Выбери любимый жанр

Тайна стоит жизни - Фаткудинов Зуфар Максумович - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

Беспокойство переросло в тревогу, и Закиров бросился на улицу.

Вечерняя прохлада дохнула на него. День угас, но облака, подкрашенные в розовый цвет, мягко светились в вышине. Фонари еще не горели.

Всматриваясь в силуэты прохожих, Ильдар заспешил по центральной улице. Лица причудливо расплывались в темноте. Знакомой фигуры не было видно. Куда же он подевался?

«Неужели засек кого-то из древцовского дела?» — подумалось Ильдару.

Он вернулся назад и побежал в переулок, озираясь по сторонам. Останавливался у подъездов домов, прислушивался к шорохам. Никого.

Через два дома завернул в покосившиеся, без единой створки ворота. В глубине безлюдного двора белел квадрат поленницы. Левее от нее густела тьма арки. Двор был проходной.

Ильдар перебежал двор, нырнул в мрачную подворотню и выскочил на соседнюю узкую улочку. Поблизости никого не было.

Он вернулся во двор. Замер, напрягая слух и зрение. Густеющие сумерки заволакивали окружающие предметы. Несло пищевыми отходами и хлоркой.

Ему послышался шорох. Осторожно сделал нескольку шагов к подъезду. Из щелей рассохшейся двери просачивался слабый, мечущийся свет.

«Спички, что ли, жгут? Прикуривают? А может, ребятня балуется?» Закиров подошел к подъезду, быстро отворил дверь.

Увиденное ошеломило его.

У самого входа лицом к двери стояли двое мужчин, разглядывая какие-то бумаги. В руке одного из них — пистолет, другой держал зажженную спичку.

Чуть левее — под деревянной лестницей — неподвижно лежал мужчина. Его рубашка в бурых пятнах белела в полумраке.

Сердце перестало биться от минутного ужаса: «Неужели это Сашка?!»

В нежилом подъезде эти двое, видимо, не ожидали никого, но все-таки первым опомнился рослый мужчина.

— Легаш? — угрюмо-угрожающе выдавил он, направляя оружие на Закирова.

Глухой хриплый голос заставил Ильдара действовать, и он стремительно ударил верзилу ногой по руке — пистолет упал в темноте где-то слева. Чернявый мужчина с бородкой бросил спичку и замахнулся. Ильдар сильным ударом кулака сбил его с ног. Тут же Закиров бросился на здоровяка, пытаясь провести удар под ложечку. Тот попятился, но, запнувшись о ступеньки, растянулся на лестнице, увлекая за собой Закирова. Он попытался сбросить с себя Ильдара, но тот вцепился мертвой хваткой, не давая ему выбраться.

— Волоки за ноги! — заорал верзила своему напарнику. — Пырни его пером! Скорей!

Чувствуя, что тот, с бородкой, уже поднялся с пола, Ильдар попытался рывком встать, чтобы с ходу нанести еще удар, но толстяк, словно клещами, захватил обе руки. Закиров подтянул ногу, уперся ею о стенку и сместился чуть в сторону. В тот момент, когда силуэт бородача показался на фоне открытой двери, откуда исходил тусклый свет, Ильдар пнул его ногой. Бородач пошатнулся и осел у двери.

Закиров рванул правую руку, но преступник был сильнее его и высвободиться не удалось.

— Зажги, Космач, спичку! Подними пушку и пали!

Слышно было, как тот, у двери, словно проснувшись, начал шарить в темноте.

— Пали, скорее, сука! — зарычал снова бандит. — Только сбоку подходи! Меня не задень!

Критическая ситуация подсказала решение: Ильдар резко ударил головой в лицо преступника и рванулся изо всех сил. Тот не сумел на этот раз удержать его.

Закиров прыгнул в темноте наугад на другого преступника, но промахнулся. Тот успел отыскать пистолет и полыхнул из него.

В тесном деревянном подъезде выстрел показался пушечным грохотом.

Закиров перехватил руку бородача. Ахнул выстрел — с потолка посыпалась штукатурка. Попытка отнять оружие не увенчалась успехом — сильный удар подскочившего второго преступника кулаком в грудь выбросил его за дверь. Он упал.

— Пали, падла! — донеслось из подъезда. Но там на секунду замешкались.

— Дай сюда! Я сам! — грозно раздался тот же голос. Ильдар сунул руку в карман за оружием. Мелькнула тоскливая мысль: «Кажется, опоздал — с предохранителя не снят».

Закиров выхватил пистолет, но в это время здоровяк, прячась за косяк, выбросил руку с револьвером в дверной проем. Ильдар, лежа, рванулся в сторону, пытаясь заслониться дверью. Грохнул выстрел. Пуля ударила где-то рядом. И тут, скорее инстинктивно, чем обдуманно, он изо всех сил толкнул ногой дверь. Это спасло ему жизнь: сухая дощатая дверь, резко захлопнувшись, уперлась в металл оружия, в то же мгновение тишину разорвал новый выстрел преступника.

Сняв с предохранителя пистолет, Закиров дважды выстрелил в дверь и рванулся к стене.

В подъезде снова хлопнул выстрел, и мелкие щепки брызнули по сторонам. Послышался топот по деревянной лестнице.

«Уходят, гады», — с этой мыслью Ильдар рванул дверь и несколько раз выстрелил. Кто-то охнул.

Он, как пловец, нырнул в темноту подъезда, распластался под лестницей. Прислушался. В глубине подъезда кто-то хрипел. Из квартиры донесся звук выбиваемых стекол.

«Один, кажется, готов, а другой уходит», — мелькнула у него мысль. Он поднялся по лестнице и на ощупь по стенке двинулся к двери квартиры. У самого порога запнулся о чье-то тело и больно ударился головой о косяк.

Закиров зажег спичку. Привалившись к стене, сидел мертвый преступник, стрелявший в него. Ильдар взял его оружие и толкнул дверь, но она не открылась. Навалился всем телом — бесполезно.

Он бросился к выходу, перебежал двор, выскочил на соседнюю улицу — никого. Побежал обратно. Тревожно стучало сердце: «Неужели под лестницей Саша?» Не хотелось верить. Запыхавшись, влетел в подъезд.

Не переводя дыхания, Ильдар зажег спичку, всмотрелся в лицо лежавшего, и сердце больно сжалось — это был Александр. Ильдар прижался ухом к его груди: сердце как-то отдаленно стучало. Жив!

— Жив! — бешено закричал он от распирающей грудь радости и выскочил на улицу. — Сашутка жив! Эй, есть тут кто-нибудь?

Двор ответил угрюмым молчанием. И он во весь дух понесся к ближайшему телефону.

Глава II

Настроение у дежурного второго отделения Советского райотдела милиции Светловолжска старшего лейтенанта Геннадия Севчука было неважное — поругался с женой.

В последнее время что-то у них не стало ладиться. На службу приходил с настроением, как он выражался, «на нуле», был вял, к тому же появилась рассеянность. О семейных неладах долгое время ни с кем не делился, даже со своим приятелем Равкатом Измайловым. По натуре он был скрытен.

Резко задребезжал телефон. Севчук снял трубку, выслушал и начал уточнять:

— Так... На какой улице, говорите?.. На Правобулачной? А приметы их?.. Хорошо... Сейчас будем.

— Равкат, — сказал он Измайлову, — на Правобулачной около дома номер пятьдесят, совершен грабеж. Потерпевшая будет ждать. Бери машину и — мигом.

— Есть!

Измайлов кинулся к выходу, застучали по коридору сапоги оперативников, хлопнула дверь, и все смолкло.

Севчуку нелегко было оставаться одному: вытащил учебник немецкого языка, нашел нужную страницу, но склонение артиклей не поддавалось — мысли рассеивались. В голове была неразбериха: всплывали какие-то события, люди...

«Да, в таком состоянии много не осилю сегодня», — перелистывая оставшиеся страницы учебника, мысленно сказал себе Геннадий.

Тоскливые думы его неоднократно прерывались за вечер всякими сообщениями. В час ночи позвонил сторож стройуправления — сообщил, что около двенадцати ночи неизвестный злоумышленник проник через окно в контору и учинил погром: разбросал бумаги, разорвал на куски спецодежду, выдрал подкладку. Из казенного имущества ничего не взято. Сторож предположил, что преступник, видимо, порезался о стекло — на полу пятна крови.

Севчук машинально занес это сообщение в журнал происшествий и, особо не задумываясь, решил: это дело рук пацанов.

Подобный случай в его практике уже был. «Вернется оперативная группа — пошлю, — подумал Севчук. — Но все-таки надо пока поставить в известность участкового уполномоченного».

В это время позвонила жена.

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело