Выбери любимый жанр

Вечный лес - Сван Томас Барнет - Страница 23


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

23

– Но я не зверь высшей расы!

– Нет, конечно, но все же достаточно высокого происхождения. Вообще-то он предпочитает более жилистое мясо. И потом, я оставил ему орехи в мастерской. А сейчас мы перейдем в соседнюю комнату, и ты ляжешь в постель.

С какой удивительной легкостью можно поднять на руки взрослого мужчину, если этот мужчина критянин, а поднимает его минотавр!

Вскоре Эак уже был в постели, в руках он по-прежнему держал чашу. Эвностий подложил ему под голову подушку, чтобы удобнее было пить, и накрыл одеялом. Он помнил, как мама ухаживала за ним, когда у него болели копыта и горло – он заразился от кентаврят.

– Что-нибудь еще нужно? Поесть? Почитать? Я могу дать «Стук копыт в Вавилоне», «Опрометчивость дриады», «Песни кентавров».

– Можно мне почитать твои стихи?

– Я еще не собрал их вместе. Я хотел составить небольшой свиток из стихов, посвященных Коре, но пока они на отдельных пальмовых листах.

– Тогда ничего не нужно. Я просто полежу и полюбуюсь твоим домом. Ты назвал этот напиток чаем? У нас в Кноссе такого нет. Есть пиво, вино, а чая нет.

– Кентавры научились его заваривать, когда были у желтокожих людей.

– Он очень хороший. Мне сразу стало лучше.

– Я пойду.

– В твоем фонтане живет черепаха. У меня тоже была черепаха, пока мне не исполнилось пятнадцать лет. Она жила в бассейне с серебряными рыбками.

– И что с ней случилось?

– Она уползла. Во время землетрясения в стене, разделявшей дворы, образовалась щель. Я так и не заделал ее, все надеялся, что черепаха вернется. Но она не вернулась.

– Наверное, она знала, куда ползет.

– Соседний двор выходил прямо на улицу. Я надеялся, что ее нашли дети. По кносским улицам запрещено ездить в повозках, так что раздавить ее не могли.

– Ты очень скучал без нее?

– Да… Эвностий?

– Что?

Эак протянул ему руку, предлагая дружбу.

– Черт возьми, – пробормотал Эвностий, но, хоть и с большой неохотой, все же пожал ее. Рука была холодная, дрожащая, но крепкая. Случилось самое худшее. Он стал другом человека, который отнял у него невесту. «Кончится тем, что я подарю им на свадьбу свою черепаху», – подумал он.

Глава X

Когда я услышала, что Эвностий и Эак стали друзьями, то подумала, что так будет лучше для Эвностия. Теперь он смирится с мыслью, что Кора не его, и успокоится. Иллюзии исчезнут, он будет любить ее такой, какая она есть на самом деле со всеми ее недостатками. Если твою любовь отвергли и ты навсегда расстался с любимым человеком, он часто становится для тебя еще дороже, ты во всем начинаешь винить себя и думаешь: «Если бы я был более достойным…» Но замужняя Кора, занятая обычными домашними делами, хоть и осталась так же красива и добра, но мало чем отличалась от других дриад из плоти и зеленой крови.

К чести Эвностия надо сказать, что он не стал рыдать над утраченной любовью подобно неразумному теленку. Ему было уже почти шестнадцать, и вел он себя как взрослый мужчина. Никаких восторженных взглядов, никаких комплиментов, нашептываемых тайком, лишь открытая грубовато-добродушная привязанность брата. Кора хотела этого и была ему благодарна. Она получила сразу и брата, и мужа. Вместе с Эаком она часто приходила к Эвностию в гости, объясняла ему, что надо сделать, чтобы цветы шиповника стали еще ярче, и поправляла молодые побеги, обвивающие решетку. Нередко она приносила жареные желуди, прибиралась в мастерской и соткала Эвностию в подарок точно такую же набедренную повязку, как та, в которой Эак впервые появился в лесу. Только у Эака ткань была пурпурного цвета, а у Эвностия – зеленого, а на пряжке вместо зимородка была изображена черепаха, но от этого наряд не казался менее роскошным.

В те дни Эак не ревновал; обожавшая его Кора не давала для ревности ни малейшего повода, и, кроме того, ему нравился Эвностий. Часто вдвоем они отправлялись в лес, где Эвностий показывал Эаку местные достопримечательности. Вот улей королевы пчел Эмбер – янтарной. (Остерегайся ее! Говорят, она еще коварней, чем Шафран, которая когда-то похитила Кору.) А вот берлоги медведиц Артемиды, сделанные из бревен. Найти их очень легко. Они огорожены живой изгородью из шиповника, не дающей настоящим хищным медведям подойти слишком близко.

Иногда, взяв лук или трубку для выдувания отравленных стрел, друзья отправлялись на охоту и приносили к столу дятлов, воробьев и кроликов: Эвностий объяснил Эаку, что крупных животных, вроде оленей и медведей, убивать нельзя. Они почти такие же, как мы. Убивать можно только маленьких зверьков, ведь надо же что-то есть. Или волков – потому что они сами охотятся на нас.

Эак же, в свою очередь, учил Эвностия пользоваться кинжалом – как лучше нанести удар, как увернуться, как ранить, а если надо, то и убить.

– Имея кинжал, ты можешь померяться силами с человеком, вооруженным мечом, который в два раза больше тебя. Если бы я, при моем росте, сражался с ахейцем мечом, у меня было бы столько же шансов, сколько у воробья, дерущегося с ястребом. Меч тянул бы меня к земле, и ахеец первым же ударом снес бы мне голову. Но когда у меня кинжал, я сразу становлюсь достойным противником. Пока он замахивается, я успеваю перебежать в другое место и всадить ему клинок между ребер.

Тактичный Эвностий не стал объяснять, что вряд ли встретит кого-нибудь в два раза больше себя и что все же предпочитает меч, а еще лучше обоюдоострый боевой топорик, которым пользовались еще его предки во время войны с кентаврами, задолго до того, как эти два племени стали друзьями.

Гибкий маленький критянин и крепкий, сильный минотавр с рыжей гривой – очень непохожими были эти два друга, живущие в мирном лесу.

Конечно же, Эвностий не забывал и о своих старых друзьях. Почти каждый день он заходил ко мне в дерево.

Однажды я спросила его: «Ты уже переболел ею?» Мы шли в город кентавров. Мне надо было встретиться с Мосхом (да, мы опять были вместе), а Эвностий сделал маленькую деревянную шкатулку и собирался обменять ее на семена и садовые инструменты, так как решил расширить свой сад.

Прежде чем ответить, он задумался.

– Нет. Я просто люблю ее по-другому.

– Какой же она тебе сейчас кажется, Эвностий?

– Вроде ткацкого станка. Она – часть своего дома, часть своего дерева, тихая и работящая.

– Уже не таинственная? Не богиня?

– Нет. Но это не имеет значения. Зато теперь я совсем не стесняюсь.

– А Эак? Какой она ему представляется?

– Я думаю, что он все еще видит в ней богиню. Понимаешь, когда он рядом, она все время молчит, и он может вообразить ее какой угодно.

Наверное, Эвностий и сам был таким, до того как Кора ушла от него.

– А для нее он все еще бог?

– О да.

– А для тебя он кто?

– Хороший друг. Мне нравится ходить с ним на охоту. Он убивает, только когда ему нужна еда, и никогда не охотится на больших зверей, вроде оленя или медведя. Он рассказывает мне о Кносском дворце, о своем брате-царе, который сидит на троне, украшенном с двух сторон каменными грифонами.

– Эвностий, ты сегодня рассуждаешь, как старый, мудрый Хирон. Ты больше не пишешь стихи и не валяешься на лужайке среди цветов.

Но я подозревала и надеялась, что старый Эвностий, а точнее, юный Эвностий, все еще жив и лишь прячется под новым серьезным обличьем.

– Мне пришлось быстро повзрослеть, – ответил он.

– Надеюсь, не настолько быстро, чтобы не позволить себе хотя бы немного развлечься. Ты еще успеешь состариться. Могу поспорить, ты даже не заглядывал к дриадам с тех пор, как…

– Да, с тех пор, как я полюбил Кору. Но не беспокойся. Я ничего не забыл. Это все равно что считать на счетах. Никогда не забываешь.

Он вытянул руку, и большая желтая бабочка с черными пятнышками на крыльях села на нее, как на цветок.

– Вот, – сказал он. – Вот солнечный лучик для тебя. Только не смахивай пыльцу с ее крыльев. – Он пошевелил рукой, и бабочка полетела ко мне.

23

Вы читаете книгу


Сван Томас Барнет - Вечный лес Вечный лес
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело