Слово авторитета - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/121
• Следующая

Медленно, не лишая себя удовольствия, Захар принялся стаскивать трусики. Колени девушки слегка сомкнулись.

– Ты только скажи, что нужно сделать. Я не умею.

– Это нехитрая наука, – успокоил ее Захар.

– Может, выключим свет? – несмело предложила Инна.

Захар чуть покачал головой:

– Нет… Я хочу видеть тебя всю, какая ты есть. На свете нет более прекрасного зрелища, чем возбужденная женщина.

– Господи, никогда не думала, что потеряю свою невинность в незнакомой квартире и на чужих простынях. Мне представлялось, что это будет куда более романтично.

– Тебе не нужно ни в чем раскаиваться. Доверься мне. Расслабься… Вот так… Ноги расслабь, – поглаживал Захар живот девушки. Движения неторопливые, круговые, а потом, как бы невзначай, он продвинул ладонь к ее паху и нежно погладил бедра с внутренней стороны.

Инна застонала, негромко и одновременно сладко, и ноги ее слегка раздвинулись.

– Не останавливайся, – неожиданно попросила девушка, – мне так хорошо.

Захар понимающе улыбнулся:

– Не переживай. Это только самое начало. А теперь подними ноги, – и, заметив нерешительность подруги, добавил: – Пожалуйста.

Инна согнула ноги в коленях. В глазах больше любопытства, чем страха. Захар навис над ее хрупким телом, как скала, которая готова раздавить ее в любое мгновение. Но опустился он очень мягко и, коснувшись животом ее тела, спросил:

– Ты готова?

– Да, – глухо произнесла Инна.

Он вошел в нее не сразу, сначала поласкал губами ее набухшие соски и, убедившись, что она действительно ждет, скользнул в нее осторожно и неторопливо, ощущая нешуточное сопротивление девичьей плоти.

– Захар, мне больно, – негромко застонала Инна, прикусив губу.

– Потерпи.

Неожиданно Инна вскрикнула и вцепилась пальцами в его плечи, больно расцарапав кожу, а Захар, не желая останавливаться, прижимал ее все крепче.

Инна вскрикивала, стонала, царапала ногтями его спину и шею, а он, ничего не замечая, содрогался на ее нежном теле, как молодой взбесившийся дьявол. И вот, наконец, устав, он скатился в сторону, глубоко и удовлетворенно вздохнув.

Некоторое время они молчали, слушая музыку, доносившуюся из динамиков. А потом Захар спросил, повернув голову:

– О чем ты думаешь?

– Так… О разном.

– И все же?

Инна невесело улыбнулась:

– Тебе интересно знать, что думают в эту знаменательную минуту бедные девушки? – В ее словах сквозил неприкрытый сарказм. – Поверь, ни о чем особенном. А вот ты, наверное, чувствуешь себя героем?

– Вовсе нет, – ответил Захар, – сейчас я чувствую себя как минимум волшебником. И знаешь почему?

– Интересно узнать.

– А потому что из девушки я сделал женщину, – почти торжественно заявил Захар.

– Ты тщеславен, – отметила Инна. В ее голосе не было никаких оттенков, простая констатация факта.

– Не без того. Ведь наш мир движут честолюбивые люди, остальные идут в прицепе, – сдержанно заметил Захар. – Просто люблю быть всюду первым. Ладно, что мы говорим о каких-то глупостях. Может, ты хочешь шампанского?

– Не откажусь, – согласилась девушка.

Она села на диван и укрылась легким покрывалом. Получилось что-то похожее на греческую тунику. Захар поднялся и, не стесняясь собственной наготы, подошел к столу и разлил шампанское в бокалы. От его внимания не укрылось, какими глазами оценила его фигуру Инна – быстро и одновременно очень цепко. Так смотреть может только опытная женщина, искушенная прелестями разврата, и только небольшое красное пятно на покрывале свидетельствовало, что это не так.

Захар сел рядом, слегка приобняв Инну. Все слова казались излишними, а потому следовало помолчать. Даже выпили без тоста, лишь слегка соприкоснувшись бокалами.

Пустые бокалы поставили рядом, на пол.

Захар предпринял попытку прижать к себе Инну покрепче и продолжить начатое, но неожиданно натолкнулся на уверенное и крепкое сопротивление девушки.

– Не надо, – виновато произнесла она, – у меня там все болит.

– Понимаю. – Голос Захара звучал почти виновато.

– Я сейчас приду, мне надо в душ, – тихо произнесла Инна и, прижав к груди покрывало, заторопилась в ванную.

Раздался плеск воды. Совсем неожиданно он подействовал на Захара убаюкивающе. Сон навалился на него тяжелой плитой. Теперь у него не оставалось сил, чтобы даже пошевелиться. Не сопротивляясь более желанию, он сомкнул веки, успев подумать о том, что так бездарно прошел сегодняшний день и вместо долгожданной ночи любви пришлось уснуть на краешке дивана.

…Захар проснулся оттого, что в его глаза ударил свет. Некоторое время он пытался противостоять его бесцеремонному вторжению, но солнечный поток навязчиво проникал даже через крепко сомкнутые веки.

Открыв глаза, он увидел сидящего в кресле Шибанова. Гриша неторопливо и с большим изяществом пережевывал куски буженины.

Неприкрытый, Захар чувствовал себя в присутствии Шибанова необычайно глупо. Поднявшись, опрокинул бокалы на пол (ладно, не разбил!), Гриша как будто не замечал его пробуждения, даже не глядел на него, а с аппетитом продолжал свою трапезу. Создавалось впечатление, что он явился в эту квартиру лишь для того, чтобы покушать.

– Очухался? – наконец спросил Григорий, проглотив последний кусок.

– Как ты сюда попал? – хмуро поинтересовался Захар, застегивая брюки.

Шибанов повертел в руках ключ:

– Как и положено, через дверь. Или ты думаешь, я, как домушник, должен через форточки врываться?

– Я думал, что ключ только у меня, – не то пожаловался, не то обиделся Захар.

– Хочу тебе сказать, лейтенант Маркелов, что трахаться не только ты один любишь. В этом отношении у меня тоже все в порядке. А когда Степан укатил за океан, то ключи оставил нам обоим. Он любит проделывать такие фокусы. Я сначала удивлялся. Думаю, откуда в мусорном ведре презервативы валяются? И решил посмотреть, кто сюда приходит. Сначала думал, что кто-нибудь из местных ребятишек балует, узнали, что квартира пустая, вот и развлекаются втихомолку. Грабить не грабят, чтобы осложнений с законом не возникло, а вот девочек приводят регулярно, оттянуться на полную катушку. И, признаюсь, очень удивился, когда здесь нарисовался ты. Кстати, буженина и шампанское были мои, – посмотрел капитан на Захара, уже одевшегося и присевшего напротив. – Мясо, так и быть, я тебе прощаю, тем более я сам доел остатки, а вот шампанское, будь добр, верни! Тем более оно не простое, а фирменное. Я как раз завтра с девочкой хотел сюда завалиться.

– Ладно, принесу, – невесело буркнул Захар.

– Ба! А это что такое? – показал Шибанов на бурое пятно в самом центре покрывала. – Да никак кровь! Я вижу, ты не брезгливый, молодец, – уважительно протянул капитан.

– Здесь не совсем то, – хмуро пробасил Захар. – Девочка попалась. Измучился, думал, не одолею, но вот, видишь, – махнул он рукой в сторону постели, – справился.

– Что я могу сказать? Герой! Пробил, так сказать, дорогу для остальных. А вот только диван ты испачкал, – покачал головой Шибанов. – Степан не простит тебе такого кощунства над своей мебелью, ткань менять заставит.

– Что ж делать, поменяю, – примирительно согласился Захар. – Только когда это еще будет, он ведь не раньше чем через полгода объявится.

– А где твоя подружка-то? Что-то я ее не видел.

– Сам не знаю, – пожал плечами Захар. – Я вчера очень устал… Навалилось всякого разного. Как дело свое сделал, прилег на диван, проснулся – ты здесь, а ее уже нет.

– Ладно, не переживай, отыщется, – успокоил его Григорий. – Если была девочка, то никуда от тебя теперь не денется, они очень прилипчивые. Поверь мне! Была у меня одна такая, как-нибудь расскажу. Но я к тебе не просто так пожаловал.

– Дело, что ли, какое? – безрадостно поинтересовался Маркелов.

– Угадал. И знаешь, кто тобой заинтересовался?

– Кто же?

– Полковник Крылов!

– А ему-то я зачем? – едва не поперхнулся Захар. – Ведь я же в отпуске!

• Предыдущая
• 24/121
• Следующая