Горбун лорда Кромвеля - Сэнсом К. Дж. - Страница 55

• Предыдущая
• 55/115
• Следующая

– Скажите мне прежде всего, как относятся к монахам в городе? – спросил я.

– Горожане не испытывают к ним приязни и считают паразитами, – незамедлительно ответил Копингер. – Они ничего не делают для Скарнси, появляются в городе лишь в случае необходимости и отличаются дьявольской надменностью. Милостыня, которую они раздают, ничтожна, причем беднякам приходится самим отправляться в монастырь, чтобы получить эти жалкие гроши. Так что основной груз помощи неимущим лежит на плечах налогоплательщиков.

– Насколько я понял, монахи владеют монополией на пивоварение.

– Да, и свое пиво они продают по грабительски высоким ценам. К тому же их пиво – отвратительное пойло. Представьте себе, в пивоварне у них живут куры, так что в пиво попадает куриный помет.

– Да, я видел это собственными глазами. Несомненно, куриный помет не слишком улучшает вкус нива.

– А никакого другого пива в городе просто не купишь, потому что никто больше не имеет права его продавать! – воскликнул судья, горестно разведя руками. – Из своих земельных владений монахи тоже стараются получить как можно больше выгоды. Любой здешний арендатор подтвердит вам, что с монахами лучше не иметь дела. С тех пор как казначеем стал брат Эдвиг, стало еще хуже. Подобного стяжателя свет не видывал. Он даже из блохи попытается выдавить жир.

– Да, у меня тоже создалось впечатление, что брат Эдвиг своего не упустит. Кстати, о финансовых делах монастыря. Насколько мне известно, вы сообщили лорду Кромвелю, что монастырь распродает свои земли по заниженным ценам.

На лице мирового судьи мелькнула растерянность.

– Боюсь, сэр, я не могу сообщить вам каких-либо подробностей. До меня всего лишь дошли слухи, но стоило мне предпринять кое-какие изыскания, крупные землевладельцы насторожились и теперь тщательно скрывают свои сделки.

– О ком именно вы говорите?

– Крупнейшим здешним землевладельцем является сэр Эдвард Уэнтворт. Он близок к Сеймурам и находится в приятельских отношениях с аббатом. Они часто охотятся вместе. Среди арендаторов ходили слухи, что некоторые монастырские земли были тайно проданы ему и теперь управляющий аббата передает арендную плату сэру Эдварду. Но у меня не было возможности выяснить, насколько эти слухи соответствуют истине. – Мировой судья сердито сдвинул брови. – Земельные владения монастыря весьма обширны, сэр, и даже выходят за пределы графства. Если бы я обладал большей властью…

– Возможно, я превышаю свои полномочия, – произнес я после недолгого размышления. – Но я послан расследовать все обстоятельства, связанные со здешним монастырем, и продажа земель, несомненно, относится к числу этих обстоятельств. Вы оказали бы мне большую помощь, если бы возобновили свои изыскания. В случае необходимости вы можете использовать имя лорда Кромвеля.

– Думаю, это существенно облегчит мою задачу, – с довольной улыбкой изрек судья. – Я сделаю все, что от меня зависит.

– Благодарю вас. Эти сведения могут оказаться чрезвычайно важными. Кстати, правда ли, что сэр Эдвард доводится родственником брату Джерому, старому монаху картезианского ордена, которого я видел в монастыре?

– Да, это так. Уэнтворт и сам завзятый папист. Я слышал, что этот картезианец открыто призывает к измене и неповиновению. Будь моя воля, я давно вздернул бы его на виселице.

Это заявление привело меня в некоторое замешательство.

– Скажите, а если бы вы действительно повесили брата Джерома, как к этому отнеслись бы горожане? – осведомился я.

– Для них этот день стал бы настоящим праздником Я же сказал, в городе монахов ненавидят. Понимаете ли, Скарнси переживает сейчас далеко не лучшие времена, а благодаря монахам он стал еще беднее. Хотя, конечно, дело не только в них. Здешняя гавань настолько заболочена, что в нее не войдет и весельная шлюпка.

– Да, я видел. Я слышал также, что некоторые горожане промышляют контрабандой. Если верить рассказам монахов, они добираются до реки через болото, что раскинулось за монастырем. Аббат Фабиан сказал, что не раз сообщал об этом городским властям, однако они предпочитают смотреть на подобное нарушение закона сквозь пальцы.

В глазах Копингера вспыхнул настороженный огонек.

– Аббат готов сказать все, что угодно, только бы опорочить городские власти, – заявил он. – К сожалению, сэр, мы не имеем возможности совладать с контрабандистами. У нас всего один таможенник, и он не может каждую ночь бродить по болотам и ловить нарушителей.

– По словам монахов, в последнее время они не раз замечали на болотах какое-то движение и огни. Аббат полагает, что контрабандисты могли проникнуть в монастырь и убить эмиссара Синглтона.

– Сэр, аббат наверняка пытается направить вас по ложному пути. Здешние жители на протяжении многих лет занимаются контрабандой, переправляют шерстяные ткани через болота и отправляют во Францию на рыболовных судах. Но ни у кого из них нет ни малейшей причины убивать королевского посланника. Он ведь прибыл сюда вовсе не за тем, чтобы положить конец контрабандному промыслу. Не так ли?

Я заметил, что при этих словах в глазах Копингера вновь метнулся тревожный огонек.

– Разумеется, нет. Я тоже прибыл сюда не для того, чтобы заниматься контрабандистами. Чутье подсказывает мне, что их деятельность хотя и противоречит закону, но не имеет отношения к смерти господина Синглтона. Убийцу следует искать среди обитателей монастыря.

Мировой судья едва сдержал вздох облегчения.

– Если землевладельцам будет позволено отдать под пастбища больше земель, благосостояние горожан вырастет и у них отпадет нужда промышлять контрабандой, – заявил он. – Большинство мелких фермеров здесь занимаются разведением овец и выделкой шерсти.

– Можете ли вы утверждать, что во всем прочем, кроме контрабанды, горожане вполне законопослушны? Меня интересует, не обнаруживалось ли в Скарнси каких-нибудь тайных сект, приверженцев черной магии или, к примеру, колдунов? Вам ведь, конечно, известно, что монастырская церковь подверглась осквернению.

– Уверяю вас, в городе нет ни сект, ни колдунов, – покачал головой Копингер. – Заведись у нас подобная пакость, я бы непременно об этом узнал. Уж такое мои осведомители не проглядели бы. Конечно, многим людям не нравятся новые порядки, но они понимают, что с этим необходимо смириться. Наибольший ропот вызвала отмена праздников в честь святых, да и то только потому, что в эти дни горожане привыкли не работать. Что до черной магии, уверяю вас, здешние жители не имеют о ней даже отдаленного понятия.

– А бродячие проповедники у вас не водятся? Любители толковать Библию и находить там пророчества, которые им свыше предназначено исполнить?

– Вы говорите о еретиках, подобных тому немецкому анабаптисту, который собирался убить всех богатых и сделать их имущество всеобщим достоянием? Таких следует сжигать заживо. К счастью, у нас таких нет. Правда, в прошлом году один чокнутый малый, подмастерье кузнеца, кричал во всеуслышание, что близится день Страшного Суда. Но мы быстро нашли на него управу. Сейчас он в тюрьме, где ему самое место. Без сомнения, справлять церковную службу по-английски – это благое дело. Но чтение Библии далеко не всегда идет на пользу простолюдинам. Подчас эта великая книга не проясняет, а затемняет их разум.

– Насколько я понимаю, вы относитесь к приверженцам убеждения, согласно которому чтение Библии – удел лишь состоятельных и просвещенных людей, помещиков и домовладельцев? – спросил я, удивленно вскинув бровь.

– Подобное убеждение не лишено оснований, сэр.

– Что ж, паписты, дай им только волю, вообще никому не позволили бы заглядывать в Библию. Впрочем, вернемся к монастырю. Ознакомившись с документами ревизии, я выяснил, что в не столь давнем прошлом здесь творились непотребные деяния. Некоторые монахи были уличены в содомском грехе.

Копингер фыркнул в знак отвращения.

– Уверен, сэр, они предаются этому греху и по сей день, – заявил он. – Один из самых грязных развратников, брат Габриель, ризничий, до сих пор находится в монастыре.

• Предыдущая
• 55/115
• Следующая