Страна Рутамята - Сэндберг Карл Август - Страница 33

• Предыдущая
• 33/33

Тогда они сделали серебряный гроб, такой длины, чтобы она уместилась туда.

Они одели ее в серебристо-голубое платье, повязали на лоб серебристо-голубую ленту, обули в серебристо-голубые туфельки.

Руки ее в голубых с серебром шелковых рукавах были скрещены на груди, левая поверх правой, наподобие буквы «х».

Они взяли серебряный гроб и отнесли его в тот уголок сада, где она обычно любовалась лиловой сиренью и голубыми незабудками в бликах серебристого света.

Среди сухих листьев сирени и высохших цветов они выкопали могилу.

Музыканты и те, кто принес цветы, стояли у серебряного гроба, а друзья детства пели песни, что любила петь она, и окликали ее по имени.

Когда все было кончено, и они ушли, одно запомнилось им сильнее всего – руки в мягких голубых с серебром шелковых рукавах, левая поверх правой, наподобие буквы «х».

Кто-то отправился к королю той страны и рассказал ему, что произошло: как полили черные дожди, задули сильные ветры, как она глубоко заснула, как пели у серебряного гроба ее друзья детства – и как лежали руки в мягких голубых с серебром шелковых рукавах, левая поверх правой, наподобие буквы «х».

До того в алфавите не было буквы «х», поэтому король сказал: «Мы внесем скрещенные руки в алфавит, мы назовем эту новую таинственную букву – буква „х“, и каждый поймет, что похороны прекрасны, если на них поют друзья детства».

Эта книга началась с любви отца к своим дочерям. Карл Сэндберг придумывал истории для трех своих дочек, как и многие другие знаменитые сказочники, не помышляя об их дальнейшей литературной судьбе. Но снова – о чудо – как и то, что было рассказано на английской реке девочке Алисе, забавные и грустные истории страны Рутамяты стали важны совсем не только его детям. Карл Сэндберг, вообще-то говоря, писатель взрослый, знаменитый американский поэт (к сожалению его «взрослые» вещи до нашей страны еще не добрались). Но как и кэрролловская «Алиса» (сравнение с ней напрашивается само собой), «Рутамята» переносит нас в мир, который и здесь, и не здесь. Это, конечно, американские просторы, прерии, кукурузные поля, маленькие городки и даже индейцы и бизоны, но когда на маленькой станции в поезд садятся песцы и пылайны (чего стоит только одно это сочетание! Ни в одной другой стране пылайна не встретишь), когда дивные мастеровые снукс и гринго (а вы знаете, кто такие снукс и гринго? Я не знаю) превращают стальные автомобили в воздушные, можно точно сказать, что ты в Рутамяте.

Многие скажут – опять литература абсурда, нонсенс, зачем все это, не достаточно ли нонсенса в нашей реальной жизни? Зачем нужен этот карнавальный мир наизнанку, где поросята ходят в слюнявчиках? Зачем забивать головы нашим детям такой чепухой? Но почему-то как раз дети «чепуху» обожают. С наслаждением читают, сами сочиняют. Дети никогда не путают вымысел и реальность, и при всем их уважении к серьезной взрослой жизни, в которую они так любят играть, с радостью погружаются в зеркальный мир, в котором (в отличие от нашего, обыкновенного) все возможно. Может быть в этом и секрет. Дети еще больше, чем взрослые, тяготятся ограничениями нашей жизни. Почему нельзя летать, почему нельзя превращаться в зверей, почему нельзя стать маленьким, как мышка, а потом обратно большим? Им так хочется, чтобы все это было возможно, и с головой погружаясь в сказочный мир, они обретают свободу, ту свободу, которой мы, взрослые, так часто их (да и самих себя) лишаем. А мы, сотворенные Богом свободными, в этой сказочной, невероятной реальности, ловим отголоски своего райского состояния, в котором пребывали до грехопадения, состояния полной свободы. Всякая волшебная сказка – отсвет Рая, в котором человек жил в единстве с Высшей силой, Богом, животными и всей природой. Вот почему в сказках (а особенно в «Рутамяте») столько говорящих животных, оживающих предметов, одушевленных явлений природы.

Дети смотрятся в сказку как в зеркало, и как увидеть Свое лицо мы можем только в зеркале, они рассматривают через сказку окружающий их мир. Мир познается через не-мир, реальность через нереальность. Это похоже на апофатическое богословие, которое описывает Бога через то, чем Он не является. Так и ребенок, сталкиваясь со сказкой, начинает понимать реальный мир через то, чего в нем нет. И как в зеркале, где всегда спутано право и лево, через сказку, в которой реальность всегда смешана с Зазеркальем, он должен постепенно научиться отделять явь ото сна. У ребенка нет еще четкого разделения на «я» и «мир», поэтому познание не-мира один из способов вычленить свое «я» понять, кто ты такой.

«Рутамята» – нежная, немного меланхоличная книга. Часть ее сказок просто-таки грустные но почему-то от них не становится грустно, такая в них любовь, а какая любовь может быть без грусти? «Рутамята» книга сложная, может быть даже запутанная, в ней столько геррев, столько сюжетов, столько деталей и подробностей, и читать ее все равно что разглядывать мозаику – каждый камешек чудесен, но в полную картинку они складываются только все вместе. Она не сборник рассказов, хотя сюжетно отдельные истории почти не связаны между собой, но так приятно почти в конце снова встретить знакомого героя. И через всю эту путаницу героев и событий проступает тихий американский городок начала века, где на самом-то деле никогда ничего не случается.

Английский язык этой книги замысловатый, наполненный неологизмами, аллитерациями, все имена героев и географические названия значимые (ведь имя определяет сущность), и автор, как Адам в Раю, щедро раздает имена, придумывает названия животным. И все становится душой живой, все оживает, даже деревянный индеец из табачной лавки и противень с горячими пирожками.

А еще эта книга хороша тем, что она очень много говорит о взаимоотношениях взрослых и детей, о том, что взрослые могут быть для детей любящими родителями, настоящими друзьями и даже (как Слепой Нос-Картошкой или Тощий Том Коняга) наставниками. Похоже, что дети в «Рутамяте», которые слушают истории, неплохой пример того, как мы сами можем использовать эту книгу, усаживаясь вместе со своими детьми вокруг стола и читая ее всей семьей, потому что это, конечно же, книга не только для детей, это книга для всех, а значит и для взрослых. Когда-то мы читали так «Алису в Зазеркалье», и каждый черпал из нее свое, и при этом все были вместе.

Так вот, если в наши тяжелые дни в вас осталось еще чувство юмора, садитесь и читайте. Если в вас его становится все меньше и меньше, садитесь и читайте, может быть, эта книга его вам прибавит. Если его в вас нет совсем, садитесь и читайте, быть может, оно появится. И да помогут вам в этом кукурузные феечки!

Ольга Бухина и Борис Бухин

• Предыдущая
• 33/33