Адмирал Де Рибас - Сурилов Алексей - Страница 48

• Предыдущая
• 48/84
• Следующая

Чиновные люди поднимали чарки, желали долгих лет жизни и крепкого здоровья государыне-матушке, генерал-губернатору Платону Александровичу Зубову и его превосходительству Осипу Михайловичу де-Рибасу.

Новый город был назван Одессой в заглавии высочайше утвержденного штата служителей в запасном магазине для хранения зерна. Слово «Одесса» заимствовано у древнегреческого поселения Одессос на левом берегу Тилигульского лимана и значит в переводе на российскую речь «торговый путь». Крещение нового города было связано с греческим проектом государыни и Светлейшего, с более ранним крещением родившегося 27 апреля 1779 года в Царском селе внука государыни, получившего имя Константин. Имя это связано с именем римского императора Константина – основателя столицы Византийской империи – Константинополя, равно с именем последнего императора Византии, дочь которого, Софья, стала женой русского царя Ивана III. Новорожденному волею российской самодержицы было начертано взойти на престол в восстановленной греческой империи. Его кормилицей стала гречанка Елена, первым слугой – грек Дмитрий, товарищами забав – дети Эллады. В играх с греческими сверстниками Константин незаметно для себя переходил на греческий язык, на котором он изъяснялся с той же завидной свободой, что и на русском. В Петербурге учреждается греческий кадетский корпус. По примерности государыни при дворе вошел в моду дамский наряд «гречанка». Вновь возникающие на юге города именуются на греческий манер Херсоном, Севастополем, Симферополем, Овидиополем. Им назначается служить как бы переходом от империи российской к империи эллинской.

Греческий проект преследовал цель образования в соседстве могучей и дружественной России единоверной державы, которая стала бы ей служить надежной опорой против разных недругов в Европе и в Азии. Порукой тому была великая приязнь между эллинским народом и россиянами. Надежды на возрождение Великой Греции были тесно связаны с Россией.

Нарочным из Петербурга де-Рибасу был доставлен пакет от генерал-фельдцехмейстера князя Зубова, помеченный первым марта.

«Милостивый государь мой Осип Михайлович! Поелику вы оказались в весьма затруднительном положении по возложенной на вас высочайшей волей обязанности строить город и главную торговую гавань на Черном море близ Хаджибея в противность мнению о правильности выбора места для этого, выраженного главным начальником флота и портов Черного и Азовского морей, его превосходительством вице-адмиралом Николаем Семеновичем Мордвиновым, ставлю вас в известность, что построение сего порта поручено мне. Для исполнения этого замысла вам выделяются необходимые суммы и материалы. На вас возлагается вместо генерал-аншефа Суворова надзор за крепостными работами как в Одессе, так и в Овидиополе, равно в Кинбурне. Работы эти должны успешно, прилежно производиться и в установленные сроки».

– Успешно, прилежно и в установленные сроки, – повторил вслух, но более для себя Осип Михайлович. И подумав малость, глядя на Микешку заметил: легко сказка сказывается, да трудно дело делается. Так, кажется, говорят у нас, в России?

– Так, твое превосходительство. Однако ж делают дело, а не только сказки говорят.

– Дело можно делать, когда есть кому. Мастеровых здесь – раз-два и обчелся. Для такого дела нужны искусные руки, а где их взять? А материалы? Лес обещают из Галиции сплавом по Днестру. Однако не видать пока. От Маяков до этих мест гужем верст двадцать пять будет. Да воров – что в пути, что здесь. Вот и делай дело – успешно и в срок.

После дневных трудов Осип Михайлович возвращался вконец измученный, на ужин едва хватало сил. Засыпал тотчас и спал крепко без сновидений. На рассвете вскакивал, обливался холодной водой, выпивал чашку крепкого кофию и бежал в Экспедицию строений.

– Ты, твое превосходительство, ежели и дальше так станешь, того и гляди окочуришься, – с укоризной говорил Микешка. – Воробей вон птичка божья, смотреть не на что, и то о завтраке, обеде и ужине перво-наперво думает. Губернаторский помощник Алтести нам в советчики дан, по-русски, однако, ни бельмеса, а более лопочет по-басурмански так поди ж как приемлет обед: от повара, что едино при нем состоит, да через лакея, да, прости Господи, всякой хреновины – мисок, ложек чашек и прочего при нем – воз. А ты косо-криво, лишь бы живо.

Осип Михайлович писал Настасье Ивановне: «Здесь, дружочек мой милый, погода стоит теплая, несмотря, что листья, однако, желтеют. Дивно мне море. Вода в нем цвета не единожды меняет, Зависимо от небес, берегов и дна. В отличие от моря Средиземного, вода нашего моря не имеет цвета чисто морской даже при совершенно безоблачном небе и тихой погоде. Говорят, будто цвет здешней морской воды такой бывает от близости рек Днепр и Днестр. Нынче здесь пора ветров и штормов. По устроению города и гавани себе в помощники я определил инженер-полковника Франца Павловича де-Волана. Он известен мне по измаильской кампании как офицер храбрый, в деле военной инженерии и гидрографии равных не имеющий. Издавна ведомо, «что успех дела определяется тем, на кого дело возложено. При де-Волане я велел быть капитану Николаевского гренадерского полка Николаю Соколову, капитан-лейтенанту Николаю Данвовичу, инженер-капитану Федору Кайзеру и Днепровского гренадерского полка секунд-майору Петру Неболсину. Одни из названных офицеров более по инженерной части, другие – умельцы к определению людей в нужные работы. Все, дружочек мой, приходится начинать на пустом месте, при турках порт здешний состоял из небольших магазинов для хранения провианта, доставляемого гарнизону Хаджибейской крепости из Очакова и Аккермана. Елисаветградский купец Семен Сенковский в 1768 году открыл тут торговлю с Константинополем. В теплое время года он отгружал кожу и пшеницу. Поскольку причал Хаджибея не защищен от непогоды, шкипера спешили как можно скорее уйти в море. Нынче надобно ставить порт, где бы можно грузить летом и зимой зерном и прочими припасами в дурную погоду с должной безопасностью в одночас множество кораблей для регулярной торговли с заморскими государствами и приумножения богатства Отечества.

По большой в летах преклонности папеньки Ивана Ивановича должно иметь за ним рачительное смотрение лекаря.

Как дети? Здоровы ли? Достаточно ли говорят по-французски?

Вот еще: здешние чиновники берут землю под строительство домов. Это генерал-поручик князь Григорий Семенович Волконский, полковник князь Кантакузин и прочие персоны. Не взять ли и нам? Чтобы тебе, душа моя, приехать из Северной Пальмиры в Южную? Обо всем отпиши без промедления. Твой Хозе».

Поверженные с пролитием крови крепости Аккерман, Исакча, Тульча, Измаил, Бендеры и Хотин возвращались к Порте Оттоманской. Для равновесия на юге ставились российские крепости такой же силы, создавалась днепровская линия фортификаций.

На марше в Одессу были Нижегородский и Витебский мушкетерские, Николаевский и Днепровский гренадерские полки. Здесь учреждается единое командование гарнизоном или дежурство с главноначальствующим генерал-поручиком князем Волконским, который был известен Осипу Михайловичу по разным военным кампаниям. При Волконском образуется штаб. Его начальником был определен бригадир Федор Киселев.

В начале мая 1794 года войска вошли в окрестности Хаджибея. Первым разбил лагерь в Водяной балке Нижегородский мушкетерский полк Самарина. По наружности полковник этот был тяжеловес и тугодум, в деле разумным офицером и в разных собраниях весельчаком. Возвышением Самарин был обязан более искусству игры на гитаре, чем геройскому участию в Мачинском сражении. Некоторое время он состоял в штабе Валериана Зубова – родного брата входившего в силу фаворита государыни Платона Александровича Зубова.

Валерианом Александровичем и его окружением от лакея до дежурного генерала управляла княгиня Потоцкая-Любомирская – маленькая женщина с кукольным и порочным лицом, сгоравшая от страсти к разгулам и дерзким забавам. В старинном замке времен Пястов[35] мазурки сменялись краковяками и гросфатерами, затем следовали англезы, кадрили с вальсами. Танцы обыкновенно завершались поздно ночью чарующими менуэтами а ла Рейн или торжественным польским. К полудню бывали катания на санях, псовая охота или прогулки на полянах в духе пасторальных идиллий. Княгиня Потоцкая-Любомирская была также весьма пристрастна к состязаниям в силе и ловкости на манер рыцарских турниров.

• Предыдущая
• 48/84
• Следующая