Колесничие Фортуны - Свержин Владимир Игоревич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/81
• Следующая

– Черт возьми, похоже, на этом парне целая скобяная лавка, – услышал я голос Лиса, и в тот же момент массивная фигура охранника появилась из-за поворота. Добротная кольчуга, облегающая его мощный торс, была перехвачена в талии широким кожаным поясом, украшенным множеством медных блях. Тяжелый боевой топор, рукоять которого виднелась из-за спины, недвусмысленно указывал, что перед нами отнюдь не новичок в ратном ремесле. Страж со скучающим видом выслушал мажордома, кивнул и пошел обратно. Через несколько минут решетка со скрежетом начала подниматься.

Еще три десятка шагов, и лестница уперлась в глухой тупик. Такой неожиданный архитектурный сюрприз мог сбить с толку кого угодно, однако, к нашему счастью, мы не штурмовали цитадель, а были в ней зваными гостями. Часть стены справа от нас мягко и плавно отъехала в сторону с тем самым неясным шумом, который мы уже слышали.

– Лихо! – присвистнул Лис, трогая шероховатый камень. – Весело строили и с душой.

– Обрати внимание, Рейнар. Здесь дублированная блокировка дверей. Решетка и стена одновременно открытыми быть не могут.

Мы вошли в помещение, находившееся по ту сторону плиты. Это была кордегардия, полная стражников, пивших, игравших в кости, отдыхавших на длинных скамьях или занимавшихся своим оружием и снаряжением, – словом, она не отличалась от сотен подобных кордегардий, находившихся в любом уголке Европы. Наш проводник что-то сказал ветерану, встретившему нас у решетки, и тот согласно кивнул в ответ.

– Милорд, – обратился ко мне мажордом, склоняясь настолько низко, насколько позволял ему его высокий сан. – Я проведу вас в приготовленные для вашей милости покои. Об остальных людях позаботится Гремольд, он получил на этот счет все соответствующие указания.

– Ничего подобного, – с высокомерной небрежностью, подобающей сиятельному лорду, заявил я. – Они должны быть размещены там же, где и я.

– Но, ваша милость… – На лице слуги появилось выражение досады, смешанной с недоумением. – Такова воля принца.

– Мы с Его Высочеством сами решим этот вопрос. А вы, любезнейший, выполняйте то, что вам говорят, и, сделайте милость, поживее, – как бы невзначай моя рука легла на эфес Катгабайла, и я удовлетворенно отметил про себя, что мой жест не остался незамеченным.

– Мне придется доложить об этом принцу. – Мажордом слегка побледнел, но все еще стоял на своем.

Мои брови сошлись над переносицей, уголок рта стал нервно подергиваться от сознания, что моему сиятельству приходится снизойти до пререканий с плебеем. Я холодно-высокомерно глянул на дерзнувшего ослушаться моего приказания. «Теперь важно не пережать», – мелькнуло у меня.

– Мне нет дела до того, о чем вы намерены докладывать принцу. – В моем голосе сталью зазвучала хорошо отрепетированная ласковая ярость. – Либо вы поступаете так, как я вам велю, либо мы немедленно покидаем Ноттингем. Сомневаюсь, что Его Высочество будет рад этому.

Сказать об этом было гораздо легче, чем сделать оное. Однако благодаря моему классическому самодурству довод возымел желаемое действие. Видимо, старый лизоблюд не был посвящен в планы своего господина, и перспектива выпроводить знатного гостя его явно не прельщала. Он недовольно пожал плечами и, пробормотав что-то себе под нос, направился к двери в другом конце кордегардии. Как и все ранее виденное в этом замке, дверь была сделана весьма добротно. За дверью оказалась новая лестница, приведшая нас в конечном счете в апартаменты «высокого» гостя. Я с наслаждением рухнул на ложе под балдахином, застеленное медвежьими шкурами.

– Добро пожаловать в мышеловку, благородные сэры. – Лис всегда отличался склонностью к тонкой задушевной шутке в самый подходящий для этого момент. За такие шутки…

Оставив, однако, наказание моего доброго друга до следующего раза, я стал осматривать помещение, где нам предстояло провести ближайшие, а может быть, и последние часы. Помещение, которое в зависимости от точки зрения можно было бы рассматривать либо как мышеловку, либо же как плацдарм в тылу врага. Второй вариант нравился мне гораздо больше, хотя положение наше от этого не менялось ни на йоту.

Итак, убогая роскошь, с которой было обставлено наше обиталище, свидетельствовала о сравнительно недавно начавшемся разграблении Востока, а также об отсутствии вкуса у хозяина здешних мест. Богатые хоросанские ковры, в которых наши изрядно запыленные сапоги тонули по щиколотку, соседствовали с не менее богатыми гобеленами, изображавшими сцены охоты. Сквозь пыль и копоть от факелов, освещавших залу, угадывались все еще свежие краски. Когда же порыв ветра, проникавшего сквозь щели в свинцовом переплете окон, вздувал полотнище гобеленов, в мерцающем свете факелов казалось, что вытканные фигуры оживают и живут собственной жизнью.

Высокое ложе, на котором без труда могло разместиться на привал отделение королевских лейб-гренадеров, как я уже говорил, было застелено, вернее, завалено медвежьими шкурами вперемежку с изящнейшими подушками, явно позаимствованными в чьем-то приватном гареме.

– Капитан! И снова риторический вопрос: как мы будем отсюда вылезать?

Традиционность этого вопроса не восхитила меня, а потому я лишь рассмеялся в ответ, расстегивая ремни перевязи меча.

– Как всегда, Лис. Не ранее обеда. Сохраняй спокойствие. Если разобраться, здесь не так уж и плохо.

– Ну, в сравнении с подземельем Трифеля это, несомненно, так…

– Ладно! – прервал я наши состязания в риторике. – В общем, то, что как-то может называться планом, состоит в следующем. «Номер раз»: мы даем скрыться нашим друзьям и Кристиану. – Я кивнул в сторону стажера, что-то усердно искавшего в одном из наших вьюков. – Его задача – добраться до Лондона до того, как наши некрологи…

– Понятно, дальше! – перебил меня Лис.

– Хорошо. Дальше. «Номер два»: мы пока остаемся здесь и продолжаем разведку.

Брови моего верного напарника стремительно поползли вверх.

– Капитан, ты что, серьезно? Нет, ты это, конечно, умно придумал! После «номер раз» наш «номер два» накроется звонким медным тазом.

– Как бы то ни было, другого плана пока нет. Детали, как всегда, уточним по ходу пьесы.

– Вот! – радостно сообщил Виконт, протягивая мне нечто на раскрытой ладони.

– Что это? – спросил я, недоуменно уставившись на какие-то маленькие приборчики в широкой лапе отпрыска Ла Доннелей.

– Это? «Клопы». «Жучки» то есть.

– Что-что? – Тут уж мы с Лисом были сражены на месте.

– Подслушивающие устройства, – гордо просветил нас Крис.

– Скажите мне, господин де Монгийе, – очень медленно произнес я. – Скажите мне положа руку на сердце как дворянин дворянину: вы Льежскую конвенцию читали?

– Ну, в общих чертах…

– В адаптированном издании для учащихся церковно-приходских школ нижней ступени, – вставил свое веское слово Лис.

– Видите ли, мой друг. Статья № 7 данного документа запрещает использование в мирах с низким уровнем технологий подобных чудес цивилизации. Камеры перехода и средства связи, конечно же, не в счет.

– Что ж, я все это зря тащил? – В голосе моего оруженосца слышалось глубокое разочарование. Он сделал неопределенный жест в сторону нашей клади, как бы ожидая высокого приговора.

– Влетит? – вздохнул Лис, вопросительно глядя на меня.

– Все равно влетит. Снаряжение не проверили, – махнул я рукой.

– Ладно, будет день, будет пища. Разберемся. Давай сюда свои игрушки.

На лестнице за дверью послышались гулкие шаги.

– Тихо, кого-то несет!

В дверь постучали.

– Ваша милость, принц Джон просит вас оказать ему честь, посетив его, – знакомый уже нам слуга склонился в изящном поклоне.

– Подожди за дверью! – Повелительный жест моей руки заставил его прервать речь. – Я сменю платье, и мы отправимся к твоему господину.

Посыльный вновь склонился и, бесшумно пятясь, покинул мои покои.

– Так, ребята, поехали. Сразу приступаем к пункту номер два. Виконт, подбери-ка мне что-нибудь по моде сезона. Официоз, но с эдаким оттенком гусарства.

• Предыдущая
• 13/81
• Следующая