Молитва - Янси Филип - Страница 24

• Предыдущая
• 24/113
• Следующая

вечером, сразу после работы. Мы вместе ужинаем, затем идем на

молитвенное собрание в церковь, а лотом молимся вдвоем. От ее

молитвы тоже затихают небеса. И я задаю себе вопрос: «Может

быть, молитвенная жизнь дается нам лишь с годами?». Если так, то,

возможно, в восемьдесят лету меня будет такая же прекрасная,

простая и твердая вера.

В моей прежней, далеко небезгрешной жизни был период,

когда я пыталась с помощью психотерапевта простить отца.

Однажды врач сказал мне: «Наверное, если бы вам предложили

выбор — простить отца или отправиться в ад, то вы бы выбрали

ад». Он был прав. В ад, без лишних слов.

Но в этой тьме настала минута, когда, все еще размахивая

кулаками перед лицом Бога, я начала молиться, повторяя снова и

снова: «…не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к

покаянию» (2 Пет 3:9). Я напоминала Богу, что слово «все» должно

включать также и меня. Других молитв у меня не было.

Однажды, сидя на работе, я внезапно почувствовала огромное

желание, чтобы за меня помолились. Я подумала о Поле и

Маргарет. Чудесным образом оказалось, что они дома, и вечер у

них свободен. К нам присоединились мой священник и его жена.

Мы сидели вместе в комнате у Пола и Маргарет, и я выплескивала

гной из своего сердца. Пол почувствовал, что нужно молиться не

только за меня, но и за моего отца. Я не была в этом уверена. Я

хорошо запомнила первые слова священника, когда он стал

молиться за моего отца: «Господи, я не хочу молиться за этого

человека».

В человеческом языке нет слов, чтобы передать мое состояние

в ту минуту, когда они кончили молиться за меня. Я испытывала

все чувства сразу — мне казалось, что меня разорвет на части. Я

протянула руку и положила ее на колено Пола — жест, для меня

совсем не характерный. Он сразу же взял мою ладонь и держал ее,

слегка поглаживая. Эта совместная молитва стала первой атакой на

твердыню зла в моем сердце.

Очень часто во время молитвы я чувствую, что я либо

размахиваю кулаками перед лицом Господа, бросая Ему вызов,

либо в неутешном горе припадаю к Его груди. Но как бы я хотела

положить руку Ему на колени, и чтобы Он взял мою ладонь в Свои

руки!

Я видела в одном фильме, как огорченная и сердитая главная

героиня упирается кулаками в грудь своего партнера. А он

спокойно берет ее руки в свои, и камера крупным планом

показывает, как он держит ее за руки. Именно такой я хотела бы

видеть свою молитву.

Есть ли смысл молиться?

Поняв, как молился Иисус, я нашел ответ на очень важный вопрос: «Есть ли вообще

смысл молиться?» Иногда в мою душу закрадываются сомнения: может быть, молитва — это

всего лишь благочестивая форма разговора с самим собой? В такие моменты я напоминаю

себе, что Сын Божий, Чьим словом сотворен мир, Сын Божий, держащий этот мир в Своей

руке, чувствовал непреодолимую потребность в молитве. И Он молился, потому что молитва

действительно имеет много значит. Время, проведенное в молитве, было для Него не менее

важно, чем время, которое он посвящал непосредственному служению людям.

Один мой друг, врач по профессии, узнав, что я пишу о молитве, посоветовал мне

начать с трех важных тезисов: (1) Бог существует; (2) Бог слышит наши молитвы; и (3) Богу

наши молитвы не безразличны. «Ни одно из этих трех утверждений нельзя доказать, —

сказал он. — В них можно либо верить, либо не верить». Конечно, он прав, хотя я считаю,

что личный пример Иисуса Христа свидетельствует об истинности всех трех тезисов.

Перечеркнуть молитву, сказать, что она лишена смысла, все равно, что утверждать, будто

Иисус заблуждался.

Иисус, как и Его современники-иудеи, верил в действенность молитвы. Римляне

молились своим богам «на всякий случай», как носят на всякий случай амулет, не очень-то

веря его силу. Скептически настроенные греки высмеивали молитву. Древнегреческие

драматурги включали в свои пьесы смешные, глупые и даже непристойные молитвы — лишь

бы вызвать у зрителей взрыв хохота. Только упрямые иудеи, несмотря на все свои

оставшиеся без ответа молитвы — а таких немало накопилось за всю многострадальную

историю Израиля, — настаивали на том, что Всевышний и Любящий Бог, Который

управляет Землей, их молитвы слышит и однажды ответит.

Иисус заявлял: Он и есть Ответ, Он — исполнение надежд евреев, жаждавших прихода

Мессии. «Видевший Меня видел Отца» (Ин 14:9), — говорил Он. Он явил волю Отца:

кормил голодных, исцелял больных, освобождал узников. Люди пишут мне о своих

проблемах, неразрешимых человеческими усилиями, а я отвечаю, что у меня нет ответа на

вопрос «Почему?». Зато я способен ответить на другой вопрос: «Что чувствует Бог, глядя на

страдания человека?» Мы в состоянии понять чувства Бога, потому что видели лик Христов,

на котором нередко были видны следы слез. В Евангелиях мы читаем о встречах Иисуса —

со вдовой, потерявшей сына, с римским офицером, слуга которого был тяжело болен, с

женщиной, страдавшей кровотечением. Участие и милосердие Иисуса — зримое проявление

тех чувств, которые испытывает Бог-Отец, выслушивая наши молитвы.

Иисус учил молиться так: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф 6:10). Ему

лучше, чем любому другому человеку понятна разница между небесами и землей. Каждый

день своей земной жизни Иисус видел, как люди противятся Божьей воле. Матери несли к

Нему больных детей, рыдали вдовы, взывали к Нему нищие, Его высмеивали бесы, за Ним

следили враги, Ему расставляли ловушки. В таком чужеродном для Бога окружении молитва

была для Иисуса местом отдохновения от просителей, и она же напоминала Ему о Его

истинном доме, где нет места злу, страданиям и смерти.

Молитва была спасательным кругом Иисуса, источником руководства и силы. Она

нужна была, чтобы знать и исполнять волю Отца. Христос молился, чтобы не утратить веру в

подлинный, вечный мир, откуда Он пришел, чтобы напитать память немеркнущим светом

небес. Для этого Ему приходилось вставать на молитву до рассвета, иногда Он молился всю

ночь. Но мил иногда не хватало: Он раздражался земному: «О род неверный! Доколе буду с

вами? Доколе буду терпеть вас?» (Мк 9:19). Ему приходилось бороться с искушениями: «Не

искушай Господа Бога Твоего» (Мф 4:7). Подчас — с сомнением: «Боже Мой! Боже Мой!

Для чего Ты Меня оставил?» (Мф 27:46).

Скептики сомневаются в действенности молитвы: «Зачем молиться, если Бог все знает

лучше нас?» Один пастор спросил меня: «Может, мне не стоит больше докучать Богу моими

мелочными просьбами? Может, предоставить Ему управлять Вселенной, а самому как можно

лучше исполнять свой долг, заботясь о земных проблемах?» 17 Я не знаю более верного

ответа, чем пример Иисуса Христа. Он лучше любого из нас знал о мудрости Отца, но все-

таки считал необходимым посылать в небеса одно прошение за другим.

Иисус не дал нам теоретических доказательств действенности и необходимости

молитвы. Но Он молился — и уже одно это свидетельствует: молитва нужна, и она что-то

изменяет в мире. Христос (обличив таким образом тех, кто считает прошение слишком

примитивной формой молитвы) прямо сказал: «Просите и получите» (Ин 16:24). Когда

ученики не сумели исцелить бесноватого мальчика, Иисус указал: одна из основных причин

их бессилия — недостаток молитвы (Мф 17:21).

У молитвы есть пределы

Но, по-видимому, даже Иисусу молиться было не всегда легко. Однажды я написал

статью «Оставшиеся без ответа молитвы Иисуса». Работа над ней принесла мне

• Предыдущая
• 24/113
• Следующая