Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила - Велесова Светлана - Страница 86
- Предыдущая
- 86/130
- Следующая
Если она за версту чует, как из воздуха медленно уходит влага, вот вам результат. Пора запасаться увлажняющими кремами или обеспечивать себе ежедневное купание, иначе без воды кожа совсем засохнет. Вот почему у Лии есть свой бассейн. И дом, где они с Тонасом проводят большую часть года, скорей всего на побережье. Чтобы морской дракон мог вдоволь накупаться в море. А ей-то что делать? Нырять в ручей? Допустим. И как долго в нем надо находиться, чтобы через пару месяцев не превратиться в засушенную воблу? Эх, надо было задержаться на денек и расспросить Лию, но раз она не может с ней связаться, придется экспериментировать.
Неожиданно лес резко поредел, а подлесок стал намного гуще. Пришлось сосредоточиться на том, чтобы провести кобылу через кусты и молодые деревца, не ободрав ей бока и не оставив сумки в ветвях шиповника. Разбойники тихо матерились, а когда пролезли через преграду из ветвей и колючек, оказались на укатанной дороге, уходящей от леса через поля к виднеющемуся вдалеке поселку.
– А вот и наш торговый тракт. – Мамука расплылся в улыбке.
– Ну наконец-то, – Лисса от радости, что видит солнце и бездонное синее небо над головой, раскинула руки и, запрокинув голову, подставила лицо под теплые лучи. А потом опомнилась, что этого как раз делать не стоит, пока не решена проблема с сухостью кожи. Не хватало еще, чтобы лицо покрылось шелушащейся коростой. – Почему стоим? Кого ждем?
Не дожидаясь спутников, Лисса повернула в сторону деревни.
– Гхм. – Брысь кашлянул в кулак. – Вообще-то постоялый двор в той стороне.
Девушка остановила лошадь и, захлопав глазами, характерным женским жестом поправила сползшую на затылок косынку, прикрывая волосы. Она не теряла надежду когда-нибудь с ними договориться и хоть на время вернуть первозданный цвет. Но на всякий случай везла с собой пол-литровую банку черной краски. Мало ли, вдруг пригодится.
– Ну и ладно. – Как неловко получилось. Лисса смущенно улыбнулась и повернула коня назад.
– Вы не расстраивайтесь, барышня. – Мамука сочувственно погладил… гриву ее кобылы. – Откуда вам в столицах знать, как живет народ в глубинке.
Лисса еле удержала серьезное выражение лица. Бабушка с дедушкой, чтобы не разглашать ее иномирное воспитание, придумали для всех официальную версию, что с малолетства она воспитывалась в закрытой школе со строгими правилами, поэтому девушка выросла немного с придурью и не надо на этом заострять внимания.
– Это да! – Брысь поравнялся с ними, вальяжно развалившись в седле. Глаза подернулись дымкой воспоминаний. – Помню, приключился смешной случай. Мы как раз за одной барыней следили. Она и ее свита остановились на постоялом дворе. А мы там загодя ждали. Так вот горничная у нее…
Мамука резко перегнулся через нее, Лисса едва успела пригнуться, чтобы не получить в ухо, и отвесил другу подзатыльник.
– Захлопни рот. – Бедный разбойник от неловкости пошел красными пятнами.
– Почему? Смешно же было? – Брысь, чтоб опять не перепало, отъехал от них подальше.
– Кончай языком молоть. – Мамука кашлянул в кулак, глянул на Лиссу и сделал серьезную мину. – А вам, барышня, я бы посоветовал поменьше его слушать.
Лисса закусила губу, чтобы не захохотать и закивала головой.
– Хорошо, не буду, – пообещала она, и когда Мамука вырвался вперед, шепнула Брысю: – Расскажешь потом, чем дело закончилось?
– Гм, думаю, не стоит. – Теперь настал черед Брыся краснеть и мямлить.
Лисса только рукой махнула. Не больно-то и хотелось. Тем более она примерно представляла, чем закончилась эта история. Хорошо, если наивную дурочку выгнали с работы. А ведь могли и под суд отдать за пособничество в воровском налете. Впрочем, у нее своих проблем хватало, чтобы переживать о том, что случилось много лет назад.
Дорога вилась вдоль леса. Ближе к полудню стало невыносимо жарко. Конечно, Лиссе не хотелось зажариваться на солнце, но пришлось плотную рубаху снять, иначе можно просто свариться.
– Как хорошо.
Потянувшись, Лисса расправила плечи и ноющую спину. Воздух охладил разгоряченную кожу, вернув ощущение комфорта. Только голове было жарко. Шея болела от тяжести тугих кос. Вот бы распустить их, чтобы трепало ветром. Увы и ах, платок снять она не могла. В этом мире каждому известно, что у драконов цвет чешуи совпадает с цветом волос в человеческом обличье. Хорошо Кошу, ему с черной шевелюрой проще прикинуться обычным человеком. Интересно, он до сих пор ее ищет или смирился, что она больше не его невеста?
Мысли плавно перетекли на воспоминания о Кощее, от него к Ане, и Лисса вдруг поняла, как сильно соскучилась по подруге. Не хватало ее вечно язвительных замечаний, веселого смеха. Покосившись опять на сумку, она решила сегодня же ночью опробовать телефон. Они уже далеко уехали от убежища, и за безопасность Лии и Тонаса можно не волноваться.
До постоялого двора добрались быстро. Солнце только клонилось к закату, окрашивая облака на синем небе в пламенеющий оранжевый цвет. На пригорке высился добротный каменный трехэтажный дом. Позади – стена леса, для защиты от северного ветра. Впереди – поля и дорога. Такой видно издалека. А значит, постояльцев много. Вот что значит хорошее место. Массивность стен, черепичная крыша, каменные трубы дымоходов, большие окна и широкое крыльцо с колоннами. Рядом с основным строением находилась кузница. Из высокой каменной трубы валил черный дым, слышались удары молота о наковальню. Кому-то из постояльцев потребовалось что-то срочно починить, раз кузнец взялся за работу на ночь глядя. Конюшня, а как же без нее. За ней – загон для гужевых волов. Амбары с сеном. Навесы, где можно спрятать от дождя кареты и груженные товарами подводы. Все это выдавало основательность хозяев, которым добрая молва дороже сиюминутной наживы.
– Вот здесь пару деньков отдохнем, найдем попутчиков и двинем дальше. – Мамука, не скрывая улыбки, оглянулся. – Возражения есть?
Лисса захлопнула рот.
– Какие возражения? Я в таком доме согласна жить хоть до конца дней.
Брысь загоготал, а Мамука только шире улыбнулся.
– Эк ты загнула, ваша милость. С такими запросами дедушка до конца года разорится. Это тебе не сарай с соломой, здесь и царю не зазорно остановиться. Ну и цены соответствующие. Так что два дня, не больше. И даже если не найдем попутчиков, поедем сами. Иначе сядем в долговую яму.
– В смысле – в яму? – не поняла Лисса, сворачивая вслед за провожатыми с главной дороги к постоялому двору.
– Яма как яма. В земле копают. – Брысь равнодушно пожал плечами, а она опять разинула рот, не веря своим ушам. – Ночь в ней сидишь, а днем выпускают на работу. Когда долг отработаешь, тебе уже и белый свет не мил. Так что, барышня, держите денежки ближе к телу. И вам спокойно, и не упрет никто. И не смотрите, что люд на вид приличный. Каждый третий – проходимец или вор.
И опять загоготал, а она только диву давалась: как, оказывается, люди во всех мирах похожи. Так и норовят украсть, что с краю лежит, или соблазнить невинную девицу. Положим, девица может сама за себя постоять. Отращивать зубы как у крокодила она уже могла, осталось научиться чешуей кожу покрывать. У нее такая прочность, не всякий меч проткнет. А вот насчет кошелька Брысь прав. Надо переложить в место понадежнее. Хорошо, в этот раз она с собой в дорогу пару лифчиков взяла.
Постоялый двор встретил их шумом. С дороги его было не слышно, а сейчас Лисса не знала, куда направить кобылу, чтобы ненароком никого не затоптать. Два мужика катили огромную бочку, подпирая ее плечами. Еще один тащил через двор истошно блеющего козла. За загоном в грязной луже хрюкали три поросенка. Там же тетка отрубала головы курам, две помощницы ощипывали тушки и относили через черный ход на кухню. Вокруг работниц столпились мяукающие кошки, которым выкидывали потроха. Пара дворовых собак залегла в кустах в надежде, что и им перепадет от хозяйских щедрот.
Под навесом работники распрягли богато украшенную карету, и, взяв под уздцы уставших лошадей, повели их на водопой. Еще двое снимали с кареты сундуки с багажом и тащили их в гостиницу. Груженые подводы, крытые тканью, похожей на брезент, и обвязанные веревками, стояли чуть в сторонке. На одной из них, охраняя свое добро, сидел мужчина, поедая на свежем воздухе пирожок и провожая всех хмурым взором.
- Предыдущая
- 86/130
- Следующая
