк, а там уже устроиться негде. Башнер на полу башни калачиком свернулся, механик-водитель и стрелок внизу, в отделении управления. И все, места больше нет. Тесновато в танке. Снял с сиденья старый промасленный ватник, вылез из танка и улегся на земле, бросив под себя телогрейку. Мне показалось – только задремал, как прозвучала команда: «Подъем!»
Встали, умылись из колонки, попили воды – есть-то все равно нечего. Завели моторы и – в путь. Где по дорогам, а где и напрямую, по полям. Танк – не машина, пройдет везде.
Вот незадача! Майор ли ошибся, карта ли подвела, только вышли мы западнее Дорогобужа.
На дорогу выскочил боец, замахал руками:
– Стой!
Колонна встала.
– За лесом немцы уже!
Вправо и влево от дороги виднелись окопы пехотинцев. М-да, жидковатая оборона.
Майор уточнил, где Дорогобуж, мы развернулись и, проехав километров пять, свернули на грунтовку влево.
Через четверть часа впереди показались домишки. У крайнего дома маячил часовой.
Колонна остановилась, и майор хотел узнать дорогу, но часовой округлил глаза и кинулся за дом, истошно крича по-немецки. Похоже, вляпались! Дальше по улице стояли мотоциклы и грузовики. Не наши машины, не «ЗИС-5» или полуторки, а немецкие «Опель-блитц».
Молодец майор, быстро сориентировался – махнул рукой, захлопнул люк. Танк его взревел и ринулся вперед, давя мотоциклы. Мы последовали его примеру – крушили и давили грузовики, вездеходы, перевернули бронемашину.
– Виктор, заряжай фугасный! – закричал я.
Слева показался перекресток, на поперечной улице стоял грузовик, в который грузились немецкие солдаты. Я ногами толкнул Андрея. Танк встал. Я довернул башню и выстрелил в грузовик, только обломки в разные стороны полетели. И – снова вперед, не отставая от майора.
Мы огненным вихрем, как слоны в посудной лавке, прошлись по городу, все ломая и круша. Стреляли из пулеметов во все, что движется, из пушек – по крупным целям.
Город прошли, не встречая сопротивления – немцы просто не ожидали, что в Дорогобуж ворвутся русские танки. Мы и сами не могли предположить, что окажемся в городе, уже занятом немцами. Помогло нам то, что мы ворвались со стороны немецкого тыла.
Вырвались из города, а на окраине – позиции немецкие, артиллеристы пушки в нашу сторону разворачивают. Только в условиях жесткого цейтнота сделать это непросто. Пушки ведь в открытых капонирах стоят – таких окопах, укрывающих орудие до половины. В узком капонире не развернешься: надо станины сложить, выкатить пушку, станины разложить в боевое положение, и только после этого можно зарядить и прицелиться. Хлопотно и не быстро! А мы уже здесь! Быстроходен Т-34!
- Предыдущая
- 33/175
- Следующая
