Тампа (ЛП) - Наттинг Алисса - Страница 31
- Предыдущая
- 31/52
- Следующая
ГЛАВА 11.
Этого никак нельзя было предвидеть. Утром воскресенья, предшествующего началу весеннего семестра, Джек позвонил и сообщил, что Бак уехал менять на машине масло. Чего мы точно не могли знать, так это того, что ожидание механика займет часы. Поскольку мастерская была всего в нескольких кварталах, Бак решил наведаться домой, пока машина в починке. Вместо громкого и протяжного механического лязга машины, которым Бак обычно извещал о своем приезде, что давало нам бесценные 30 лишних секунд, на этот раз он направился пешком напрямую в парадную. Ключ почти неслышно скрипнул в замочной скважине, отпирая герметично запертую входную дверь. Бак уже зашел в гостиную, когда мы услышали его насвистывание. В тот момент Джек был внутри меня, разложив на кухонном столе. Повсюду были разлиты оставшиеся после праздников соусы, размазаны остатки тыквенного пирога, которыми мы воспользовались как красками для тела. Мгновение мы таращились друг на друга, обездвиженные ужасом. Затем Джек соскочил на пол и надернул на себя футболку и шорты. Его боксеры остались валяться на полу за сушилкой. Я успела лишь натянуть лифчик, застегнув на три застежки, набросить блузку и подтянуть штаны. Когда фигура Бака появилась в дверях, его глазам предстала следующая картина: разбросанная повсюду одежда Джека, я, придерживающая незастегнутые на молнию джинсы, и последствия нашего буйного пиршества на столе. Когда его взгляд встретился с моим, я почувствовала, что мои руки, поддерживающие джинсы, начинают трястись.
Никто не проронил ни слова. Я могла видеть, как в голове Бака шевелятся мысли. Он знал, что только что увидел, но вместе с тем он не хотел этого видеть. Его мозг искал лазейку, надуманное оправдание, которое объяснило бы увиденное легко и просто.
Продолжая стоять, я похлопала себя по голому животу. «Уж извини за мой внешний вид», — сказала я. — «Расстегнула, чтобы проветриться. Нужно подышать после обжорства».
Прошли несколько секунд, в течение которых он не проявил никаких эмоций. Казалось, он решал, играть ли в мою игру. Его левый глаз задергался, как будто он смотрел застопорившееся слайдшоу: глаз пытался найти следующий кадр, но картинка все мигала и мигала, не меняясь. Он окинул взглядом шею и ключицы Джека, измазанные едой, потом посмотрел на стол и, наконец, снова на мои расстегнутые джинсы. Паззлы упрямо складывались в картину, которую Бак сильно не хотел признавать.
«Ты уж точно не объедалась», — произнес он. На его лице не было и тени улыбки, он еще не совсем принял решение.
Что я еще могла сделать? Я подошла к Баку и обвила руками его шею (мое самое большое проявление внимания к нему за все время). Почувствовав, как его густые волосы на жилистой груди щекочут мою щеку, я сжалась. Он будто заботливо выращивал этот мех, выставляя его днем на солнышко, чтобы тот фотосинтезировал и плодился. «Как хорошо что ты дома», — промурлыкала я шепотом, зная что Джек все равно услышит. Впрочем, я надеялась, что он все понимает и испытывает благодарность за мою жертву, которую я принесу на алтарь кровати Бака ради того, чтобы наши авантюры могли продолжаться. — «Мы с Джеком просто тут перекусили, пока ждали тебя. Я не могу слишком задерживаться, но, может, мы проведем сегодня немного времени вместе, если ты свободен… Я бы наконец вручила тебе рождественский подарок».
Нужно отдать должное Баку, — он был не из тех, кто получив власть, сидит сложа руки. Он тут же обнял меня за талию и замешательство на лице сменилось плотоядным вожделением. «Конечно», — улыбнулся он. Я опустила взгляд: его штаны совершенно беззастенчиво топорщились, как будто он только что выдернул шнур, выпускающий газ. — «Я начал уже думать, когда же увижу тебя снова».
С этими словами он взял мою руку и повел в спальню, и наше компромиссное рандеву началось. Мои джинсы были расстегнуты, и он мгновенно спустил их. Его воображение интерпретировало каждую деталь как знак, даруемый ему провидением. Не прошло и секунды, как он стащил джинсы донизу и опустился на колени. Я почувствовала, как его язык коснулся промежутка между лобком и ногой. Я зажмурилась от напряжения — ощущение было как от касания мокрой и склизкой жабы, а не человека. Нет, лучше без всяких прелюдий, нужно его поторопить. «Бак», — сказала я, собрав волю в кулак, — «Я больше люблю сразу к делу». Он посмотрел на меня снизу-вверх, немного сконфуженный. Тогда я решила взять инициативу в свои руки. Я опустилась на пол, сложившись в позу зародыша, но так, чтобы все еще можно было в меня войти. В этой же позе я переживала последнее пищевое отравление, когда валялась на полу ванной, стараясь облегчить мучительные судороги.
«Ты такая красивая», — выдохнул он, и его грубые ладони стали ощупывать мои ягодицы.
«Я хочу чтобы ты вошел в меня» — сказала я, и тут же поняла, что получилось очень фальшиво, будто я пыталась убедить саму себя. Закончить начатое все-таки было надо, так что я выдавила из себя еще одну фразу сквозь зубы: «Прошу, не заставляй меня ждать еще дольше». Мне подумалось, что нужно бы было подготовиться получше, прежде чем раздеваться. Можно было попросить минутку уединения, чтобы, укрывшись в туалете, прополоскать рот лосьоном после бритья, чтобы одурманиться спиртом прежде, чем он засунет мне в рот свой язык.
«Твоя воля — закон для меня», — прошептал он. Где-то в глубине горла появились позывы рвоты, но я смогла подавить их, беззвучно рыгнув. Он быстро снял рубашку и брюки, при этом каждый звук наполнял воздух мучительным осознанием того, что мы еще даже не начали. Послышались пара шлепков рукой по телу, и мне пришло на ум что, наверное, также он заводит свою газонокосилку, дергая за шнур: раз, два. Наконец, он с облегчением и немного самодовольно опустился позади меня на колени. «Хорошо. Я готов».
Возможно, я бы рассмеялась, если бы не два настырных пальца в моей вагине, которым я не в силах была сопротивляться. «Позволь мне немного увлажнить тут», — произнес он. Моя немая от скорби плоть ощутила приближение его дыхания. Я едва сдержалась, чтобы не лягнуть его в челюсть.
«Не надо!» — воскликнула я, и в моем голосе прозвучали интонации прохожего, просящего самоубийцу на крыше не совершать последний шаг. «Извини», — добавила я, оправившись, — «Мне такое претит». Мысль о том, что его язык коснется моих половых органов и навсегда осквернит их — ужасала. Я уже представляла, что места, где он коснется меня, станут сначала мокрыми от его слюней, а когда она начнет высыхать, то будет стягивать кожу.
«Тебе нужны лубриканты?» — спросил он. «У меня, вроде, есть тут где-то».
«Бак», — сказала я, обращая к нему лицо с выражением возбуждения, какое только мне удалось соорудить. Мельком я увидела свое отражение в зеркале в полный рост: слишком широкая неестественная улыбка во все зубы. Должно быть, я бы могла произвести впечатление переигрывающего актера пьесы на какой-нибудь патетической постановке. Но нужно было выдать желание поскорее закончить за нетерпение начать. — «Заткнись и вставляй».
Он кивнул и положил руку мне на спину, второй направляя себя то влево, то вправо, пока наконец ему не удалось сделать это.
«Все нормально?» — поинтересовался он. Я стала двигать тазом, наполовину стараясь вытолкнуть его прочь, наполовину впустить внутрь. Я напомнила себе, что было поставлено на карту: он должен считать что я хотела его, и ни в коем случае не должен догадаться, что я пришла к Джеку. Я принялась издавать стоны, издевательски похожие на типичный саундтрек порно-фильмов. «Экая ты игривая!» — воскликнул он. Через несколько минут добавил: «Невероятно!» Затем огласил очевидное признание: «Я мечтал об этом с тех пор как увидел тебя».
И только тогда, когда его толчки стали резкими и лихорадочными, а руки стали тянуться все дальше и дальше, в попытке найти опору, чтобы проникнуть в меня еще глубже, я наклонила голову вбок и заметила, что дверь осталась раскрытой настежь. Почему Бак не закрыл ее? Неужели чтобы Джек услышал нас? Если так, то в чем были мотивы такого поступка? Либо он в приступе развратной гордости хотел, чтобы сын знал о его сексуальной победе, либо это было связано с тем, что Бак увидел, придя домой. Тогда это значило бы, что задним умом он все еще держал в уме то, что увидел.
- Предыдущая
- 31/52
- Следующая
