Дело Пентагона (СИ) - Гейл Александра - Страница 70

• Предыдущая
• 70/78
• Следующая

— БЕЖИМ! — истерически завопила я.

И я бросилась прочь, увлекая за собой Киану. Мы свернули во дворы, путаясь и пытаясь потеряться в местах, где машине не проехать. Детские площадки, щелки между зданиями. Я старалась избежать сети застройки. И если раньше я окрыленной бабочкой порхала над асфальтом, то теперь меня словно бетонной плитой придавило, каждый шаг был подобен пытке, каблуки стали слишком высокими, собранная сумка – слишком тяжелой. Но инстинкт самосохранения гнал вперед, я была уверена, что мы убежим, скроемся… и эта уверенность сохранялась ровно до тех пор, пока мы не оказались в тупике. И что теперь? Оставалось только затаиться и мечтать, чтобы Шон нас потерял. Возвращаться было опаснее. Мы бежали долго, казалось, вечность, он не должен был нас обнаружить слишком уж легко. Ждать. Осталось только ждать.

— Это был он? — отдышавшись, спросил мой мальчик.

— Это был он.

— Он псих?

— Он псих.

— Что дальше?

— Он нас не найдет. Как ему нас найти?

Но мои последние слова потонули в реве двигателя мазды RX7. Машина неслась ровно на нас. Бежать было некуда. В двух метрах от стены сработала система антиблокировки тормозов, хотя я была уже уверена, что он проедет по нам. Да у меня чуть сердце не выскочило! А Шон преспокойненько вышел из машины. Его фигура потонула в слепящем свете фар. Рассмотреть выражение лица стало невозможно, а мы, напротив, оказались как на ладони, испуганные и жалкие. Я заставила себя расправить плечи.

— Как ты нас нашел? — набросилась на него я. Старая, как мир, истина — лучшая защита — нападение.

— По GPS, конечно. Хочешь от меня сбежать — выбрось все электронные устройства, — буднично сообщил мне Картер. Судя по голосу, он не злился вообще…

Я застонала. Ну надо же было оказаться такой идиоткой. Телефон. Конечно, он мог нас отследить в два счета.

— Садись в машину.

— Нет.

— Мне казалось, мы договорились, — протянул он задумчиво.

— Я готова столкнуться с последствиями, — вздернула я подбородок, старательно скрывая дрожь в руках и коленях. А Шон даже язвить не стал:

— Нет. Вы оба не готовы. — Я посмотрела на Киану. Он выглядел вполне уверенным: зубы сжаты, подбородок вздернут. Но Шон даже не попытался пререкаться с парнишкой, он обратился только ко мне. — На что вы собираетесь жить, Джоанна? На деньги его папочки? Что еще у вас есть? Какие перспективы? Ты отказываешься от блестящего будущего, которое совсем рядом, стоит руку протянуть. С ним ты станешь посредственностью, будешь работать за гроши, и всегда вздрагивать при слове ПАНИ. Сказать, что с тобой станет через несколько лет? Ты обвинишь во всем мальчишку, ты никогда ему этого не простишь. А учитывая, что я сдержу угрозу и подам иск, его юридическая карьера пойдет ко дну не успев начаться. Хорошо, допустим, вы и ею рискнете, и его папочка поможет, его пристроят, вас спасут. Но, как думаешь, кого во всем обвинят родственники? Тебя, конечно. Таким образом, отношения у вас не сложатся. И, со временем, мальчишка от тебя тоже отвернется.

— Обычные люди не настолько бессердечны, Картер.

— Чушь! Бессердечны все. Вопрос только в степени закалки. Ни он, ни ты ничего не видели. Вам этих испытаний просто не вынести.

— Да что ты говоришь! С тобой, поверь, я дерьма наелась столько, что на всю жизнь хватит! — всплеснула я руками.

— А что я такого страшного с тобой сделал, Конелл? Изменил? Окей. Ты мне тоже. Что дальше?

— Ты преследуешь меня, угрожаешь, ты…

— Ты пыталась меня убить. — Упс, а больше и сказать-то было нечего. — Разница между нами в девять лет и том, что я волосы не обесцвечиваю.

— Вот это чушь! Именно в этом самом месте чушь. Мы абсолютно разные. В отличие от тебя у меня есть друзья. И я умею любить!

— У меня не так много друзей, но они есть. Не с одним ли из них вы так чудно спелись-станцевались? А что до любви. Не смеши меня. Настоящая любовь бывает только в книгах. Только в сказках она неоспорима и всесильна. А в жизни таковой ее может сделать разве что характер. Само по себе это чувство не более чем огромная роскошь, доступная только тем, у кого все действительно хорошо. Это растение, взращенное и взлелеянное в тепличных условиях. От малейшего холодка погибает. Хочешь не бояться за жизнеспособность своего романа? Сначала сделай так, чтобы тебе было что есть, где спать и на чем стоять. Другая девушка могла бы принять ситуацию, как она есть. Поставить отношения выше всего, смириться и довериться. Но не ты. Не с твоими амбициями. Ты просто цепляешься за собственную нормальность и адекватность, а на деле…

— Это неправда! — выкрикнула я. Как у него получается демотивировать всех вокруг? Умеет же гад находить слова!

— Отлично, Конелл. Докажи. Меня можно переубедить, я свои ошибки признавать умею. Первая в том, что я недооценил степень твоей мстительности. Признаю, ты просто монстр в юбке. И все потому что морально измываешься не только надо мной, но и над собой тоже. Ты готова терпеть что угодно и мучить себя, для того чтобы и меня задеть тоже. Вторая — ты была права, — Клегг как руководитель для тебя предпочтительнее. Я больше не буду препятствовать вашему воссоединению. Напротив, поспособствую в организации проектов, которые будут сочетать в себе и параллельное программирование, и защиту информации, раз уж семестр ты начала под началом моей кафедры. Я оказался слишком упрям, чтобы это признать. Согласен. — Он тряс прямо у меня перед носом такой вожделенной конфетой. От угроз к откровенному заманиванию… и снова к угрозам, ведь в свете фар, от которого слезились глаза, я увидела, что он достал телефон и начал в нем что-то искать. — Но у тебя есть возможность переубедить меня и в третий раз тоже. Сейчас я набираю номер юриста, и вы имеете дело со всеми последствиями собственного выбора. Ну что, готова бороться за свою любовь до последнего?

Я никак не могла понять, блефует Шон или нет…

— Не слушай, — сквозь зубы процедил Киану. — Он ничего нам не сделает. Или мы подадим иск о преследовании.

А я стояла и не знала, что делать. Я чувствовала на себе взгляд Шона, но не видела выражения лица. Не понимала, серьезно ли он говорит…

— Возможно, — прошептала я Киану, а он:

— Я хочу на тебе жениться, Джо! Пожалуйста, только не слушай. Мы сможем. Все, что захотим.

Свадьба? Мне нужна красивая свадьба, с пышным платьем и толпой гостей, чтобы каждый говорил, насколько я прекрасна, чтобы папа, улыбаясь, вел меня к алтарю. Я же барби. Нет. Это мой день, и я его никому не отдам! Я не согласна по-тихому расписаться от отчаяния! А именно это предлагал мне Киану. С самого начала наши отношения были продиктованы действиями Шона. Сначала его изменой, затем его незримым присутствием, от которого мы старательно прятались, затем — авторитетом в университете, и, в конце концов, он заставляет меня выбирать здесь и сейчас, сломаем ли мы с Киану жизни друг другу… Мы встретились слишком не вовремя, слишком рано…

— Мы все сможем. Я знаю. — Я повернулась к Киану, и обхватила его лицо руками, заглядывая в глаза. — Я знаю.

Сначала он заулыбался, но затем понял, что все не так просто.

— Поодиночке мы можем все на свете. Я стану ученым. Ты станешь блестящим адвокатом. Просто это не наше время. На что ты собрался устраивать свадьбу?

— Громкая церемония нам ни к чему.

— И дети. И дом. Все ни к чему, когда ты не можешь себе этого позволить. Вспомни, я уже говорила. Я не хочу выходить замуж только потому что вынуждена это сделать. Просто мы встретились не вовремя.

— Нет, этого просто быть не может. Джо! Ты издеваешься? Знаешь, как юридически называется то, что он делает? Шантаж и преследование!

Но я закрыла его рот поцелуем. Последним. А затем повернулась к Картеру:

— Ты доволен? — И сделала несколько шагов ему навстречу. Киану же просто стоял позади и задыхался.

— Разумеется, — вежливо кивнул Шон и распахнул для меня дверцу машины.

Внутри меня что-то болело так, как еще никогда в жизни. Словно от меня оторвали некий кусок, под которым обнаружилось нечто воистину страшное. Правда, например. И бары, полные смехом и парочками, теперь казались параллельной реальностью. Чудовище снова заперло в клетке девушку, но совсем не красавицу. Оно вытащило из нее все худшее, до чего вообще ухитрилось добраться. Заговаривало, угрожало, соблазняло… а девушка больше так не могла…

• Предыдущая
• 70/78
• Следующая