Доктор Данилов в сельской больнице - Шляхов Андрей Левонович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/58
• Следующая

Года через два-три, глядя на круто поднявшихся бывших коллег (диапазон их стартовых площадок был широк неимоверно — от стоматологической клиники до совместного с немцами предприятия по производству линолеума), Юрий Игоревич начал корить себя за нерешительность, но вскоре у бизнесменов начались проблемы. Кого-то подставил партнер, на кого-то наехали так, что подняться уже не было никакой возможности, кто-то по незнанию или наглости перешел дорогу братве и взлетел на воздух вместе со своим автомобилем…

Сейчас же, на исходе нулевых годов, Юрий Игоревич искренне радовался тому, что не поддался искушению и не свернул с проторенного пути. По крайней мере, находясь на должности главного врача районной ЦРБ, можно делать бизнес по «льготной схеме», когда все издержки и расходы несет государство, а ты получаешь прибыль в чистом виде. Разумеется, приходится делиться, без этого никак, не будешь делиться — тебе и заработать не дадут, но все равно при таких раскладах в минус уйти невозможно, в самом худшем случае просто прибыли не будет.

Юрий Игоревич хоть и мнил себя бизнесменом, но в некоторых вопросах проявлял непростительную для бизнесмена наивность. Так, например, он совершенно не подумал о том, каким именно образом следует довести до сведения «олигархов» и примкнувших к ним нуворишей информацию о тех услугах, которые могла предложить новокошмановская участковая больница. Был репортаж по местному телевидению с упоминанием о платных койках, интервью на весь разворот в газете «Монаковские вести», в котором платным койкам отвели большой абзац, но целевая аудитория не смотрела местного телевидения и не читала «Монаковских вестей». Как сказала Агата Кристи, у богатых свои причуды.

Хорошее начинание, в которое Юрий Игоревич вложил столько сил (хорошо, хоть средства были казенными) и с которым связывал немало надежд, забуксовало. На сарафанное радио надеяться не приходилось, его внештатные сотрудники или сотрудницы не имели выхода на тех, до кого надо было донести информацию. Многие новокошмановцы работали у новых русских — кто за зелеными насаждениями следил, кто ремонтно-строительными работами перебивался, кто в охране, но, разумеется, с хозяевами они не общались. Максимум — со старшими помощниками младших ассистентов.

— Эх, если бы нам парочку рекламных щитов на трассе! — вздыхал Огаевский, которому не терпелось начать зарабатывать как следует.

— Если бы у бабушки была борода, то дедушка с ней бы развелся. — Юрий Игоревич привык мыслить реальными категориями, а не воображаемыми. — Щиты — это не наш вариант.

— А что тогда? Тогда я не знаю!

— Я тоже не знаю. Надо думать.

Огаевский не придумал ничего лучше, как распечатать на компьютере рекламные листовки (новенький картридж на них целиком извел) и распространить в коттеджных поселках. С этим ничего не вышло: в одном месте во время наклейки объявления на забор на него спустили огромного злющего кобеля (породу Огаевский рассмотреть не успел), в другом охранники по-хорошему предупредили, что сорить на охраняемой территории не стоит, что в реальности означало сломанные очки и два болезненных тычка под ребра. Как оно может быть по-плохому, Огаевский уточнять не стал, сунул в карман сбитые с носа очки, аккуратно собрал как разбросанные, так и разлетевшиеся в пылу дискуссии с охраной листовки и слинял.

Пару дней Огаевский придумывал и отвергал разные варианты, а потом его осенило. Почти как Архимеда, только того осенило в ванной, а Огаевского — под душем.

На следующий день он оделся попредставительнее: лучший костюм, лучший галстук, новые полуботинки от Версаче, купленные на рынке у вьетнамцев всего за тысячу рублей, солидный черный портфель и отправился в местный яхт-клуб.

Расчет Огаевского строился на внезапности.

Лощеный менеджер, вызванный девушкой с ресепшн, не смог устоять перед натиском, подкрепленным словами «Роспотребнадзор», «прямое распоряжение губернатора», «сложная эпидемиологическая обстановка» и «вплоть до принудительного прекращения деятельности в случае неисполнения». К тому же Огаевский предъявил полномочия — письмо из областного управления Роспотребнадзора и копию распоряжения, подписанного губернатором («фотошоп» и цветной принтер в умелых руках творят чудеса!) На ресепшн часто сажают самых тупых сотрудников. Менеджер дрогнул и выдал требуемое: диск с клиентской базой, якобы подлежащей учету на случай возникновения эпидемии. Чем неправдоподобнее выглядит ложь, тем охотнее верят в нее люди, разве не так? И слова какие — «эпидемия», «Роспотребнадзор», «принудительное прекращение деятельности»! Великий комбинатор Остап Бендер мог бы гордиться знакомством с Виктором Огаевским, и случись оно, непременно бы позавидовал изобретательности и актерским способностям авантюристичного главного врача.

Строгий и элегантный рекламный проспект с собственноручно сделанными фотографиями был готов давно, имелась в запасе и спамерская программка, способная, как уверял продавец с Савеловского рынка, пробить любой фильтр.

«Какое элегантное в своей простоте решение! — радовался Огаевский. — Раз — и готово! Четко, практически бесплатно, и прямо в цель, в самую десятку!»

Рекламная акция на самом деле ничего не стоила, разве что в какие-то копейки обошлась распечатка на личном принтере (больничный был черно-белым) «письма» и «копии распоряжения». Диск со спамерскими программами Огаевский потихоньку слямзил с прилавка, стоило только продавцу на секунду отвлечься.

Кандидатом Огаевский не был, категорию только собирался получать, но кашу маслом не испортишь. «Главный врач, к.м.н., врач высшей категории Огаевский В. К.» выглядит куда презентабельнее, чем просто «Главный врач Огаевский В. К.».

Несколько кликов мышью — и письма ушли в народ.

— «Письма, письма лично на почту ношу, словно я роман с продолженьем пишу, знаю, знаю точно, где мой адресат — в доме, где резной палисад…» (М. Л. Матусовский, «Вологда») — напевал Огаевский, следя за тем, как крутятся циферки на счетчике отправленных писем.

Настроение у него было прекрасным. Ай, Витя, молодец, возьми с полки пирожок.

Вы любите пирожки? Это замечательно! Только смотрите не подавитесь — разные они бывают.

Большинство клиентов яхт-клуба, скорее всего, и внимания не обратили на письмо Огаевского, ведь спам нынче приходит тоннами. Но вот муж заместителя областного министра здравоохранения, изучив проспект, сказал жене:

— А я и не знал, Тань, что в наших деревнях настоящие Принстоны-Плейнсборо строят!

Оба супруга были фанатами сериала «Доктор Хаус».

— Ты о чем? — не поняла жена.

— О новокошмановской больнице, которая… «предоставляет качественные медицинские услуги и прекрасный сервис на коммерческой основе. Мы — команда высококлассных специалистов, имеющих высшее медицинское образование, научные степени, квалификационные категории и большой опыт работы в своей области».

— Ну-ка, ну-ка! — Жена развернула ноутбук к себе. — «В нашем диагностическом центре… комплексное обследование… кардиолог… невропатолог… нарколог…» Нарколог?!! А это не какая-то частная клиника? Уж больно интерьеры понтовые…

Интерьеры и впрямь были понтовыми. Хорошо понимая, что реклама должна цеплять и запоминаться, к собственноручно сделанным фотографиям родной больницы Огаевский добавил несколько чужих, найденных в Сети. С самой современной аппаратурой. Произвести же себя в кардиологи, наркологи и невропатологи, не имея соответствующих корочек, было просто необходимо. Без этого никак…

Утром следующего дня распечатанное послание Огаевского легло на стол министра здравоохранения Тверской области со словами:

• Предыдущая
• 27/58
• Следующая