Освободитель - Суворов Виктор - Страница 15
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
– Ну что ж, давайте сюда ваши фляги. Выпьем. Ваше пехотное здоровье.
Выпили.
– Что ж вы, соколы, тут делаете?
– Официально это именуется переподготовка на новую боевую технику, а неофициально – показуха в честь славного юбилея родной советской власти.
Еще выпили. С утра не очень хорошо идет. Но прошло.
Вот в чем разгадка! К великому пятидесятилетию готовится грандиозный спектакль, а мы его участники. Статисты на массовых съемках.
– Предстоит невиданный балет. Войск соберут столько, сколько никогда не собирали.
– И технику покажут всю секретную, какую и не следовало показывать.
– На главном направлении две дивизии пойдут сплошь из молодых офицериков да сверхсрочников-инструкторов, закамуфлированных под солдатиков. На второстепенных направлениях – дивизии, укомплектованные курсантами-выпускниками, без пяти минут офицерами.
– А уж на третьестепенных направлениях – «придворные» дивизии с отборными солдатами. Эти пыль на горизонте поднимать будут, численность демонстрировать, воздух дружно криком сотрясать.
– А нам-то сказали – переподготовка…
– Нам тоже так сказали. У нас в пехоте тоже чудо-машина появилась, БМП-1, слыхали?
– Как не слыхать.
Настроение наше несмотря на выпитую водку ухудшилось. Уж мы-то знали, что есть показуха и как к ней готовятся.
Ночью в наш лагерь нагрянули бесчисленные колонны 120-й гвардейской Рогачевской мотострелковой дивизии – «придворной» дивизии командующего Белорусским военным округом. В каждом округе есть такая «придворная» дивизия. В Московском это 2-я гвардейская Таманская мотострелковая имени Калинина. В Прикарпатском округе – 24-я железная Самаро-Ульяновская мотострелковая. В Киевском – 41-я гвардейская танковая. Дивизии эти созданы для показухи. Парады, демонстрации мощи, торжественные церемонии, высочайшие посещения – их удел. В Советской Армии придворных дивизий девять. Содержатся они по полному штату, то есть по 12 000 человек в каждой.
Сейчас в преддверии великого юбилея было сочтено необходимым разбавить «придворные» дивизии еще и молодыми офицерами, на солдатских ролях.
На громадных территориях происходило переформирование войск, предназначенных для действий на главном направлении. Где-то совсем рядом находилось полевое управление 38-й армии. На период проведения операции «Днепр» в состав 38-й армии вошли лучшие из «придворных» дивизий Советской Армии: 41-я гвардейская танковая, 79, 120, 128-я гвардейские мотострелковые, 24-я железная мотострелковая, а также N – ракетная бригада, N – зенитно-ракетная бригада, 27-я гвардейская пушечно-артиллерийская бригада прорыва, 963-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк и многочисленные части боевого обеспечения: армейская подвижная ракетно-техническая база, армейская подвижная зенитно-ракетная база, полк связи, понтонно-мостовой полк, несколько саперных, химических, ремонтных, транспортных, эвакуационных и других батальонов, 38-я армия имела в своем составе несколько отдельных мотострелковых батальонов, непосредственно подчиненных командующему армией. Эти батальоны имитировали штрафную пехоту, и должны были быть использованы в самом пекле, там, где разведка проморгала или артиллерия недоработала.
Рядом с нашей 38-й армией шло переформирование еще трех армий, вместе составившие 1-й Украинский фронт, который являлся частью сил «Восточных».
На правом берегу Днепра разворачивались «Западные». Правда, не было у них той мощи. И танков новейших не было. И в качестве солдат они использовали просто солдат.
А войска все прибывали. Каждый день, каждую ночь, каждый час. Во время подготовки к операции «Днепр» Советская Армия была полностью небоеспособна. Ибо для укомплектования «балетных дивизий» выпускников военных училищ и академий не хватало, и поэтому к показухе были привлечены десятки тысяч офицеров Прикарпатского, Киевского, Белорусского, Прибалтийского военных округов. А округ – это группа армий. Представляешь группу армий почти без офицеров? А куда же солдат девать? На картошку.
Каждый год Советская Армия бросает на уборку урожая сотни тысяч солдат. В год великого юбилея появилась возможность бросить не сотни тысяч, а миллионы солдат. И оттого этот год рекордов был и годом рекордного урожая. К слову говоря, у нас в любой год урожаи рекордные. Только некому их убирать.
Такое вольное обращение советского Генерального штаба с офицерами и солдатами наиболее мощных военных округов, противостоящих агрессивному блоку НАТО, еще раз подтвердило идею, что в Генеральном штабе в агрессивность НАТО не очень верят.
Знаешь, как танки под водой ходят? Если нет, я тебе расскажу. Танк герметизируют, а на башню устанавливают трубу. По этой трубе воздух всасывается в боевое отделение, а оттуда поступает в силовое отделение, в двигатель. Выхлопные газы выталкиваются двигателем прямо в воду. Перед входом в воду водитель настраивает специальный прибор – гирополукомпас на любой предмет на другом берегу. Стрелка прибора под водой показывает водителю направление на этот ориентир. А на берегу, кроме того, командный пункт устанавливается, который следит за движением каждой втягивающей трубы еще над поверхностью воды. В случае чего командный пункт помогает по радио водителям точно поддерживать направление движения под водой: «212-й, левей, левей… твою мать». Если двигатель заглохнет под водой, то водолазы зацепят танк тросами и тягачи выдернут его обратно на берег. Вот и вся наука. Беда в том, что танк, каким бы тяжелым он ни был, все же пузырь с воздухом. И оттого его сцепление с грунтом под водой гораздо меньше, чем на суше. Да и дно реки – тоже не укатанный грунт. Оттого вождение под водой требует большой практики: чуть сильнее прижал рычаг поворота, а танк уже и затанцевал под тобой, повернулся черт-те знает куда. С танком на бетоне такие же фокусы происходят. Водитель привык всем телом на рычаг давить. А на бетоне чуть придавил – вот танк и в кювете. Вон их сколько в Чехословакии по откосам валялось!
Солдату вдалбливают, что лучше под водой рычагов и не касаться. Идет танк криво, и хрен с ним. Авось выберешься на другой берег. А ежели и касаться рычагов, то самую малость. Объясняй не объясняй, а он все давит корпусом, как привык. В моей более поздней практике один довольно толковый солдатик, который даже и по-русски понимал, гонял танк под водой час десять минут при переправе через речушку метров шестьдесят шириной. Вначале он танк развернул против течения. Ему влево командуют, он тогда танк по течению развернул – все он вдоль реки ходил, никак поперек встать не мог. Это еще и от скорости такое идет: сбросить оборотов никак нельзя – двигатель захлебнется. Так он и крутился: по течению, против него, пока наконец не выбрался на тот же берег, откуда он и вошел в воду. Пока он «танцевал» в воде, две роты батальона его дожидались, в воду не могли зайти, а одна рота, которая переправилась до него, конечно же, посредниками была списана, так как не имела никакой поддержки.
На учениях «Днепр» такие «танцы» были противопоказаны. Поэтому всех толковых солдатиков заменили офицерами и инструкторами-сверхсрочниками.
Но Днепр – великая украинская река. Это не Ворскла и не Клязьма. И предстояло форсировать Днепр не танковым батальоном, а одновременно четырьмя армиями. В то время в каждой общевойсковой армии насчитывалось по 1 285 танков, а в каждой танковой армии – по 1 332 танка. В составе нашего Фронта была одна Танковая и три общевойсковые Армии, то есть 5 187 танков. И вся эта армада должна была переправиться через Днепр под водой в считанные часы. И все это на глазах Политбюро, а самое главное – на глазах наших дорогих иностранных гостей, которых Политбюро специально пригласило, дабы их попугать несокрушимой мощью Армии-освободительницы.
Мало того, у самых правительственных трибун было решено не просто переправлять танки, но и артиллерию перетащить по дну, на буксире танков.
А если кому под водой плохо станет? А если у одного танка двигатель захлебнется? А если один-другой танк вдоль по течению пойдет? А если они сталкиваться начнут. А если буксируемые артиллерийские орудия под водой сцепятся? Что тогда? Что братья зарубежные о нашей мощи подумают? То-то, думать надо.
- Предыдущая
- 15/50
- Следующая
