Обладание женщиной (ЛП) - Карью Опал - Страница 33

• Предыдущая
• 33/51
• Следующая

— Я купил его три года назад, но я не был дома больше года, — он пожал плечами. — Но, эх, это дом.

Она кивнула.

— Почему ты ушел? Приехал в Бейкерсфилд, я имею в виду, — она вспомнила, Дэйн рассказывал ей, что их отношения всегда были напряженными после случая с женщиной, но она хотела сама услышать интерпретацию Шторма. — Почему никому не осталось все это?

Он пожал плечами.

— Вопрос, почему я не ушел раньше. Мой отец был человек контроля. Он контролировал всех и все вокруг, и я ненавидел это. Но именно поэтому я не ушел, — он прошелся по комнате. — Он запрограммировал меня делать, как мне было сказано. Жить той жизнью, как мне было сказано жить. Следовать чьим-то мечтам. И если я пытался противостоять ему... — его руки сжались в кулаки, челюсть стала напряженной. — Когда я был ребенком, он бил меня, заставляя подчиняться. Когда я стал старше, он угрожал мне и в других отношениях.

Шок накрыл ее из-за его признания.

— Это ужасно.

Как мог отец быть таким жестоким?

Он сел на кожаный диван перед большим камином, и она опустилась рядом с ним.

— После того, как он умер, я понял, что могу не делать этого больше. Теперь не было причин, по которым я не мог быть тем, кем я хотел стать.

— И ты ушел, и стал Штормом.

Он кивнул.

— Когда я был ребенком, у моего друга была гитара, и он научил меня нескольким аккордам. Я попросил отца, можно ли мне взять уроки игры на гитаре, и когда он сказал «Нет», я придумал предлог, чтобы оставаться после школы и брать уроки в любом случае. Но когда моя преподавательница по гитаре столкнулась с моими родителями и сказала им, что у меня талант, мой отец нашел то место, где я прятал мою гитару, и чуть не разбил ею мне о голову. К счастью, у меня хорошая реакция, и он разбил стену вместо моей головы. Видишь, он не хотел мне давать что-то обыденное, как музыка, которая, по его мнению, только мешала грандиозным планам, которые он имел на меня и Дэйна в управлении Ренье Индастриз. Даже простые уроки игры на гитаре шли в противовес его тщательно продуманным планам.

— Я так понимаю, ты учился сам.

— Я придумал способ. Я не мог позволить ему украсть все, что имело значение для меня, — он вздохнул. — Но я привел тебя сюда не для того, чтобы говорить о моем детстве.

Она кивнула.

— Я знаю.

Он хотел сказать ей, почему он разбил ей сердце.

— Джесс, я сожалею о том, что произошло. Я жил своей мечтой и первый раз в жизни, оказавшись свободным. Никто за это не отвечает, только я сам.

— А ты думаешь, я забрала бы у тебя эту свободу? — Она не могла сдерживать свой голос.

— Нет, это все ни так, — он повернулся к ней и взял ее маленькую руку. — Когда я осознал, как много ты для меня значишь… — Его пристальный взгляд поймал ее, и удержал. — Когда я понял, что ты, может быть, начинаешь чувствовать то же самое ко мне... — Он покачал головой и мягко сжал ее руку. — Я понял, что я не могу продолжать жить во лжи. Кто-то поранится, и я не хочу, чтобы это была ты.

Она убрала свою руку прочь.

— Но я сделал больно. Я думал, ты любила меня, но когда ты ушла и поступила так, как будто между нами ничего не было... это разбивает мое сердце.

Он провел рукой по ее волосам.

— Черт побери, я знаю. Я просто подумал, что позже было бы намного хуже.

— Почему ты просто не сказать мне, кто ты?

— Признаться, что я лгал тебе? Что я был кем-то совершенно другим? — он покачал головой. — Я мог бы это сделать, только лишь в том случае, если бы я был полностью готов принять наши отношения и двигаться дальше. Но это означало бы решить, кем я хотел быть на самом деле: Штормом или Рейфом. Если я хотел, строить будущее с тобой, Рейф, кажется, мне лучшим выбором.

— Почему?

—Ты действительно представляешь себя желающей присоединиться ко мне и колесить по дорогам? Путешествуя из города в город. Живя жизнью жены музыканта. Или мне путешествовать, а ты будешь оставаться дома?

— Но ты не покидал меня, пока вы ездили с группой.

— И тебе не нравилось это.

— Потому что я не знала, вернулся бы ты.

— И это не всегда будет оправданием? Колесить по дорогам в течение нескольких месяцев подряд, для тебя не всегда будет захватывающим? — Он взял ее за руку снова. — В общем, я хотел бы предложить тебе больше стабильности, чем то, что у меня было. Но, я не готов быть Рейфом снова. Я не знаю, хотел ли я когда-нибудь быть вообще Рейфом.

— Поэтому ты сбежишь от меня снова.

— Нет. Мне просто было необходимо, получить время, чтобы поколесить по дорогам. Чтобы увидеть, на что это похоже. И я не думаю, что было бы справедливо, держать тебя на крючке.

— Ты говоришь, что заботился обо мне, и был готов потерять меня.

— Потому что я действительно думал, что это было бы лучше для тебя. Я не думаю, что ты должна быть обременена парнем, который не знал, что он хотел, или даже, кем он хотел стать. Ты заслуживаешь лучшего, чем то, кем я был, и если я сам не мог разгрести мое дерьмо, то я не заслуживал тебя.

— Поскольку ты вернулся сюда, я предполагаю, что ты решил все же быть Рейфом, — сказала она.

Он вздохнул.

— Я не долго был без тебя, прежде чем понял, что какую бы я жизнь не выбрал, я хочу, чтобы ты была в ней. Вот почему я вернулся в Бейкерсфилд. Я собирался рассказать тебе всю мою историю и убедить тебя, что у нас есть совместное будущее. Когда твоя мать сказала мне, что ты уехала, и что не хочешь меня больше видеть, я понял, что потерял тебя. В этот момент мой мир вокруг меня рухнул.

— Мама сказала мне, что мой отец дал тебе мой номер, но ты не воспользовался им.

— Я знал, что ты была в Фили (сокращ. Филадельфия), и я решил сначала вернуться домой и начать мою жизнь снова вместе с братом, потом найти тебя, — он улыбнулся. — Я не знал, что ты была здесь в ожидании меня.

— Так кем ты хочешь быть?

— Я хочу быть тем, кто может сделать тебя счастливой, — его большой палец погладил ее руку, и она вздрогнула. — Будь то Шторм или Рейф, я буду счастлив, если ты будешь со мной.

Ее сердце забилось сильнее, от теплоты и страсти в его небесно-голубых глазах.

— Вот почему... — он соскользнул с дивана и встал на одно колено, затем поцеловал ее руку. — Я хочу спросить тебя о чем-то очень важном.

Она покачала головой. Это не могло произойти. Он полез в карман и вытащил что-то. Она поняла, что это была ярко-синего цвета бархатная коробочка, которую он открыл, в ней лежало потрясающее кольцо с бриллиантом, в форме бабочки. Или моли.

— Ты выйдешь за меня замуж? 

Джессика уставилась на него. Ее сердце сжалось. Часть ее хотела упасть в его объятия и сказать ему «да, да, да!». Но разумная, вменяемая часть ее вспыхнула гневом.

— Ты издеваешься надо мной? — она бросилась вперед и закружила по комнате. — Я даже не знаю, кто ты. Ты действительно ожидаешь, что я выйду замуж за совершенно незнакомого мне человека?

Он встал и закрыл коробочку с кольцом, выглядя при этом совершенно упавшим духом. Она понимала, что это жестоко, отвергать его, но... это было полным сумасшествием с его стороны — поставить ее в такое положение, как это. Он ее бросил, затем вернулся в ее жизнь, и через две секунды после объяснения, почему он уехал... сделал предложение о браке!

И это кольцо. Это было красивое и дорогое, и точно подчеркивало разницу между Штормом и Рейфом. Шторм никогда бы не смог себе позволить что-то подобное, в то время как Рейф даже не взглянет на ценник, каким бы дорогим оно ни было.

Разозленная, она отвернулась от него и шагнула к окну, принимая успокоение в захватывающем виде города, расстилающегося внизу.

Потом она почувствовала его руки на своих плечах.

— Ты же знаешь меня, Джесс. Я тот же мужчина, которого ты полюбила.

— Я не влюблялась, — сказала она, и резко развернулась, но, как только она оказалась к нему лицом, он стиснул ее в своих объятиях и взял в плен ее губы. Мягкое давление его языка на ее губах, заставило ее разжать их, и у нее вырвался вздох изумления. Страсть его поцелуя затопила ее, и она растаяла. О, боже, в его объятиях было так хорошо: тепло, и она чувствовала себя защищенной и любимой.

• Предыдущая
• 33/51
• Следующая