Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Никольская Наталья - Страница 40

• Предыдущая
• 40/57
• Следующая

— Свидетель видел, что вас было четверо, включая Маслова. Увидев фотографию Павла Глазунова, этот человек уверенно заявил, что его не было среди вас. Так что вам лучше самому признаться.

— Да? И смертный приговор себе подписать? — поднял глаза Шип. — А за что? Я не убивал его! Я вам точно говорю! Когда мы уехали, он был жив! И никаких смертельных ран и ушибов у него не было. Его просто слегка отпи-нали!

— Вы уверены, что слегка?

— Ну, не совсем слегка, но не настолько, чтобы он умер. А по голове мы его вообще не били!

— Витя, если вы хотите выбраться из этой истории, я советую вам все рассказать. Честно. Мне одной. Без следователя, без протокола. Если вы его не убивали, то нужно найти того, кто это сделал. Мне вы можете доверять. — Я говорила так, как, наверное, говорила бы мать с сыном в подобной ситуации.

Уж не знаю, произвела ли на Шипа впечатление моя проникновенная речь или нет, скорее всего у него просто не было другого выхода.

— Хорошо, — тихо сказал он, — я вам все расскажу. Но вы должны мне обещать, что не повесите на меня это убийство.

— Не повесить его на вас можно лишь в том случае, если будет доказана вина другого человека, а вы будете оправданы. Но для этого вам надо быть со мной полностью откровенным. Полностью. Расскажите все, как было, и, если вы действительно невиновны, вас выпустят.

Шип вздохнул и принялся рассказывать:

— В тот вечер мы были втроем. Мы заранее забили «стрелки» с Масловым. Подхватили его в кафе «Мирное». Поехали в Вишневку. Я понимал, что спокойно поговорить не удастся, поэтому взял с собой ребят покрепче.

Приехали, остановились. Я напомнил ему о долге. Маслов стал уверять, что у него, мол, сейчас нет денег. Я сказал, что меня это мало волнует. Он начал орать, что ничего никому не должен, тогда ребята его попинали немного. Совсем даже не сильно. Я сказал, что у него неделя на то, чтобы найти бабки, и мы уехали.

— Вы уверены, что Маслов был еще жив?

— Уверен! Он пытался подняться и еще чего-то там бормотал.

— Что вы знаете об этом Маслове?

— Он из «Фараона». И деньги у него есть. Это я точно знаю. Поэтому меня и взбесило, что он Пашины зажал. Он вообще козел был, этот Маслов. Уехал я злой на него. А утром уже менты приехали. И не сдернешь никуда.

— И вы не нашли ничего лучшего, как подставить своего друга! — насмешливо сказала я.

Шип даже покраснел:

— Я испугался просто. И думал, что Пашку все равно не посадят, он откупится.

— А чего же сам не откупился? — продолжала я.

— У меня нет денег.

— А у Глазунова, можно подумать, золотые горы! — разозлившись на Шипа за Полининого друга, почти крикнула я. — Еще что можешь вспомнить?

— Больше ничего.

— Вспоминай! От этого твоя судьба зависит! Почему милиция сразу на вас вышла? Вы что, на весь город кричали, что собираетесь на разборку с Масловым?

— Нет, конечно! Ну, Пашке я сказал. И ребятам своим. А больше никому, честно. А может, сам Маслов кому сказал?

— А он знал, с кем будет встречаться?

— Нет. Он думал, что с Пашкой. Он ему звонил.

— Так почему же милиция сразу к вам приехала? Откуда они узнали, что именно вы Маслова убили?

— Мы его не убивали! — в отчаянии заорал Шипов. — Это не мы!

— Ладно, проверим. Это я уже слышала. Думай, кто мог в милицию сообщить о вас? У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?

Шип почесал затылок и отрицательно помотал головой. Потом неуверенно сказал:

— Когда я Паше говорил, что встречусь сегодня с Масловым, в кабинет Галька вошла, продавщица, выручку сдать дневную. Она могла слышать. Но ей-то это зачем?

— Надо выяснить зачем. Как фамилия этой Гальки?

— Тимохина.

— Она сейчас на работе?

— Думаю, что да. Сейчас как раз ее неделя.

— Хорошо. Давай вспоминай еще что-нибудь. Малейшая ниточка может привести к цели.

— Да не помню я ничего больше!

Я бросила на него уничтожающий взгляд, и Шип с новой силой напряг мозги. Так прошло минут пять. Я уже отчаялась дождаться от него полезной информации и хотела освободить его от непосильного умственного труда, но он вдруг хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— Вспомнил! Когда мы уезжали из Вишневки, послышался шум подъехавшей машины. Я еще подумал, кого в такое время принесло? И сказал Лехе, чтоб скорость врубил.

— Испугался?

— Хорошего мало за избиение человека в ментуру попасть.

— А что за машина подъехала, не разглядел?

— Какое там! Я как только шум мотора услышал, сразу понял, что сматываться надо.

— Слушай, Витя, — прищурилась я. — А может быть, это все-таки ты его убил? Вот и придумываешь теперь всякие несуществующие машины?

— Да нет же, нет, — загорячился Витя Шипов и даже перекрестился. — Вы что, мне не верите?

— Да тебе, брат, знаешь, трудновато поверить после того, как ты на друга такой поклеп возвел.

Шип сжал пальцы:

— Ну что вы меня теперь этим попрекаете? Вы бы на моем месте не испугались?

— Не знаю, — честно призналась я, — может, и испугалась бы. Но друга бы не подставила. Это уж точно.

— Знаете, когда припрет, кого угодно заложишь.

Я посчитала, что это спорный вопрос.

— Ну, что, больше ничего не можешь вспомнить?

Шип испуганно завертел головой. Я поверила ему и не стала больше мучить, а то еще начнет вспоминать то, чего не было. К чему мне его фантазии?

— Ладно, закончим на этом. Если вдруг что-нибудь все же припомнишь, сразу сообщи следователю Овсянникову, понял?

— Да, понял. Вы мне поможете?

— Постараюсь, — пообещала я этому запутавшемуся предателю и подумала, как изменились наши отношения с момента начала беседы: сперва я называла его на «вы», а он мне «тыкал». К концу разговора все было наоборот.

Я еще раз порадовалась тому, что выбрала верную тактику в разговоре с этим парнем. Если бы я последовала Полиному совету и начала с угроз, то вряд ли бы он сообщил мне столько всего.

Я встала и пошла к двери. Охранник позвал

Жору, который стоял в коридоре. Жора взял меня под руку и вывел из этого мрачного заведения.

— Ну что? — нетерпеливо крикнула Полина, когда я села рядом с ней в машину.

— Они его не убивали, — со вздохом ответила я.

— Откуда ты знаешь?

— Шип сказал.

Полина презрительно фыркнула:

— Да он, чтоб шкуру свою спасти, тебе что хочешь наговорит! Разве можно ему верить?

— Можно, Поля. Он не врал. Это я тебе точно говорю. Он сам боится до смерти. Когда я сказала, что есть свидетель, который видел всю их компанию, но без Павла, он перепугался и все выложил. Они просто отмутузили этого парня и бросили лежать в посадках.

— Значит, твоего Пашу должны оправдать? — воодушевилась Поля.

— Понимаешь, Полиночка, он рассказал мне об этом неофициально. А при разговоре со следователем будет придерживаться своей первоначальной версии.

— А если провести очную ставку с этим свидетелем?

— А где мы его возьмем? Я же его придумала. Нет, конечно, я могу выступить в этой роли, но кто мне поверит? Сестра подруги Глазунова совершенно случайно оказалась на месте преступления и теперь может выступить в его защиту!

Поля вздохнула. Странно, всегда такая здравомыслящая и разумная, она в этой ситуации предлагала что-то совсем непрактичное. Когда дело коснулось ее самой, куда-то делась вся ее рассудительность.

— Значит, нужно искать убийцу. Нам самим. Я сейчас поеду на место происшествия, а ты…

Но тут счел нужным вмешаться Жора:

— Послушай, Поля, ты знаешь, что мне небезразлична, я за тебя очень беспокоюсь, поэтому прошу: не лезь в это дело! Ну что ты можешь сделать? Ты же не следователь!

— Неважно! — упрямо отмахнулась Полина. — Я буду стараться в этом случае больше, чем любой следователь! Ведь дело касается моей сестры. А сама Ольга ехать не может. Во-первых, у нее дел по горло, а во-вторых, она очень невнимательна. Может не заметить какой-нибудь мелочи.

— Оленька, я сейчас отвезу тебя домой, — сказал Жора, — а с тобой, Поля, мы еще поговорим об этом.

• Предыдущая
• 40/57
• Следующая