Колесничие Фортуны - Свержин Владимир Игоревич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/81
• Следующая

– Вы помешали ему и его людям схватить лесных разбойников. Тех самых людей, что стоят подле вас.

– Вот как? Возле меня находятся мой оруженосец, происходящий, кстати, из рода Ла Доннелей, и мой доблестный конюший, происходящий из рода хотя и менее древнего и жалованного титулами, но никогда не пятнавшего своей чести. Остальные же люди, которых вы здесь видите, также никак не разбойники. Только благодаря им мне и моим спутникам удалось отыскать дорогу в шервудских чащобах. Ибо, сбившись ночью с пути, мы уже потеряли всякую надежду выбраться живыми из этого леса, когда эти добрые люди, единственно волей Всевышнего посланные нам навстречу, вывели нас на дорогу. Следовательно, мы обязаны им жизнью. И я не позволю вам схватить их. Во всяком случае, клянусь честью, прежде чем вам удастся сделать это, вы вынуждены будете сразиться с нами. А еще раньше проститься с этим рыцарем!

Острие моего меча вновь вернулось к горлу Хайсборна.

– Капитан, взять его на прицел? – услышал я в мозгу голос Лиса.

– Всенепременнейше.

– Да кто вы такой, сэр рыцарь, чтобы позволять или не позволять мне делать что-либо?! – Шериф явно начинал выходить из себя.

«Подобный вопрос сегодня уже звучал», – невольно усмехнулся я, выдерживая подобающую паузу и злорадно предвкушая эффект, следуемый за моим именем.

– Простите, господа, я не представился. Вальдар Камдил, к вашим услугам. Вальдар Камдил сьер де Камварон, именуемый также Верная Рука. Старший сын герцога Камваронского, Ингвара III Камдила, родного брата короля Вестфольда Эстольда VI Свирепого и Полин де Берсак, дочери герцога Наваррского Беогарда, о чем прямо свидетельствует мой герб. – Я указал на обломки щита, валявшиеся в высокой траве.

По лицу шерифа пронеслась буря чувств, причинившая ему немалый ущерб. Одно дело – неизвестный худородный рыцарь с парой слуг и уже совсем другое дело – вестфольдский принц, племянник короля, славившегося на всю Европу своим далеко не кротким нравом. А что совсем плохо – тот самый Вальдар Камдил, конфидиент короля Ричарда.

Трудно сказать, какое из чувств взяло верх в мятущейся душе шерифа, но, как-то нерешительно оглядевшись по сторонам, он сдвинул брови на переносице и буквально прошипел:

– Взять их!

– Ну-ну, не так быстро, милорд! – Я недобро усмехнулся, указывая на Лиса, держащего одну стрелу на тетиве и две, прижатые к луку. – Не надо спешить! На тот свет не опаздывают. Мой друг Рейнар на пятидесяти ярдах всаживает три стрелы в лист, падающий с дерева. Прежде чем самый резвый из ваших воинов достигнет вершины холма, он успеет пересчитать все звенья в вашей рыцарской цепи. Когда же душа ваша, господин шериф, отправится в ад, где ей самое место, ей непременно составит компанию душа вот этого, – я ткнул Хайсборна сапогом, – с позволения сказать, рыцаря.

Шериф побледнел, слегка попятился и подал рыцарям знак остановиться. В век лошадиных скоростей и осязаемых чувств такие перлы ораторского искусства еще котировались.

– Что здесь происходит? – раздался за спиной шерифа звучный мужской голос. Голос этот, пожалуй, можно было бы назвать приятным, если бы не некая капризная нотка, слышавшаяся в нем.

Строй рыцарей расступился, и из-за их могучих спин выехал всадник с линялым соколом[13] на руке. Вышколенный белый конь под ним, один из тех, который за неимоверные деньги был куплен во время походов в Левант, рыл землю копытом и фыркал, широко раздувая ноздри. Вторая рука всадника поигрывала изящной уздечкой чеканного золота, украшенной самоцветными каменьями.

Самого беглого из самых беглых взглядов на котту, вышитую тремя золотыми леопардами, было достаточно, чтобы понять, что перед нами обретается Его Высочество принц Джон Плантагенет во всей своей красе.

Надо отдать должное, он действительно был красив. В нем не чувствовалось львиной силы его брата, однако прозвище «Да и Нет», присвоенное Ричарду Бертраном де Борном,[14] в случае с его высокородным братом Джоном звучало бы как «Не исключено, что и может быть». Спокойно-вежливая улыбка на губах принца не выражала ничего, кроме равнодушной учтивости, но холодные серые глаза с легким удивлением следили за участниками мизансцены.

Шериф пришпорил коня и, подъехав к принцу, что-то возбужденно зашептал ему на ухо. Его Высочество внимательно выслушал блюстителя порядка и, усмехнувшись, посмотрел на меня.

– Вы и есть тот самый Вальдар Камдил, спаситель нашего брата и короля? – Голос принца был столь радушен, а лицо просияло такой радостью, что всякому стороннему наблюдателю показалось бы, что сбылась самая заветная мечта Его Высочества.

Я не был сторонним наблюдателем и поэтому догадался, что означает сия улыбка на самом деле.

Я почтительно поклонился:

– К вашим услугам, мессир!

– О, что вы! Это я к вашим услугам! Друг моего брата – мой друг!

Мой полувенценосный собеседник повернулся к своей свите, спрашивая:

– Не правда ли, друзья мои?

Свита с нескрываемым удивлением моментально согласилась.

– Однако, – продолжил он, – что это вы сделали с бедным Хайсборном?

– Бедняга ранен и потерял сознание при падении с коня.

– Печальное известие. Однако надеюсь, что раны не слишком тяжелы и в скором времени сэр Кай вновь будет с нами. Право же, он очень славный юноша. Уверен, что вы еще близко подружитесь. Знаете, он так ненавидит Робин Гуда и его разбойников! Этот дерзкий негодяй убил его старшего брата. Простите несчастного сэра Кая, он, видимо, сгоряча принял вас за сообщника лесных бандитов.

– Вот уж, право, не думал, что напоминаю джентльмена с большой дороги.

– О нет, что вы! Но вот тот человек, который стоит подле вас, сжимая лук, – это Вилли Статли. Его персона мне хорошо известна.

– Эти люди спасли жизнь мне и моим спутникам, а потому было бы вопиющим нарушением законов рыцарства не вступиться за них.

В моей голове родился план, настолько абсурдный, что вполне подходил к данной ситуации:

– Однако, если вы, господин шериф, утверждаете, что они разбойники, я… объявляю их своими пленниками.

Мои проводники всполошились, снова изготовившись к бою. Лишь шепот Лиса и Виконта, бросившихся разоружать их, заставил вольных стрелков сложить оружие. Но расставались они с ним с явной неохотой.

– Вот истинно рыцарское решение! Браво, сэр Вальдар! Они – ваши пленники, и вы вольны делать с ними все, что вам заблагорассудится.

Принц Джон, казалось, пришел в неописуемый восторг от столь простого и элегантного решения.

– Клянусь, если вы даже решите отпустить их на все четыре стороны, я велю не препятствовать вам в этом.

Я мысленно усмехнулся: «В такие ловушки мы не попадаемся». Головы отпущенных мною разбойников уже через час не стоили бы и пенса за штуку. Так что препятствовать их освобождению мне бы действительно никто не стал.

– Что вы, мессир! – Я удивленно взглянул на принца. – Если они и впрямь разбойники, как вы о том говорите, то они должны предстать перед королевским судом. Я лично представлю этих людей на суд короля Ричарда, не забыв, однако, при этом присовокупить и сегодняшнюю историю от начала до конца.

– О, сэр Вальдар, вы не менее мудры, чем храбры. Безусловно, вы нашли самый наилучший выход из создавшегося положения. Я непременно желаю помочь вам в осуществлении этого прекрасного плана. С вами отправится полсотни моих воинов. Дороги нынче неспокойны, а разбойников наверняка попытаются отбить. Этот Робин Гуд дерзок необычайно. К тому же мои люди прекрасно знают дорогу до Лондона, и вы уж точно не собьетесь с пути.

Но все это несколько позже. Сегодня я буду счастлив приветствовать вас у себя в Ноттингеме. О! И не думайте отказаться! – Пресек мою слабую попытку отказаться от приглашения принц Джон. – Вы же не хотите меня обидеть? – плотоядно промурлыкал он. – Тем более следует отметить наше знакомство.

• Предыдущая
• 9/81
• Следующая