Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Никольская Наталья - Страница 14

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая

— Об этом мне и сестра все уши прожужжала, — отмахнулась я.

— Ну ладно, раз не хочешь меня слушать, полистай «Магду», там есть всякие тесты для женщин, может, что-нибудь тебе и откроется; подшивка на подоконнике. А мне нужно укладывать чемодан.

— Ты уезжаешь?

— К родителям в Астрахань на выходные. Хочешь — привезу мешок воблы.

— Предлагаешь заняться спекуляцией? — улыбнулась я, листая «Магду».

Пока Михаил занимался своими делами, я успела трижды протестировать себя по разным методикам. Сначала оказалось, что я существо нежное, глубоко ранимое и мало приспособленное к жизни. Потом выяснилось, что я, наоборот — нахрапистая женщина, которая не дает поблажки ни себе, ни окружающим. Третий тест показал, что я вполне могу претендовать на должность директора в каком-нибудь коммерческом предприятии.

«Наверное, истина где-то посередине, и я объединяю в себе все вышеперечисленные качества, — решила я. — Надо позвать Михаила, пусть по-научному растолкует мне этот симбиоз».

Я уже намеревалась кликнуть Мишу, как вдруг мне на глаза попался его паспорт. Краснокожая книжечка старого образца с серпастим-мол откастым лежала тут же, на подоконнике, рядом с подшивкой «Магды».

О, сейчас мы посмотрим, как выглядел мой любовник в шестнадцать лет! Я изучила фотографии молодого Михаила и решила, что с годами в его облике прибавилось мужественности: линии бровей стали острее, глаза — пристальнее, да и подбородок сделался волевым.

Из паспорта выпали билеты, и я нагнулась, чтобы вложить их назад. Машинально просмотрев их, я вдруг обнаружила, что на выходные Михаил едет отнюдь не в Астрахань, а совсем в другую сторону — билет был до Москвы, обратный тоже — с Павелецкого.

«Странно, — подумала я, всовывая билеты за целлофановую обложку, — зачем было мне врать? Разве мы с Михаилом чем-то связаны?»

Я не понимала, чем вызвана его ложь, и на душе у меня было неприятно. Обман — это всегда обман, даже в мелочах. Это чувство не покидало меня и дома — я не осталась ночевать у Михаила и вернулась к себе, изрядно раздосадованная.

Утром я позвонила Ольге, но ее телефон не отвечал. Странно, ведь моя сестра — известная домоседка и предпочитает сидеть в четырех стенах. Еще в детстве Ольга любила проводить время с книгой, вместо того чтобы гулять во дворе с подружками.

Может быть, телефон отключен? Я решила проверить и отправилась к сестре. Но, потоптавшись перед дверью минуту-другую и громко крикнув, я убедилась, что Ольги на самом деле нет дома. г»,

На душе сразу стало тревожно: ведь после всего, что было, можно ожидать самого неприятного. Я вышла из парадного и присела на лавочку возле сараев в глубине двора — тут была пристроена пепельница и можно было спокойно курить, не нарываясь на упреки бабушек-со-седок. Однако мое спокойствие вскоре было нарушено.

Буквально через полчаса к подъезду переваливающейся походкой подошел Зуй. Сначала он таращился на окна, потом вошел в подъезд. Через некоторое время он снова появился у входной двери парадного. Парень был явно раздражен отсутствием моей сестры и решил дождаться ее, оккупировав приступку у двери.

Я быстро подошла к нему со спины и легонько потрепала по плечу. Когда Зуй обернулся, то сначала даже обрадовался удаче, но быстренько смекнул, что перед ним не хозяйка квартиры, а ее драчливая сестра.

Лицо посетителя сразу же скривилось, а губы вытянулись в тоненькую трубочку. Зуй явно не желал со мной общаться — его самолюбие было уязвлено прошлым поражением, а встревать в новую схватку он не рискнул бы ни сейчас, ни потом.

— Похоже, мы тут с одной целью, — присела я рядом с ним на теплый бетон.

Зуй пока что молчал, не зная, как ему следует реагировать. Я достала пачку сигарет и, закурив, предложила парню. Немного помявшись, он взял.

— Давай попробуем разобраться, — заговорила я. — Рукоприкладство отменяется, если, конечно, ты не будешь себя вести как в прошлый раз.

Зуй машинально дотронулся до затылка и осторожно погладил себя за ухом.

— Где так драться научилась?

— Хороший учитель попался, — объяснила я. — У него была своя методика — он объединил разные восточные единоборства в одну систему, и кое-чему я в свое время у него научилась.

Зуй уважительно покачал головой. Глубоко затягиваясь дымом, он резко выпускал его из легких, и первая сигарета ушла у него за пять затяжек.

— Сестру ждешь? — поинтересовался он, сплевывая на асфальт.

— Да. И ты тоже, как я понимаю. Когда в последний раз заходил?

— Сегодня рано утром, часов в семь, вчера — ближе к полуночи.

«Ого, — подумала я, — выходит, Ольга действительно не живет дома. Что же с ней могло такого произойти, чтобы моя сестра ушла так надолго?»

— А что ты тут забыл? Разве в прошлый раз тебе не внятно сказали: тебя тут не ждут.

— Мне Валюха нужна, — упорствовал Зуй. — Скажете где она — отстану.

— Да нет ее здесь больше! — внушала я ему. — При мне все это было: мы с сестрой на кухне болтали, а она через окно в комнате спустилась по пожарной лестнице. И деньги с собой прихватила.

Зуй недоверчиво посмотрел на меня. Я выдержала его взгляд и сочувственно покачала головой — мол, ничего не поделаешь.

— Так что не трать время, — посоветовала я. — Ее здесь нет и не предвидится.

— Еще сигарету можно?

Прикурив, Зуй снова сплюнул, целясь в уже произведенный им плевок. Попав точно в цель, мой собеседник растер ногой крохотную лужицу по асфальту.

— Я вот анализ на СПИД сдал, — сказал Зуй после продолжительной паузы.

— И что?

— Результатов жду. Сегодня полночи не спал, ворочался словно на иголках. Прямо не знаю, куда себя деть. Сюда вот по нескольку раз второй день таскаюсь, — пожаловался Зуй, — и все без толку.

«Второй день? — ужаснулась я про себя. — Ну, тогда действительно что-то стряслось!»

Я собиралась начать поиски сестры, и нашу беседу надо было как-то прервать. Я задала всего один вопрос… и вынуждена была остаться с Зуем еще на полчаса — настолько поразило меня совпадение.

— Сам где живешь-то? — спросила я, вставая с приступки и отряхивая юбку.

— То у бабки, то на квартире. До бабки тут на транспорте пилить около часа, я сейчас оттуда. Это в бывших садах, там один из старых домов остался. Хоть и старинный, да удобств мало…

Я так и застыла с открытым ртом. Выходит, Зуй часто бывает в особняке нашей бабушки у своей родственницы, которая живет на первом этаже в еще недорасселенной Знаменскими коммуналке!

— Я, собственно говоря, с Валюхой там и познакомился, — продолжал Зуй.

— А что она там делала?

— Домрабыней служила у верхних хозяев, — пояснил Зуй. — С полгода, наверное.

Вот еще новость! Тут уж я вынуждена была снова присесть рядом с ним. Так, значит, Валя сбежала именно оттуда? Что там она говорила про причины своего ухода? «Хозяева меня обвиняли в том, что я у них брошку сперла», — припомнила я. Ложь или правда?

А это ее восклицание: «Они меня хотят убить!» Неужели тоже про Знаменских?

Или снова ложь? Дарья, конечно, не сахар, но ее муж выглядит вполне прилично… Так можно ли лезть под стол в ужасе из-за того, что они стоят на пороге? Или я чего-то не понимаю?

— Ну и как Вале там работалось? — спросила я очень осторожно, стараясь, чтобы разговор шел так же плавно, как и раньше.

— Да хреново!

— Что так?

— Били ее, — просто пояснил Зуй. — Она мне сама синяки показывала.

Тут я уже совсем перестала что-либо понимать. Неужели Дарья запросто бьет прислугу?

— Ну а она что?

— А ничего! — пожал! плечами Зуй. — Терпела, пока могла, потом сбежала.

— Так полгода же?!

— Ну уж я не знаю, что ее там держало. Место, наверное, оплачивалось хорошо.

— А за побои отдельная плата? — съязвила я. — Синяк — сотня, ушиб — полтинник?

— Да что ты! С Дарьи разве лишнюю копейку слупишь? Валька раз чашку разбила, так она ее по щбке врезала. А сама, если на нее истерика накатывает, может и сервиз об пол грохнуть — бывало такое!

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая