Пророчество орла - Скэрроу Саймон - Страница 30

• Предыдущая
• 30/99
• Следующая

— И вот еще что, пока ты не отплыл: у меня есть еще одно послание, которое тебе надо будет передать. — Он щелкнул пальцами, и к нему подбежал нубиец с маленькой плетеной шкатулкой. Взяв ее, Телемах поднял крышку и продемонстрировал Катону содержимое — тот увидел прилипший к коже головы клок черных волос. — Позволь представить тебе бывшего наместника бывшей колонии в Лиссе, Гая Манилия — кажется, так его звали. Забери это с собой в Равенну как напоминание о нашей встрече и сообщи своим начальникам, что впредь я буду поступать так же и с другими колониями, если только те не станут выплачивать мне по десять миллионов в год золотом. — Телемах вперил в него взгляд. — Ты все запомнил?

— Да.

Чуть поколебавшись, пиратский вожак спросил:

— Парень, тебе сколько лет?

— Девятнадцать.

— А почему послали тебя?

— Если не вернусь, невелика потеря.

— И то верно, — хмыкнул Телемах и почесал подбородок. Затем послышался скрежет, последовало неуловимое движение, и Катон застыл, ощутив, что к его горлу приставлено острие кинжала. Глаза вожака пиратов сузились, превратившись в щелки.

— Я тебя запомню, запомню, наглый щенок, — мягко произнес он. — Можно было бы, конечно, перерезать тебе глотку прямо сейчас и отправить твою голову в Равенну в придачу к уже имеющемуся подарку.

Он подался к Катону ближе, обдав его запахом рыбы. Затем кинжал исчез.

— Радуйся тому, что я настроен завершить переговоры в разумные сроки, и мне некогда ждать, пока римляне направят вместо тебя посланника, обученного хорошим манерам. Но если мы встретимся снова, я своей рукой выпущу тебе кишки. Забирай это. — Он сунул шкатулку Катону в руки. — И проваливай с моего корабля. Имей в виду: если вы попытаетесь последовать за нами после окончания встречи, я потоплю вашу посудину и перебью всех, кто не пойдет с ней на дно. Убирайся!

Катон медлить не стал. Он спустился в ялик, следом спустили шкатулку с закрытой крышкой. Центурион торопливо задвинул ее под банку, стараясь не думать о ее содержимом.

Аякс смотрел на него не без удивления.

— А ты, я гляжу, не трус, римлянин. На свете немного людей, которые говорили с Телемахом в такой манере и остались живы, чтобы потом об этом рассказать.

— Правда? — Катон окинул его взглядом, а потом продолжил: — Непохоже, чтобы ты служил этому человеку так долго, чтобы хорошо его знать.

На лице Аякса появилась странная улыбка.

— Ты ошибаешься. Я знаю его всю жизнь. И он не пустослов, как ты о нем думаешь. Если вы встретитесь снова, он действительно тебя убьет.

— Если я не убью его первым.

Пират рассмеялся:

— Ох уж эти римляне! Нигде больше не встретишь такой самонадеянности.

Когда Деций помог Катону подняться на палубу, центурион передал шкатулку бойцу, которого посылал за денежным ящиком.

— Отнеси в каюту, но не открывай, если не хочешь, чтобы тебя выпороли. Понял?

— Так точно, командир.

Катон подошел к борту, и его опять вырвало.

— Что там было? — осведомился Децим.

— Не спрашивай. Лучше возвращайся поскорее в Равенну. Увези меня отсюда.

— Так он, значит, дал нам два месяца? — уточнил префект Вителлий, выслушав доклад Катона.

— Так точно, командир.

Вителлий прикрыл глаза, размышляя вслух.

— Времени достаточно для того, чтобы послать донесение в Рим, к Нарциссу, и получить от него ответ для Телемаха.

— Прошу прощения, командир, но неужели секретарь императора и впрямь собирается предложить пирату больше, чем его конкуренты?

— Да. Ему просто некуда деваться. Если свитки попадут не в те руки, это может серьезно осложнить жизнь всего Рима. — Вителлий поднял глаза и увидел, что Катон качает головой. — Ты мне не веришь?

— Как я могу, командир? Мне ведь неизвестно, что в этих свитках. Просто мне кажется, это уж как-то чересчур.

— Ну, это как раз тебя не касается. Ты солдат, твое дело — исполнять приказы. Ничего больше от тебя не требуется. Об остальном позаботятся те, кто выше тебя. — Взгляд Вителлия вновь переместился к восковым табличкам. — Ладно, но тут добавился новый вопрос. Дань, которую он требует, чтобы не разорять наши колонии. Это его первая крупная ошибка.

— Не понял, командир.

— Телемах становится слишком жадным. Свитки — это одно дело, а его требование о дани — совсем другое. Такой вопрос даже поднимать нельзя: император никогда на это не согласится.

— Но почему, командир? Платим же мы некоторым племенам в Германии за поддержание мира.

Катон пытался осмыслить ситуацию: как возможно, чтобы Рим был готов заплатить двадцать миллионов за какие-то свитки, но при этом отказывался выделить вдвое меньшую сумму ради спасения тысяч жизней и десятков поселений?

— Тут есть разница. Германцы — это буфер между Империей и другими варварами, еще более дикими и злобными. А пираты — всего лишь шайка грабителей и убийц. Но я сразу могу тебе сказать, что Клавдий не унизится до того, чтобы поддаться на вымогательство со стороны пиратов. Он прикажет найти и уничтожить их, и не видать нам отдыха, пока приказ не будет выполнен.

— Даже если его выполнение будет сопряжено с риском утраты свитков, командир?

— Возможно, нам удастся совместить обе эти задачи.

Префект поднялся с кресла и прошел через кабинет к карте. Катон последовал за ним. Некоторое время Вителлий обозревал береговую линию Иллирии, а потом спросил:

— Центурион, будь ты Телемах, где бы ты расположил свою базу?

Катон, сосредоточившись на подробной карте, собрался с мыслями и ответил:

— Если исходить из тех донесений разведки, с которыми ты позволил мне ознакомиться, это где-то в стороне от идущих вдоль морского побережья торговых путей. Не может он базироваться лишь там, куда купеческие суда пристают на ночь. Таким образом, побережье Либурнии, пожалуй, можно исключить, да и лежащую южнее Македонию тоже — слишком много там портов и прибрежных колоний. Но, с другой стороны, ему необходимо находиться если не в непосредственной, то в достаточной близости от торговых путей, которые он грабит. На некоторых из его кораблей есть команды гребцов. Если Телемах берет на борт такой же запас провизии, что и мы, это дает ему оперативный радиус в пять, максимум шесть дней плавания. То есть место базирования должно находиться где-то между Фланоной и, скажем, Диррачиумом. Скорее всего, на берегу одного из заливов или на одном из маленьких островов. Другое дело, что здесь их сотни. — Катон отвернулся от карты и заключил: — Это все выводы, к которым я могу прийти на основании имеющихся у меня сведений, командир.

— Согласен, — кивнул префект Вителлий. — Теперь посмотрим, как с этим можно работать. Мы оставим здесь гарнизон, а флот переместим к побережью Иллирии, выбрав в качестве временной базы, скажем… — Он еще раз пробежался взглядом по карте. — Скажем, Бирнисиум. — И снова повернулся к Катону. — Завтра в полдень я проинструктирую командиров. Можешь быть свободен, центурион. Да… на выходе скажи моему старшему писцу, чтобы зашел ко мне.

Катон отсалютовал и покинул кабинет, оставив префекта обдумывать его планы.

Вернувшись в командирскую казарму, центурион переоделся в свежую тунику и отправился в баню. При входе в калдариум, помещение для первого омовения, он увидел сидевшего на одной из мраморных скамей Макрона, который, заметив друга, тепло улыбнулся.

— Катон, рад тебя видеть. Как прошла поездка?

Он внимательно выслушал рассказ о встрече с пиратами, а потом, растираясь губкой, спросил:

— Каков он из себя, этот Телемах?

Катон описал пиратского вожака, даже на миг прикрыл глаза и представил его воочию, чтобы не упустить ни малейшей детали.

— Судя по всему, способный малый. Крепкий, ловко владеющий клинком. И корабли у него содержатся как надо. Конечно, в этом вопросе судья из меня никудышный, но это признал Децим. И ему неведома жалость.

• Предыдущая
• 30/99
• Следующая