Драйв Астарты - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 166

• Предыдущая
• 166/629
• Следующая

– А кто такие марсиане?

– Экипажи «Каравеллы» – сказал экс-полковник. – Четверка основного экипажа и два резервных экипажа на всякий случай. У нас плотный график. Времени и так мало, а некоторые отдельные курсанты авиа-школы… Я не против развлечений, но в рамках разумного. А катание при близзарде на тележках под парусом – это реальный риск простуды, не говоря уже о травмах. Не хватало мне отвечать ещё и за это.

– Ага! Значит, слухи меня не обманули!

– Это смотря какие.

– Такие, что ты курируешь подготовку экипажа марсианской экспедиции.

– Курирую отчасти, – уточнил экс-полковник. – Кстати, откуда слухи?

Гостья улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, типа, селедка на хвосте принесла. А правда, что все экипажи составлены по принципу мальчик плюс девочка канаки и мальчик плюс девочка французы?

– Уф, – выдохнул Андерс. – Эффект проходного двора. Даже это кто-то разболтал.

– Что ты переживаешь? – спросила Аста. – Тут не секретная спецоперация.

– Это, звездочка моя, смотря с какой стороны посмотреть, – проворчал он.

– Райвен, а можно мне пообщаться с марсианами? – Спросила Пепе.

– Через три часа, – ответил он. – У марсиан по графику спецподготовка. Мы можем прогуляться вместе. Это в Ацтлане, 400 метров отсюда.

– За три часа мы как раз успеем съесть яблочный пирог, – добавила Аста.

– Ты меня пугаешь! – воскликнула Пепе. – Это какого же размера твой пирог?

Аста успокаивающе похлопала её по плечу.

– Деточка, я же не сказала, что мы будем жевать пирог непрерывно, все три часа. Мы будем кушать его без фанатизма, с перерывами на болтовню.

– А! Это меняет дело! На счет поболтать. Я вот собралась задать скользкий вопрос. Райвен, ты смотрел TV-фильм Ллаки Латтэ «Архитектор астроинженерной эры»?

– Даже не слышал. Хотя я знаю Ллаки. Она пресс-секретарь правительства Мпулу. Талантливая девчонка, но жуткая нахалка. А про что, кстати, фильм?

– Про кого, – поправила Пепе. – Про тебя, Райвен. Этот фильм первый раз показали позавчера по ITV-каналу «Mpulu Tira». Его можно скачать из сети.

Экс-полковник аккуратно стряхнул пепел со своей сигары и покачал головой.

– Какая глупость, делать фильм про меня. В мире столько симпатичных людей, а некоторые нахалки делают фильм не про них, а про экс-шефа спецслужбы, да ещё попавшего на каторгу за рискованное использование служебных возможностей.

– Я давно говорю, – заметила Аста. – Ты самый симпатичный мужчина на планете. Конечно, не все способны это оценить. У публики безобразно испорчен вкус.

– Я почти способна! – Гордо произнесла Пепе. – Фильм, кстати, классный. Я задам несколько вопросов по нему, ага?

– Как я могу ответить, если я не смотрел? – Резонно возразил Андерс.

– Ну, ты можешь ответить про главную идею. В смысле, ты начал игру, когда стало понятно, что у человечества оказалось всего две альтернативы: или реальный шаг в космос, или такой же реальный шаг за барьер Хопкинса.

– О, Мауи и Пеле, держащие мир! – проворчал Андерс. – Когда я выйду с каторги, то надеру уши этой негодяйке Ллаки! Где она взяла эту чушь? Все было совсем не так!

– А как? – Поинтересовалась Пепе.

Райвен Андерс покатал сигару между пальцами, а затем положил её в пепельницу.

– С чего лучше начать? Наверное, с исторической закономерности, с определенной повторяющейся цепи событий во времени. Примерно 6 тысяч лет назад на планете возникли первые государства. Потом вторые. Третьи. Конечно, первые государства захватили самые лакомые куски. Но сама природа государства, как дегенеративной системы, начала постепенно разрушать социальную экономику их страны. И настал момент, когда вторая волна оказалась сильнее. Дальше – по закону политических джунглей. Горе побежденным. Все то, что они когда-то взяли силой, было отнято и поделено заново, между сильнейшими второй волны. Но и те, в свое время, ослабли. Тогда пришла третья волна, четвертая, пятая… В соответствии с общими правилами экономики, всё быстрее развивались средства производства, и всё быстрее менялись военные потенциалы государств. Частота переделов мира росла. В эпоху пирамид длительность цикла составляла два тысячелетия. В эпоху Троянской войны – одно тысячелетие. В эпоху расцвета Рима – около пятисот лет. В средние века – двести. В индустриальную эру делили уже дважды в столетие. В XX веке – трижды. И настал кризис классической войны, как жанра. Какой смысл делить мир, если даже первое поколение клана оффи – победителей не успеет переварить плоды победы?

– Сингулярность, – негромко произнесла Пепе Кебо.

– Да, – подтвердил он. – Военно-политическая сингулярность опередила собственно технологическую сингулярность почти на столетие. После Второй мировой войны победители попытались управлять процессом. Раздробить новую большую войну на множество мелких войн, подальше от своей территории, а центральную часть новой мировой войны вести средствами не физического, а экономического и агентурного разрушения. Так были устроены Первая и Вторая холодные войны. Данный фокус, повторяю, оказался возможным только потому, что очередная революция средств производства, технологическая сингулярность, ещё не наступила. После начала постиндустриальной революции индустриально-финансовые средства управления мировыми процессами исчерпали свой активный ресурс, и очередной передел мира неизбежно должен был совершиться путем нерегулируемого применения силы.

– Барьер Хопкинса, – вставила Пепе. – Генеральная термоядерная уборка планеты.

Бывший шеф INDEMI улыбнулся и медленно покачал головой.

– Сэм Хопкинс был выдающийся человек, но…

– А он действительно был? – перебила она. – В смысле, он существовал?

– Был, или не был, какая теперь разница? – ответил Андерс. – Мы говорим о барьере, который назван его именем. Итак, Хопкинс был выдающийся человек. Он выразил простыми, понятными словами очень важную мысль: цикл войн сингулярной эры закономерно ликвидирует все государства. Какие-то государства будут уничтожены вместе с большей частью населения, а какие-то – деструктируются почти бескровно, посредством стирания только самой концепции политэкономической власти.

– Хопкинс говорил, что главная проблема – перенаселение, – возразила Пепе, – это не политэкономия, а биология.

– Нет, это именно политэкономия, – сказал экс-полковник. – В общества под властью государства, в аграрно-индустриальной и индустриальной модели перенаселение является необходимостью, без него модель контроля над обществом не работает. Поэтому государство создает локальное перенаселение даже когда вокруг полно свободного места. В мегаполисах Европы плотность населения вдвое выше, чем в объективно-чудовищно перенаселенном Бангладеш. И наоборот, в системе, которая соответствует постиндустриальному способу производства, перенаселение никак невозможно. Постиндустриальная политэкономическая система генерирует новое жизненное пространство быстрее, чем люди его заполняют. Это частное следствие основной формулы постиндастриала: опережающее продуцирование ресурсов.

Аста водрузила на стол стеклянное блюдо с пирогом, напоминающим буро-зеленую болотную кочку изящно-полусферической формы.

– Флорелловая мука дает странный цвет, – пояснила она. – Но на вкус не влияет.

– Флорелла добралась и досюда? – Удивленно переспросила Пепе.

– её удобнее всего разводить в здешних условиях, – ответила хозяйка. – А яблоки привозные, калабрийские, из Коста-Виола-Нова, с Хендерсон-Питкерн. Милый, я надеюсь, лекция не испортится, если ты немного отвлечешься и порежешь пирог?

– Не испортится, – ответил Андерс, и вооружился инструментом, похожим то ли на небольшой тесак, то ли на охотничий нож. Вдоль лезвия была выбита надпись: «Rule Mpulu! Rule the waves!» И ниже: «Mpulu Navy. 1-st unit».

– Хорошая сталь, – заметила Пепе, наблюдая за действиями экс-полковника, – и ручка удобная. А надпись… Э… В оригинале, кажется, не «Мпулу», а «Британия».

• Предыдущая
• 166/629
• Следующая