Выбери любимый жанр

Терпеливый охотник (ЛП) - Паррино Джо - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

Вылетевшие на разведку дроны стрекотали, передавая ему подробную карту окружающего региона и приближающейся бронетанковой колонны. Вре’валэль прищурился, думая, как адаптировать его план, его кайон, к текущей ситуации. Он отдал новые приказы.

И вновь улыбнулся безгубой улыбкой, скривив синюю кожу.

— «Теорема», учтите, что вы отстаёте. Увеличьте скорость и вернитесь в строй, — Юрия Келт, командующий офицер на борту Альфы–01А так устал это говорить, так устал слушать бесполезные извинения Кверата, что наполнившее его системы раздражение даже захлестнуло подавители эмоций.

И тогда связь с «Теоремой» оборвалась. Без объяснений, докладов, намёков. Раздражение Келта росло. Затем он кое-что заметил, и раздражение сменилось тревогой.

Пропали две другие машины. Келт попытался связаться по воксу с «Несокрушимым железом» и «Дельтой–88В». Ответа не последовало.

Тогда Келт оповестил о ситуации командира танкового подразделения, магоса Филиса Хуросса. Хуросс, блеснув в ноосфере высокомерием, приказал Альфе–01А продолжать следовать курсу. Ксеносы не могли навредить столь грозной машине, огромному «Гибельному клинку» на службе Омниссии, выкованному в ныне не работающих кузницах давно мёртвыми халфусийскими техножрецами. 01А не ехал по какой — то конкретной улице, не придерживался конкретного пути. Он не нуждался в дорогах, он прокладывал их сам. Они стыдились того, что проламывались через благословенные кузницы, что вредили функциональности планеты, и могли лишь молиться Омниссии, дабы он отпустил им сей грех.

Затем нечто подобное пандемониуму охватило Альфу–01А, захлестнуло системы и экипаж. Танки, благословенные машины, святые в глазах Омниссии и его правоверных, гибли, исчезали без предупреждения, без ответа.

Хаос и поругание. Командир танка, глава батальона, старшие технопровидцы… все кричали на Лингве Технис и Готике. Они не боялись за свою безопасность, ведь их жизни были неприкосновенны и защищены Императором и Омниссией. Что приводило их в ярость, что наполняло их страхом, так это неудача. Гибель стольких благословенных машин смердела неудачей, смердела невыполненной задачей.

Мерцали лампы и качались кадила, отбрасывая в задымлённом отсеке безумные тени. Юрия Келт отчаянно искал «Теорему» и не мог найти ни следа танка. Машина была мертва. Он чувствовал это с глубокой инстинктивной уверенностью и потому ненавидел это чувство. Келт прокручивал показания «Леман Руссов» на ауспике.

На его глазах с дисплея исчезли ещё два танка, ещё два благословенных механизма. «Машина торжествующая» и Дельта–86Ф, грозные «Леман Руссы», пик имперского совершенства механикус… просто исчезли.

В воксе гремел голос магоса Хуросса, требовавшего чего — то, хотя бы крошечного намёка, что он контролирует ситуацию. Ответа не было.

Шли напряжённые минуты, напряжённые минуты, за время которых погиб ещё один «Леман Русс». В этот раз Келт услышал это, услышал своими человеческими ушами. Это услышали все в Альфе–01А. Замерцало освещение — так дух машины выражал симпатетическую боль. Из акустических разъемов вырвался вой отдачи. На экранах заплясали помехи. Разряд жаркой боли затопил системы экипажа. Тварь, что охотилась на них, что осмелилась бросить вызов мощи Империума и Механикус, была близко.

Келт злился, насколько это возможно для служителя Омниссии, благословенного столь обширной аугментикой. Его бинарный кант был резок и подкреплён самыми срочными и заметными ярлыками. Келт чувствовал, что его гнев просачивается в манифольд и действует на других в «Гибельном клинке».

Но под покровом гнева, под покровом этой сильной эмоции таилось нечто более глубокое и примитивное. Келт с самого начала узнал это чувство, поскольку разделял его. Оно сочилось с манифольд от всего экипажа танка.

Этим чувством был ужас.

Страх делал гуэ’ла слабыми. Страх делал их неуверенными, заставлял совершать ошибки. «Отбракуй стадо» — так гласила доктрина прародителей касты огня на Т’ау, его предков. Заставь добычу бежать, чтобы измотать её. Имперцы среагировали так, как он ожидал. Танки начали собираться в группы, на ходу сбиваться в напуганные кучки.

Новая машина, его новый боекостюм, идеально подходила для этой цели, идеально подходила для охоты.

Орудия — его орудия — подвывали, сбавляя мощность.

Он перешагнул через горящие обломки танка гуэ’ла. С них на него смотрел барельеф человеческого черепа, наполовину машины, наполовину из кости — знак суеверий гуэ’ла.

Тау слышал, как в паре улиц едет его следующая цель, извергая из примитивных двигателей клубы дыма.

Врэ’валэль опять улыбнулся. Убивая, он улыбался. Улыбался достойному исполнению задачи и приближению Высшего Блага.

Келт шептал в вокс резкие приказы. Он требовал, чтобы командиры «Леман Руссов» собрались вместе и искали спасения в числе.

А тем временем на ауспике исчезали сигналы танков. «Устройство Иллкоса» «СШК 1186», «Гордость Лэнда», «Халфусийская Модель ИИ245», «Слава Марса» — все умерли бесславно. Никто не заметил убийцу. Никто не выстрелил в ответ. Осталось сорок восемь машин.

Через три минуты они впервые увидели охотящегося на них хищника.

К Келту приблизился младший техадепт, лепеча почётные обращения на Лингва Технис и сжимая в потных ладонях пикт. Келт вырвал его протянутым мехадендритом.

— Это подтверждено? — потребовал ответа Келт, уставившись на распечатку.

Оскорблённый техадепт ответил прежде, чем вспомнил, к кому обращается.

— Машина уверена. Помех не было.

Келт закачал информацию в ноосферу.

Частью мозга он анализировал данные, просеивал их, применял к изображению благословенную логику. Остальная часть мозга продолжала вести батальон к линии фронта.

Снаружи прогремел гром… или же это был взрыв?

Келт вздрогнул, и остатки его органического лица побелели. В его сознании невольно всплыл запечатлённый на пикте образ.

Оно было высоким. Высоким и смутно похожим на человека. Дым змеился вокруг машины, словно прозрачная мантия, одновременно скрывая её и выставляя напоказ. Это зрелище пугало. На разных точках гуманоидного силуэта в дыму расцветали вспышки света. Грохот орудий… стольких орудий, стольких пушек. Гуманоидный силуэт должен был бы воодушевить, успокоить, но он не был приземистым. Это не был дредноут Адептус Астартес, благословенная машина, созданная любящими человеческими руками.

Всё, что он мог различить — плавные линии, округлые пересечения и зловещая чуждость. Машина, враг, преследующий их хищник… она проникла в их тыл, за линию фронта, в глубины заводских округов. Теперь она сдерживала их продвижение, не давала двигаться дальше. Более того, она охотилась, убивала, не давала исполнить долг.

Запятнавший манифольд ужас усилился, когда магос Хуросс, сидевший в безопасности главного шпиля, сделал собственные заметки и выводы.

Техножрецы удвоили молитвы.

Молитвы успокаивали. Слова раздвоённых языков Лингва Технис и Высокого Готика словно змеи кружили вокруг друг друга, извивались в воксе, выползали из динамиков танка. Они успокаивающе контрастировали с раскатистыми ударами снаружи.

Они звучали как барабаны, как ярость и гнев.

Командующий Эрин Бертик, сгорбившийся на посту, наполовину ослеп. Пылало пламя. Сверкали молнии. Лица выли во внешние пикт-экраны.

За столпившимися рабочими в Развлекательной Гражданской Локации 867–АФ он не видел своего спутника, Дельту–66З. О присутствии танка свидетельствовало лишь постоянное вокс — бормотание на Лингва Технис.

— Прекратить и разойтись, — объявил Эрин. Голос его был спокойным, несмотря на внутреннее смятение.

Рабочие не слушали.

— «Глупость инновации», почему вы остановились? — сжатым профессиональным тоном опытного технопровидца прошептал механутый ублюдок Келт. Он отринул слишком много человеческого ради чистоты машины. Бертик стремился к таким высотам, но он не мог не ненавидеть этого человека за его безжалостность, за его логику. Если на то будет воля Омниссии, то однажды Бертик станет таким же. Но пока он ещё чувствовал связь с человечеством.

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело