Мантикора и Дракон. Эпизод II - Кувайкова Анна Александровна - Страница 49
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
Хаос допускал, что у неё не было другого выхода. Что она выбрала для них самый оптимальный путь достижения силы и взросления. И всё же…
Он мог закрыть глаза на многое, не обращать внимания на большинство потомков Древних, даже если они разом начнут вымирать. Но вот один из тех, кого Ёфи обрекла на пытку под названием перерождение, был для него не просто единицей в формуле расчёта выживаемости последующих поколений. Нет. Это был его ребёнок, его дитя. Он нашёл, воспитал, поднял его на ноги, когда любимая матушка сломала малыша, как нелепую, ненужную игрушку. И сейчас мужчина остро чувствовал, что готов убить Ёфи, медленно и со вкусом. Чтобы до её глупой головы дошло, что она натворила.
Жаль, что Фанэт вряд ли предоставит ему возможность проверить легенды о бессмертии на практике.
Наконец женщина смогла начать говорить, пусть назвать словами змеиное шипение, вылетавшее из её рта, назвать было очень трудно:
– Те, кто дожил, благодарят меня за все испытания, что им пришлось пройти. Они по достоинству оценили мой дар!
– Угу. А у них был выбор? – Хаос чувствовал, что разговор явно зашёл в тупик… В который раз. – Хорошо. Раз ты не хочешь озвучивать причину нашего спора, это сделаю я. Всё просто, дорогие мои родственнички. Не так давно… Ну как не так давно? Пару столетий где-то. К сожалению, моя бедная, дряхлая память не позволяет назвать точной цифры. Так вот. Я взял на воспитание бедное, несчастное дитя, потерявшее родителей и оказавшееся на границе двух государств, в полубезумном состоянии, не зная, как жить дальше и что делать. И что же я обнаружил по прошествии энного количества времени? Что в наследство по материнской линии ей перепала немалая доля генома Древних, который, конечно, при выбранном ею пути жизни весьма полезным оказался… Но и плату за своё пользование берёт ой какую не малую. Вы только представьте… – Он выдержал драматичную паузу, прежде чем продолжить. – Сначала рушится эмоциональный фон. Волосы седеют, становятся абсолютно белыми. На протяжении нескольких дней длится период своеобразного статичного состояния, разбавляемого лишь сильными стихийными всплесками магии, после чего в один далеко не прекрасный день происходит взрыв, в результате которого тело этого ребёнка исчезло, превратившись в пепел. Конечно, оно восстановилось практически мгновенно. И никакого нарушения связующих цепей между душой, телом и сознанием я не обнаружил… Только вот воспоминания о том, КАК это было… Поверь, Ёфи, ты понятия не имеешь, что такое перерождение и с чем его едят.
– Ты лезешь не в своё дело! – тихо, с ноткой угрозы выплюнула женщина, наклонившись вперёд, смотря прямо в два бездонных чёрных омута.
Правда, через несколько секунд она вынуждена была отвернуться, иначе могла бы лишиться своей части творца. Долго смотреть в глаза Хаоса, когда он явно не в духе, не рискует никто… Кроме его детей. Но тут уж ничего не поделаешь.
– Нет, дорогуша. С тех пор как она стала моей дочерью, это моё дело, ещё как моё! – Он продолжал сохранять видимое спокойствие, пока в душе (или что у него там?) клокотала ярость и злость, смешанные с желанием дать этой гордячке попробовать её собственное лекарство на вкус.
Увлёкшись решением своих разногласий, ни Хаос, ни Ёфи не заметили, что в зале остались лишь несколько Древних: они сами, Фанэт, Хемль, Фати, Нихт, Лай, Фай, Айра и Воттер. Для остальных же этот разговор, перегруженный деталями и непонятными им вставками, перестал быть интересным уже давно. Они предпочли неспешно и осторожно уйти, оставив лишь тех, кто имел наибольший вес среди них и мог хоть как-то повлиять на стихия, начавшего постепенно выходить из себя. Это стало понятно по размазанным очертаниям окружающей обстановки. Пространство пошло рябью от сильных эмоций Хаоса, лишь волей других Древних оставаясь неизменным. Но если обстановка и дальше продолжит нагнетаться, то ничто не удержит его на месте.
– Ёфи, он в чём-то прав, – медленно протянул Фанэт, положив руку на плечо женщины и удерживая её на месте. – Я с самого начала говорил тебе, что с этой малышкой нельзя идти по проторенному пути. Кровь эрханов дала не тот результат, который мы ожидали. В итоге у неё возник значительный перекос сил, и она даже исцелить себя самостоятельно может лишь путём сложных ритуалов, энергоёмких и требующих применения опасных и крайне редких ингредиентов. Конечно, маска в какой-то степени оттягивает на себя все отрицательные последствия твоего генома… Но если бы не она и не магия дракона, то она не смогла бы выносить своё дитя, не то что родить. А если бы и родила…
– Мать никогда не откажется от своего дитяти! Каким бы оно ни было! – огрызнулась Ёфи, дёрнув плечом и скинув его руку. – Я считаю что она – мой лучший результат!
– Если бы не моё вмешательство, Ёфи, она была бы мертва. Договориться с Гекатой было крайне непросто, и только то, какое место я занимаю в нашей иерархии, дало возможность оставить её в живых. Правда, в обмен на определённую плату.
– Какие интересные подробности я узнаю, – язвительно протянул Хаос.
Шуршик пушистой стрелой пронёсся через весь зал и вспрыгнул на колени хозяина, распластавшись на них в позе морской звезды и, для надёжности, вцепившись когтями в брюки так, что наверняка впился в кожу.
– Ня! – Шур’шун зажмурился, прижав уши к голове. – Ня! Ня! Ня-а-а-а!
– Отцепись, – тихо попросил Хаос.
Причинять боль любимцу он категорически не хотел, поэтому попытался отцепить Шуршика от себя обычным способом – вытягивая острые как иглы когти из своего тела. В ответ его ощутимо тряхнуло током, а сам пушистый зверёк зло зашипел. Прекрасно понимая, что, пока тот сам не слезет, его не снять с коленей, стихий глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки, и снова откинулся на спинку кресла.
Оставшийся, так сказать, малый круг Древних настороженно молчал, ожидая его дальнейших слов и действий. Будь на то воля Хаоса… Ох, жаль, что сейчас использование этой самой воли может аукнуться не самыми приятными последствиями для его подопечных.
– Ня? – настороженно пискнул Шуршик, скосив глаз на хозяина. Увидев, что тот больше не пытается встать, свернулся клубком на коленях, уцепившись хвостом за руку Хаоса, и замурлыкал. – Ня-а-а-а…
– Ня, ня, – едва слышно хмыкнул мужчина, поглаживая зверька за ушками. – Герой ты мой… Спаситель Древних…
– Твой глупый зверёк успокоился? – делано поинтересовалась Фати, закинув ногу на ногу и покачивая ею.
– Мама, я вас очень люблю, но советую быть осмотрительней в выборе слов и эпитетов в отношении моего фамильяра. Иначе уже ничто не спасёт ни ваш гардероб, ни вашу коллекцию туфель. Помнится, у вас страсть к натуральной коже… А у моего шур’шуна очень часто чешутся не только лапки, но и зубки. – Хищно оскалившись, Хаос перевёл взгляд на Ёфи. – Я хочу сделать предложение.
– И что же ты можешь отдать взамен? Чем пожертвуешь, Хаос, ради спокойной жизни девчонки? – Ёфи насмешливо покачала головой. – Не смеши. Ты же… Ты даже за нас ничего не предложишь, коли мы окажемся в беде. Что уж говорить о ней?
– Половину. – Его слова потонули в многоголосом хоре.
– Что-что? – Лай сделала вид, что прислушивается. – Что ты сказал?
– Я сказал, что отдам половину Аранеллы или любого другого мира, входящего в мой Дом, если ты избавишь её от влияния своего генома.
И снова тишина. Слова, произнесённые спокойным, вкрадчивым и чуточку ленивым тоном, произвели эффект нехилого фаербола, взорвавшегося прямо посреди зала. Древние в немом изумлении смотрели на совершенно серьёзного мужчину, лишь вежливо улыбавшегося им и не дающего возникнуть даже тени сомнения в искренности прозвучавшего предложения.
Отдать половину мира… Высокая цена за спокойную жизнь обычного живого существа. Хаос, не разменивавшийся на малые цели, не оглядывавшийся назад и шедший вперёд даже по трупам, сейчас терпеливо предлагал добровольно отдать власть в мире, причём в любом мире, входящим в состав колоды его Дома.
Сам же стихий молчал, сохраняя бесстрастное выражение лица. Словно маску надел, спрятав все эмоции внутри внешней скорлупы-оболочки. Было ли ему жаль возможных потерь? Ничуть. За столько лет он научился ценить главное, и материальное обеспечение себя, любимого хоть и бывало периодически в приоритете, на самом деле всего лишь являлось для него мелочной суетой. И коли ради спокойной жизни дочери нужно отдать мир… Хаос, не сомневаясь, отдаст его, если надо будет, принесёт на блюдечке с голубой каёмочкой и даже позволит помыкать собой, естественно, в разумных пределах. Что такое собственная гордость? Всего лишь ничтожный мусор, раз ты не можешь поступиться ею.
- Предыдущая
- 49/60
- Следующая
