Заповедь Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 77

• Предыдущая
• 77/88
• Следующая

– Ай да молодец! Ай да артист! – восторженно восклицал Лукьянов. – Давайте поможем нашему солисту хлопками. Сами понимаете, артисту без поддержки нельзя! Все-таки он для нас старается. Э-эх, я-а-аб-ло-чк-а-а-а, ку-да ты ко-о-ти-шься-а-а!

Понемногу Аркаша Тарханов разошелся. Танцевал он в самом деле весьма прилично. Гибкий, пластичный, он весело выбрасывал вперед ноги, и казалось, задался целью создать хорошее настроение окружающим. Гениталии танцора потешно болтались из стороны в сторону, вызывая приливы радости у Валерия Лукьянова.

– К ко-ми-сса-а-а-рам по-па-де-ешь, не во-ро-о-ти-шься-а-а! Браво! Браво! Браво! – восторженно захлопал в ладоши возбужденный Валерий Валентинович. – Чего же вы стоите, девицы-красавицы? Награждайте нашего героя!

Девушки весело заторопились на арену с украшениями в руках. Белокурая девица нацепила Аркаше на шею красную ленту. Брюнетка повязала вокруг талии Тархана голубую повязку, а рыженькая возложила на макушку смотрящего лавровый венок.

Парни в камуфляжной форме наблюдали за происходящим с похабными ухмылками, готовые заточенными пиками простимулировать любое следующее приказание Лукьянова.

– Подружки мои хорошие, – обиделся вице-губернатор. – Почему же вы главного героя не желаете украсить. Кто из нас сегодня больше всех меня порадовал?

Девушки непонимающе переглянулись. Недолгое общение с Валерием Лукьяновым давало им основание полагать, что в его умной государственной голове созрел очередной подвох.

– О чем вы, Валерий Валентинович? – отважилась поинтересоваться белокурая девица.

Подполковник на всякий случай напустил на себя суровость и с подозрением поглядывал по сторонам. Протас, стоящий рядом с ним, доброжелательно скалился и поигрывал бичом, предчувствуя очередную забористую потеху.

– О гениталиях, радость моя, – восторженно сообщил Валерий Валентинович. – Ты и для них подходящую ленту подбери, чтобы понаряднее была и полностью соответствовала нашему настроению.

Белокурая прыснула мелким смешком и, отыскав в связке разноцветных лент нужную, ярко-оранжевую, перевязала поникший член Аркаши огромным бантом. Лукьянов строго следовал древнеримским традициям – после жестоких гладиаторских боев следовали разнузданные увеселения. Андрея Сереброва уже вытащили через ворота смерти, и на том месте, где он лежал, зловеще алело большое пятно.

– Гладиаторам принадлежит не только смерть, – торжественно сообщил Валерий Валентинович. – В Древнем Риме им полагались и красивые девушки. Каждая из них была счастлива отдаться герою. И не было ничего зазорного в том, если аристократки появлялись в казармах гладиаторов. Поэтому я дарю тебе женщину.

Белокурая бестия слегка поклонилась хозяину. В ее болотных глазах мелькнули страх и любопытство одновременно. Но вице-губернатор неожиданно повернулся к Зинаиде и любезно произнес:

– А ведь я о тебе говорю, моя радость. Обслужи этого парня по высшему разряду, он заслужил такой награды. Тебе не привыкать к такому делу. И чтобы с его стороны не было никаких жалоб.

В глазах Зины одновременно плеснулись ярость и страх:

– Ты не посмеешь!

– Ты ошибаешься, моя радость, еще как посмею! И вообще, я способен на все! Знаешь ли, государственное мышление ко многому обязывает. Если ты решила хранить верность Ангелу, то у тебя ничего не получится. Соглашайся добровольно, моя птичка, пока мои соколики не поимели тебя на арене прилюдно.

Зина отшатнулась:

– Нет!

– А ну-ка сдерните этого воробушка с веточки! – жестко приказал Лукьянов.

Подполковник с Протасом, прыгая сразу через несколько ступенек, поспешили выполнить распоряжение шефа. И тому и другому было хорошо известно – Лукьянов ждать не любит!

Зинаида отчаянно вцепилась в подлокотники кресла, и теперь унести ее с крыльца можно было только с креслом.

– Не прикасайся, ублюдок! – процедила она сквозь зубы.

– Ты думаешь, я с тобой церемониться, что ли, буду, шалава?! – нехорошо улыбнулся белокурый красавец. – Таких коз, как ты, я в стойло ставлю!

Протас хлестко отвесил девушке оплеуху, кровь мгновенно брызнула из ее носа. Зинаида непроизвольно подняла руки к лицу, и тотчас подполковник выдернул ее из кресла. Девушка упиралась, не желала идти, спотыкалась, но мужчины продолжали волочить ее вниз по лестнице. Аркадий уже успел надеть рубашку и джинсы, затянул на животе ремень и сверху вниз посмотрел на брошенный ему под ноги окровавленный трофей.

– Пользуйся всласть, голубчик, – великодушно разрешил Валерий Лукьянов и очень просто сообщил далее: – Последний раз бабу поимеешь. Представления больше не будет. Утопим мы тебя завтра. Так что отведи душу!

Потеряв интерес к драме, Лукьянов изобразил на лице неимоверную скуку и произнес:

– Пойду... Государственные дела, знаете ли, дожидаются.

Домой Зинаида так и не вернулась. Ее отсутствие заставляло Ангела нервничать и запасаться терпением. Он не выносил ни нервничать, ни терпеть. Проще всего предположить, что она, обидевшись, отыскала влиятельного покровителя и сбежала к нему, но жизненный опыт свидетельствовал о том, что жизнь куда более циничная штука, чем кажется.

Ангел совсем не исключал печальной вероятности, что эта очаровательная девушка с грустным взглядом газели и с ногами центровой манекенщицы, возможно, покоится на дне холодной реки и карими потухшими глазами созерцает текущие над ней мутные невские воды. От подобных мыслей ему становилось неимоверно тоскливо. А тут еще одно – начисто пропал Андрей Серебров! Его исчезновение явно было не случайным. Ангел воспринимал его как одно из звеньев в длинной цепи неприятностей последних дней. Подобной вольности за Андреем прежде не наблюдалось. Даже отправляясь в любовное кратковременное плавание по ночным ресторанам, он не забывал предупреждать о своих намерениях шефа. Ангел был в курсе всех его дел. Настораживало также и длительное молчание Аркаши Тарханова – уж этот-то всегда возникал где ни попадя, надо или не надо. Порой посыльный сходняка спасался от назойливости питерского смотрящего тем, что просто отключал телефон.

Неожиданно Ангел поймал себя на том, что прислушивается к звукам на лестнице. Господи, оказывается, в каждом хлопке дверей на лестничной площадке ему чудилась знакомая дробь каблучков Зинаиды. От этого наваждения можно было просто сойти с ума! Звонок в дверь раздался неожиданно, резко, почти оглушительно. Ангел сразу понял, что за дверью стоит чужой. Об этой запасной квартире в окружении Ангела не знал никто, кроме Зинаиды. Но если бы это была она, то попыталась бы открыть дверь собственными ключами.

Ангел мгновенно взвел «вальтер» и, стараясь передвигаться бесшумно, приблизился к двери. В глазок он увидел молодого мужчину, рядом с которым, похоже, никого не было. Руки гостя тоже были свободны, а следовательно, он не собирался бросать в него бомбу и палить из пистолетов. Хотя кто его знает. Внешне интеллигентен. Может, это просто сосед, хочет спросить коробок спичек? Ну это вряд ли. Помедлив, Ангел сунул ствол за пояс и отомкнул дверь. Цепочку снимать не стал. Лишняя мера предосторожности еще никому не помешала.

– С кем имею дело? – мрачно поинтересовался Ангел. Хотя подобный вопрос можно было бы не задавать. Все было ясно и без дополнительных разъяснений: от гостя явно тянуло «конторой».

– Здравствуйте. Старший оперуполномоченный прокуратуры Серов Игнат Александрович, – негромко представился гость, раскрывая перед Ангелом удостоверение. – Не возражаете, если я войду?

Лицо опера показалось Ангелу знакомым. Вот только где он мог его видеть? Хоть убей, не вспомнить! Помнится только, что встреча содержала какой-то негативный элемент. Хотя какие положительные эмоции могут нести встречи с легавым!

– Входи, – буркнул Ангел, сбрасывая с двери цепочку.

– А ведь мы с вами уже встречались. Помните? Тогда вы представились мне Модестом Петровичем Григорьевым, майором ФСБ. После этого я запросил по картотеке вашу фамилию, но такой в ней не оказалось. Служит там один Модест, но отчество у него другое, да, собственно, и фамилия тоже.

• Предыдущая
• 77/88
• Следующая