Пансион св. Бригитты (СИ) - Шипунский Всеволод - Страница 6

• Предыдущая
• 6/9
• Следующая

- Да-а? – удивилась та.

- О, да!.. – усмехнулась Розалия и мотнула головой тёткам. - Заводите её, сёстры, чего стали? Там ждут!

Тётки тут же подхватили красавицу под руки и быстро потащили в кабинет. Она и охнуть не успела, как уже стояла пред строгим судейским ареопагом во всей красе. Возвращаясь, сёстры-служительницы двери прикрыли не плотно... видимо, по оплошности.

Девочки по очереди заглядывали в узенькую дверную щель, и видели, как Николь сперва вытянулась перед преподобным, отставив свой белоснежный зад, а потом вдруг, скрестив ноги, низко присела в книксене. Сёстры в кабинете опять засмеялись, но преподобный строго пристукнул по столу - видимо, он счёл эти повторяющиеся книксены за дерзость - и возвысил голос.

После короткого, чисто формального разбора её прегрешений, белая задница Николь моментально вознеслась над креслом, и Франко тут же приступил к своим обязанностям. Громкие её вопли не заставили себя ждать...

Вышла она из кабинета, в отличие от Розалии, заливаясь слезами. Зад её пылал, как костёр: преподобный добавил ей за книксен, а матушка Элеонора – за «глупые, никому не нужные» крики.

Следующей повели толстую Мишель Хадсон, замеченную в воровстве булочек на кухне. Жирный отвислый зад её, пока её вели, испуганно колыхался...

 *     *     *

Послушница Джейн Остин была последней в списке наказуемых. Её угловатый, мальчишеский вид, взгляд исподлобья и маленькая детская попка видимо смягчили сердце преподобного. Он милостиво расспросил её, в чём она провинилась, любит ли она молиться Господу и хорошо ли учится.

Джейн, не смотря на свой постыдный вид, отвечала ясно и толково. И хотя директриса доложила, что Джейн учится так себе, особенно по Закону Божию, преподобный отец всё равно предложил ограничить наказание стыдом и словесным внушением. Тут уж даже матушка директриса решилась возразить:

- Как можно, ваше преподобие, – всплеснула она руками. – Ведь она замечена в разврате!.. Этот грех не шутка. Да и назначено ей всего шесть ремней. О чём здесь говорить?

- Ручаюсь, что это невинное дитя и не знает, что такое разврат... Ну, да вам виднее, матушка, - сдался преподобный. – Профилактическое наказание - наказание на будущее никому не повредит. Выдайте, Франко, ей шесть ремней... умеренных.

После этих слов Джейн, подобно святой Бригитте, решительно направилась к креслу для наказаний и сама улеглась на него, подняв попку, чем совершенно умилила мистера Рочестера и присутствующих сестёр-наставниц. И Франко отшлёпал её ремнём вполсилы.

Выходя из кабинета только со слегка порозовевшей задницей, Джейн понимала, что отделалась легко, вела себя правильно, и ощущала  радостный подъём духа.

В приёмной её ждала уже одетая Розалия, которую Джейн радостно обняла. Все остальные - и наказанные и служительницы - уже разошлись.

- Всё, Роз! И я очистилась... Слава святой Бригитте!

- Ты молодец, даже не крикнула ни разу...

- Да, ерунда, – изогнувшись, она пыталась разглядеть свой зад в настенном зеркале. - А преподобный, представь, меня защищал... Хотел даже вообще не пороть, да директриса настояла.

Она быстренько оделась и привела себя в порядок.

- Ну, что, побежали? Ужин скоро... Котлеты со спаржей, Роз!

- Погоди... А что они там ещё делают? – Роз заинтересованно смотрела на двери кабинета. - Всех же уже наказали... Что у них там ещё, Джейн?

- Не знаю... Пошли Роз, есть охота!

- Куда спешить?.. Пока не выйдут матушка и преподобный, кормить никого не будут. Ты что, Джейн?

Розалия подошла к оббитым кожей дверям кабинета, приложила к ним ухо и замерла.

- Тишина... Ничего не слышно, чёрт!

- Не поминай его, Роз! - испугалась Джейн. - Ты что, его не боишься?

- Если бы тебе так отодрали задницу, как мне, – цинично усмехнулась Роз, – чёрт бы тебе Санта Клаусом показался... А это что за дверь здесь?

В боковой стене приёмной была маленькая незаметная дверь, на которую обычно никто не обращал внимания. Она была плотно прикрыта, но оказалась не запертой... Девочки, крадучись, вошли в неё.

Это была небольшая директорская уборная, где матушка приводила себя в порядок. Белоснежный фаянсовый туалет и душевая кабина находились с одной стороны, а такая же белая раковина и большое зеркало – с другой. Под зеркалом стоял стол с туалетными принадлежностями и стулья.

Свет в уборной не горел, но откуда-то всё же пробивался... Непослушные послушницы на цыпочках прошли внутрь, и увидели под потолком, над зеркалом, маленькое окошко, в которое проникал тусклый свет. Приглушённо оттуда доносились и голоса... Это было окно в кабинет директрисы.

- Видишь окошко? -  зашептала Роз. - Давай залезем, посмотрим. Что они там затевают?

- А если зайдут, Роз?? – зажав рот рукой, Джейн смотрела на неё круглыми испуганными глазами. – Что с нами сделают?

- Что ты всё трусишь? Давай согрешим, мы ведь уже очистились... Нам можно! – смеясь, шептала Роз. – А не повезёт, так выпорют... в следующем месяце!

 Она бесшумно подвинула стул, влезла с него на стол, за которым матушка сиживала в одиночестве, разглядывая себя в зеркале, и подняла стул на стол.  Джейн со страхом следила за ней.

Затем Роз влезла на этот стул и, оказавшись почти под самым потолком, осторожно заглянула за край окошка - да так и замерла... Потом, не выдержав, туда же с другим стулом забралась и Джейн.

Так, в неподвижности прильнув к окну, провели они около часа, лишившись за это время остатков невинности.

*     *     *

Когда за Джейн закрылись двери, матушка пригласила всех сестёр и Франко тоже присесть и немного отдохнуть, но не расходиться.

- Теперь, когда список согрешивших послушниц исчерпан, - начала матушка Элеонора, поднявшись за столом, - нам предстоит ещё одно дело... Нами было решено, - она оглянулась за поддержкой к преподобному отцу, и тот важно покивал, - что благотворное влияние телесного наказания, которое несомненно (будет ли кто с этим спорить?!), должно коснуться не только наших юных послушниц, но и всех нас, сёстры.

Сёстры-наставницы удивлённо переглянулись: кроме Марты и Агнессы, об этом никто ничего не знал, а тем было велено держать до поры всё в тайне.

- Дорогие сёстры, - заговорила матушка торжественно. - Среди вас есть та, кто первой решила последовать по стопам покровительницы нашей, святой Бригитты. Да, да, не удивляйте! Однако она очень скромна, и никому об этом не решилась рассказать. Сестра Марта, голубушка, расскажи нам, как у тебя возникла потребность в очищении? Что тебя побудило?..

Сестрица Марта, не ожидавшая, что о ней будет речь, встала и покраснела, как свекла. Сёстры с удивлением смотрели на неё.

- Да что же рассказывать?.. Я и не знаю, матушка.

- Ну, как это произошло?

- Как?.. Пошла я в гараж, а там Франко... Я и говорю ему, выпори, мол... как следует. Ибо грешна я... Он и выпорол.

- Какая скромность! Какой пример для подражания!.. Она сама, зная за собой грехи, решила очиститься и наложить на себя наказание. И сама же обратилась к экзекутору нашему с просьбой об исполнении! И оно было исполнено... Так, Франко?

- Кх-м... Да, - глухо отвечал немногословный Франко, поначалу испугавшийся, что матушка знает ВСЁ. Он знал, что это ВСЁ он может делать только по приказу матушки и только с нею, иначе вылетит за ворота как птичка.

- Теперь пришла пора и нам очистится, сёстры! – продолжала матушка. - И особо благотворное влияние при этом духовном и телесном очищении будет иметь присутствие нашего почётного гостя, любимого всеми нами святого преподобного отца, мистера Рочестера. Ведь он так редко навещает нас! – слёзная мука послышалась в её голосе. - А мы всегда так ждём вас, Ваше преподобие!..

В порыве чувств матушка протянула обе руки к мистеру Рочестеру и, одновременно, как бы и вверх, показывая тем самым, что хотя гость наш и среди нас, но одновременно по своей святости  находится в горней выси. Она застыла так на какое-то время, и все сёстры, и Франко, и даже сам преподобный, тоже подняли глаза горе.

• Предыдущая
• 6/9
• Следующая